Дамнар: Неведение

Некоторые рамы оказались занавешены белыми простынями. Еся не удержалась и отодвинула полотно на одной из них. В открывшейся картине Есе удалось с удивлением узнать морду пса князя, но юноша, стоявший рядом, показался ей незнаком. Больше похож на Джастина, только без шрамов, но одет явно не для прогулки по лесу. «Может, это кто-то из них в юности?»

Библиотека находилась за кованой приоткрытой дверью выше человеческого роста. Как только девушки зашли внутрь, Есе бросились в глаза мерцающие мягким желтым светом шары, медленно парящие в воздухе и вращающиеся вокруг своей оси. Видя замешательство подруги, Кэйа улыбнулась и ткнула один из них пальцем.

Под человеческой плотью край шарика слегка вогнулся, затем шар отскочил, и поплыл в воздухе, немного колеблясь. Волны света переливались в нем создавая причудливое сходство со стенами портала, по которому Еся попала в этот мир.

— Их Сет еще давно сделал, до того, как князем стал, — Кэйа начала рассказ с улыбкой, а Еся при этом подивилась, что она князя по имени так просто называет. До этого только от Джастина замечала. — Внутри шаров — вода из озера. Он её с порошком особым перемешал — она светится начала. Потом такие мячики сделал. В библиотеку как раз хотел их приспособить — чтобы книги от огня уберечь в случае чего.

Кэйа помолчала, затем, усмехнувшись воспоминаниям, поведала:

— Ох, помню, я ему тогда, дитём, сильно под руки лезла, но он не сердился даже. Только посмеивался. Взяла и боднула один из шаров головой — и вся вода на меня вылилась! Я потом еле отмылась — вся светилась не хуже этих пузырей, — Кэйа рассмеялась без тени страха, видимо, воспоминание было действительно светлым. — Он тогда долго старался, чтобы они от прикосновения не лопались. Чтобы только от огня воду выпускали, но при этом чтобы книги не страдали. А как получилось — дал нам с Вилфредом играть, но только без вот этого летания: то есть, он их сделал, но чтобы так летали, то ли какому-то чародею, то ли магу воздуха платил. До сих пор один где-то в сундуке лежит, потом покажу, — с этими словами Кэйна подошла к столу, заваленному книгами и бумагами, и положила фолиант посередине на видное место, и направилась к выходу.

Есении, к ее собственному удивлению, уходить совсем не хотелось. Стройные стеллажи с сотнями книг разных размеров завораживали. Потолок у библиотеки был высоким. Выше, чем в церквушке. Для того чтобы достать до верхних полок, нужна была очень длинная лестница. Еся как представила себя на ее вершине, сразу же почувствовала головокружение. Робко коснувшись наугад пальцами зеленого корешка ближайшей книги, вытащила её и открыла, перелистнула несколько страниц.

В этой книжице было много рисунков цветов и листьев. Некоторые Есения узнавала, например, ту же ромашку, или мак. Другие ей были совершенно незнакомыми. Через несколько страниц Еся чуть было не выронила книгу. Рисунок изображал из себя человека, будто бы с него сняли кожу, затем мясо, чтобы показать, что внутри. Лицо нарисованного человека ничего не выражало. А рядом были изображены несколько растений и от них тянулись линии к вскрытому человеку, с разными пометками, кое-где перечеркнутыми.

— Кэйа, а что в этой книге пишут? — Еся развернула книгу рисунком к подруге.

— Ну, что прям пишут, не знаю, — сказала Кэйя, задумчиво вглядываясь. — Но вот тут, — Кэйа показала на длинный корявый корешок, — явно корень цикория изображен. Он для печени полезен, и линия от него ведет. А это, — Кэйа ткнула пальцем в рисунок цветка, который сплошь опушился желтоватыми волосками, — астрагал. Знаю, его для сердца принимают. Вероятно, про лечебные травы книжка. Откуда взяла, помнишь? Полистаешь — на место поставь.

— А про что остальные? — Еся осторожно поставила книгу на место, разглядывая ряды. Количество книг в одном месте внушало ей восхищенный трепет, заставляя понижать голос и шептать.

Кэйа пожала плечами:

— Ну, магических тут наверняка много, — Кэйа безразлично пожала плечами. — Еще бывают книги просто со сказками, например. Тебе зачем? — Кэйа была равнодушна к этому месту, явно задала вопрос просто для поддержания разговора, уже направляясь в сторону выхода. Да и Есения навряд ли могла в тот момент дать четкий ответ.

⋆☽ ◉ ☾⋆

Когда друзья вернулись из замка в деревню, их, как и остальных жителей пристроили к работе — кому урожай собирать и запасы на зиму готовить, кому охотиться, кому рыбачить. Вопросов, где пропадали — ни у кого не возникло. Ярек разрывался. Сердце его влекло к Кэйе, но сестрицу он оставить одну боялся, как оказалось, не зря.

— Хрен ли они опять шляются где ни попадя? Жрать нечего! — услышали ребята знакомый сиплый голос, зайдя на порог свежей избы, куда их распределили ранее.

Траян рыскал на кухне в поисках еды. Услышав открывшуюся дверь осклабился, отвесив с издевкой земной поклон.

— Господа изволили явиться, — яд из рта дядьки разве что не капал. — Что, не прижились в замке? Вспомнили-таки о своих обязанностях? — Траян стоял возле двери, не давая пройти, искренне наслаждаясь их замешательством и вытянутыми лицами.

— Я сейчас грибы переберу и сготовлю. Надо дров наколоть, — Еся, потупив взгляд, вышла на переднее крыльцо разбираться с полной корзинкой.

— Что стоишь, особое приглашение нужно? Топор на заднем дворе. Авось, мхом не порос еще, — Траян вышел вслед за Есей на крыльцо, сильно задев Ярека плечом, и уселся на ступеньках покурить. Ярек отправился на задний двор. Ещё светло, на улице людей много ходит — дядька сестру точно не тронет.

Вскоре ранний ужин был готов. Траян первым поел, смёл почти всё подчистую. Уходить не спешил. Ярек было поинтересовался, где дядька ночевать собирается, и был крепко послан. Траяна это изба, и он здесь их, неблагодарных, терпит. А отчитываться не намерен — вот и весь ответ.

Колокол возвестил о начале вечерней службы. Народ потихоньку подтягивался в костёл. Есения с Ярцом тоже пошли в надежде, что к ночи дядька вернется в замок. Но после службы в окошке был виден свет свечи и явно очертания дядьки за столом. Раньше было проще — дядька хотя бы был человеком. Ярек хотел предложить сестрице пойти с ним вместе в замок к Кэйе. Последние дни он часто туда втихаря от вожака пробирался, но Есе не хотелось мешать влюбленным друзьям. Она предложила другой выход.

⋆☽ ◉ ☾⋆

За ту неделю, что друзья провели в жилище Олафа, в деревню приехал приглашенный толмач. Он прибыл вместе с налогами из Гордвала, некоторой провизией и вассалами с визитом вежливости от ковена «Интрепид» и лесного дома «Айвори».

Эйлерт — был весьма удачным выбором. Городской священник, ранее совершивший паломничество по доброй половине святых мест Атиозеса, успел за время своих путешествий выучить множество языков и наречий. Изучал многие верования, видел разные обряды, в итоге проникся идеей единого Божества в разных обличиях, поэтому ко всем проявлениям язычества и колдовства относился если не лояльно, то хотя бы терпимо. Да и редкий монах, следующий строгим канонам новой Церкви согласился бы добровольно отправиться в обитель проклятых. С обителью эльфов было проще — эта половина вторженцев из Вириди Хорта внушала коренным жителям Атиозеса гораздо больше симпатии.

Священник вызывал доверие. Невысокий пожилой дядька с добротной русой бородой, за которой угадывались пухлые румяные щеки. Голос был хрипловат из-за курительной трубки — пристрастие привезенное из дальних странствий, но он тем не менее заверял, что такая маленькая шалость простительна. Уж тем более она простительна, поскольку считал, что никакого вреда окружающим не наносит — только не выдыхай дым людям прям в лицо.

Кожа монаха была обветрена, загар уже не вывести, вероятно, ничем. Руки в мозолях и чернилах. Собственно, ручного труда Эйлерт никогда не чурался — возможно поэтому быстро пришелся по душе селянам. Ко всему прочему, новая религия, которую проповедовали на Атиозесе, оказалась крайне похожа на ту, что осталась с той стороны портала, вместе с языческими Богами, поклоняться которым завещали предки. Одним словом, сошлись. А вскоре и общий язык обрели, как буквально, так и иносказательно.

Мало-помалу, чередуя церковные службы с посиделками на лавках и работой в поле, Эйлерт подтянул по уровню понимания речь деревенских жителей. Можно даже сказать, что подружился со старостой. На службу всем двери были открыты. Во всяком случае, люди и Волки туда частенько захаживали. Даже пару раз заходил сатир, но не найдя для себе развлечения, уходил обратно в лес. Джастин, порой, тоже стоял в дверях костёла, мешкаясь перед тем, как зайти внутрь.

Никаких проблем с переходом за порог у него, в общем-то не было, вопреки человеческим поверьям. Но он не хотел своим видом смущать живых людей. В конце концов, вера дает людям надежду, а он — не вполне живое напоминание о том, что где-то что-то может сильно пойти не так. С оборотнями было проще — они хоть и были Проклятыми во всеобщем понимании, но вид сохраняли вполне человеческий. Он заходил в костёл позже. Когда все уже расходились, а Эйлерт начинал прибираться.

Они никогда не вели разговоров о религии, хоть старый монах по долгу службы и пытался склонить вампира к этому — у эльфов вера была своя, и в человеческой Джастин не нуждался. Он расспрашивал странствующего монаха о своей семье, оставленных по ту сторону реки Мидлтерри, о путешествиях дружелюбного, вечно во что-то влипающего монаха.

В какой-то из поздних зимних вечеров Джастин, еще не успев зайти, услышал, что старый монах в это позднее время был не один. Заглянул сначала в окошко — с удивлением заметил, что вместо Эйлерта в общем зале прибирается деревенская девка, как раз та, которую Олаф с приказа Сета плетьми слегка угостил. Монах тем временем копался на столе в свитках, и периодически задавал девке вопросы, та, иногда задумавшись, отвечала.

— Итак, что за буква, на рогатку, забаву детскую похожая? — глухим басом, не отрываясь от книги, строго спросим Эйлерт.

— Это У! Урок, утка, улитка, уборка, ухо, — не прекращая своего занятия, бойко отозвалась девушка.

— А как же записать, если волк вдруг завоет протяжно? — Эйлер вопросительно с улыбкой посмотрел на девчушку, оторвавшись от своих бумаг.

Девка, пол веником подметающая разогнулась, задумалась:

— Может ее совсем большой нарисовать? Хотя нет, подождите, тогда дальше писать неудобно совсем будет. Может рядышком ее несколько раз поставить? И сколько долго он выть будет? Рисовать, пока у него весь воздух не вышел? Ежели быстро писать получается, то это так много места займет. Как же тогда бумагу чистую сберечь? — было видно, что девушка не на шутку озадачилась.

Эйлерт хохотнул с ее ответа. Джастин тоже улыбнулся.

— Почти угадала, — Эйлерт улыбнулся, откладывая книгу. — Надо рядом несколько раз ее написать. Но не вместе, а черточками короткими разделить. И всего трех букв достаточно тогда — не надо всю строку на это тратить, поняла?

— Поняла! — Еся было продолжила уборку, но потом встрепенулась, снова голову подняла, помотала ей из стороны в сторону — Нет, кажется не поняла. А как же читать тогда, если через черточку? Волк же протяжно воет, а не запинается, будто подавился. Да и коротко это очень — он долго воет.