Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки (сборник статей)

7. Самоориентализация и встраивание: стратегии продвижения российских англоязычных групп

В контексте борьбы звуковых капиталов неудивительно, что, несмотря на последние культурные сдвиги, существуют российские группы, которые пытаются добиться международного успеха, исполняя песни на английском языке. Я бы выделил три возможных стратегии таких музыкантов.

Первая — самоориентализация: осознанное принятие собственного экзотизма, которое выливается в репродуцирование стереотипов о России, резонирующее с западной культурой. Именно так работают Little Big — и этот подход приносит результат: группа собирает средние и большие клубные площадки по всей Европе, а у их видеоклипа на песню «Skibidi» — более 300 миллионов просмотров на YouTube. Петербуржцы, которых часто называют «русской версией Die Antwoord», конструируют стереотипный образ российского гопника, помещая его в карикатурную танцевальную музыку и яркие провокационные видеоклипы. Поет группа на упрощенном ломаном английском, понятном с первого прослушивания даже не носителям языка. Музыкальный критик Борис Барабанов называет это универсальным английским: «Есть английские слова, которые понятны каждому: come on, everybody, fuck you и так далее. Насколько я знаю, [Little Big] придумали этот проект, рассчитывая на зарубежную аудиторию»[612],[613].

Содержание песен (и клипов) Little Big очевидно из их названий: «Everyday I’m Drinking», «Life in da Trash», «Russian Hooligans» и так далее. Характерный пример — текст первой упомянутой песни: «Hey! Kiss my ass, world! / Here motherfucker Russian soul! / Our country in deep shit! Yo! / But I love her! / No future, no rich — / This is Russia, bitch! / Everyday I’m drinking»[614]. Эти короткие, прямолинейные и простые песни сочинены со стереотипными «славянскими» ошибками (отсутствие глагола «быть», отсутствие артикля) и исполнены с нарочитым русским акцентом, что только увеличивает их доступность. Отсутствие подтекста в песнях Little Big — в конце концов, их сила: оно делает их более привлекательными.

Второй вариант стратегии для англоязычных музыкантов — более «стандартная» попытка продвижения на «глобальном Севере», когда группа пытается использовать для этого местные индустриальные механизмы. Это метод группы Pompeya. С 2013 года музыканты проводят половину года в США (между Майами и Лос-Анджелесом) по рабочим визам, предоставленным их лейблом No Shame. В период с 2013 по 2017 год группа выступала в Америке больше 100 раз; концерты Pompeya прошли более чем в 30 городах США, включая Нью-Йорк, Сан-Франциско, Чикаго, Сиэттл и фестиваль SXSW в Остине. Такое резюме привело к большому количеству отзывов в американских музыкальных изданиях — как правило, хвалебных. Так, сайт Noisey (Vice) назвал Pompeya «звуковым эквивалентом потертого компакт-диска с новой волной, найденного на карибском пляже»[615]. В другой статье того же издания группу провозгласили современным гибридом The Cure и Duran Duran.[616] В основном песни Pompeya описывали как музыку «без глупостей», которая перерабатывает лучшие проявления стилей 1980-х годов и легко воспринимается американским слушателем.

Интересно, что некоторые американские журналы подчеркивают контраст между происхождением Pompeya и их звуком. «Сложно представить, что этот теплый, изысканный фанк, инспирированный 1980-ми, пришел к нам из арктической тундры», — сообщает рецензент MTV[617]. Dummy, рассуждая о сингле «Power», пишет, что он «очень далек от того холодного пейзажа, каким нам обычно представляется Восточная Европа»[618]. Тот же контраст подчеркивают в Interview[619]. Этот же «солнечный» имидж подчеркивают клипы Pompeya, как правило, снятые в летних условиях, на пляже или в других уютных локациях. Этот маркетинговый выбор — явный сдвиг в репрезентации русской группы для американской аудитории по сравнению, например, с пластинкой «Red Wave», отыгрывавшей тему холода уже на обложке: у Pompeya снег сменяется пальмами, меховые шапки — хипстерскими беретами, пальто — цветастыми расстегнутыми рубашками, мрак — беззаботностью. В то же время сама группа в некотором смысле подчеркивает этот контраст, негативно отыгрывая стереотип о России: «Когда они узнают, что мы русские, они иногда приходят и трогают нас пальцем, чтобы подтвердить, что мы настоящие», — шутит лидер группы Даниил Брод[620].

Несмотря на этот «домашний» американский образ, большую часть доходов Pompeya все еще получает от концертов в России; там же больше всего смотрят и комментируют их клипы. Последний альбом «Dreamers», выпущенный в США в августе 2018 года, собрал в Америке хорошую, но немногочисленную прессу. При этом в Spotify (сервис не работает в России) у Pompeya 57 тысяч слушателей в месяц, и саму группу текущее положение дел, кажется, устраивает: «Если мы являемся незначительной единицей во всем мире, это все еще лучше, чем быть значительной единицей на местном уровне»,[621] — рассуждает Брод.