Грани «русской» революции. Как и кто создавал советскую власть. Тайное и явное

Зиновьев (Апфельбаум): «шовинизм великорусский, который имеет самое опасное значение, который имеет за собой 300 лет монархии и империалистическую политику, царскую политику, всю ту иностранную политику царизма, о которой еще Энгельс в 1890 г. писал, что всякий, кто в этом отношении сделает хоть малейшую уступку шовинизму, неизбежно подаст руку и царизму»; «дело в том, чтобы наша партия, которая решает, которая руководит нашим государством, чтобы она каленым огнем прижгла всюду, где есть хотя бы намек на великодержавный шовинизм». «Пропорция требует, чтобы мы прижгли прежде всего великорусский шовинизм, – в этом месте величайшая опасность. Если мы допустим нотки великорусского шовинизма, который т. Ленин назвал черносотенством, если мы не будем беспощадно бороться против него, как борются с антисемитизмом, со штрейкбрехерством, применяя самые высокие регистры».

Бухарин: «мы должны в качестве бывшей великодержавной нации поставить себя в неравное положение в смысле ещё больших уступок национальным течениям. Только при такой политике… когда мы себя искусственно поставим в положение, более низкое по сравнению с другими».

Съезд принял решение, что «пережитки великодержавного шовинизма» будут вытравлены.

Национальная доктрина коммунистов в России не только противопоставляла русских другим народам России, но и вела к целенаправленному созданию, когда они пришли к власти, этнических противоречий внутри самого русского народа, его насильственному расчленению по племенным кастам. Великороссы, о которых Ленин не уставал писать памфлеты перед 1917 годом (самого себя он называл «великоросским социал-демократом») были переименованы в «русских», малороссы – в «украинцев», белорусам хотя и оставили их имя, но внушали, что русскими они не являются.

Русским коммунистам-марксистам всё русское было ненавистно до такой степени, что они не остановились перед тем, чтобы в максимальной степени вычеркнуть из повседневной жизни термин «русский» и все производные от него. Скорее всего, эту ненависть они усвоили, постигая труды «основоположников», которые всю жизнь испытывали к России и русским одно пламенное чувство – лютой ненависти.

Десант революции