Дамнар: Неведение

Глава 28. Паранойя

Открывшаяся перед взором Сета картина привела его в ярость. Джастин в разорванной одежде, весь с ног до головы в крови был в окружении стаи волков с Олафом во главе. Под ногами у участников схватки валялись растерзанные трупы селян. И Флаум тоже был среди нападавших на его брата.

«Измена?!» — первая же мысль, посетившая разум. Сет еле удержался, чтобы не отправить смертоносный импульс в волков. Вместо этого он, понимая, что ещё далековато, чтобы вмешаться лично, направил энергетический поток на трупы, поднимая мертвецов.

— Какого?! — успел крикнуть Олаф, когда на его лодыжках сомкнулись клещами чьи-то руки и рванули в сторону. Вожак от неожиданности потерял равновесие и упал.

Поднятые Сетом кадавры первым делом хватали оборотней за ноги и со всей силы дёргали, поваливая на землю. Восставших мертвецов на всех членов стаи не хватило, но образовавшейся прорехи оказалось достаточно, чтобы Джастин вырвался из окружения. Флаум клацнул зубами, поймал его за штанину, но на пса наскочил один из мертвецов, и фамильяр упустил добычу.

Джастин дёрганной, нетипичной для него манерой осмотрелся и ринулся в сторону одной из стоящих рядом изб.

— Да что же это? — Сет в полном замешательстве наблюдал, как Джастин несётся прочь от волков по-звериному, на четырех конечностях. Сквозь дыры на рубахе виднелись тёмные вены. Флаум уже высвободился из рук удерживающего его кадавра и кинулся вслед за Джастином.

— Он спятил! Сет, вели ему остановиться! — что было духу проорал Олаф, зажимая кровоточащий бок. Он был дважды сильно ранен уже перекидывался из формы волка обратно в человека.

Сету казалось, что он видит самый страшный сон, который ему только доводилось. Он отказывался признавать, что Джастин очень сильно походил на обнаруженных ранее Тварей.

Понимая, что брат вот-вот сбежит, отдал мысленный приказ: «Замри!» Но ничего не произошло. Связь между ними все ещё была, но магия по непонятным причинам не действовал. Флаум вновь настиг Джастина и сбил него с ног. Пёс наскочил неудачно — слетел с добычи и откатился в сторону. Но этого было достаточно. Сет упал камнем с небес на брата, придавливая его к земле, пытаясь заломить ему руки.

— Замри! — гаркнул Сет в самое ухо Джастину с тем же отрицательным результатом. Тварь, в которую превращался брат, не обратила на его слова ровным счётом никакого внимания и продолжала лишь вырываться, рычать, шипеть и пытаться укусить удерживающего его князя. Тогда Сет попытался наслать на Джастина паралич, как он это частенько проделывал со своими кормушками перед трапезой. Но разум брата, казалось, был заволочен густой ряской, от чего пробиться к той части мозга, что отвечает за намеренное движение не удавалось. А менталист из князя был так себе — нужен был кто-то более умелый в играх с разумом, чтобы заодно и выяснить, осталось ли в этом теле сознание. Прекратив тщетные попытки воздействовать на вырывающуюся тварь, Сет недоуменно воскликнул, обращаясь в первую очередь у Олафу:

— Что произошло?

— Тебя надо спросить! Перед тем как начать народ крошить он предупредил. Крикнул: «Бегите», и твое имя!

— А до этого? — ошалело, пытаясь сопоставить факты, выкрикнул Сет, с трудом удерживая Джастина.

— Хрен знает! Я далеко стоял. Он с эльфийской своей танцевал.

Сет ругнулся и начал лихорадочно размышлять. Гнев и страх путали мысли. Казалось, что их с братом со всех сторон окружают враги. Он совершенно не понимал, что происходит, и до смерти боялся, что изменения, происходящие с Джастином необратимы.

Но шестое чувство упрямо твердило, что Олаф не врёт. И ответы придется искать второпях. Но делать умозаключения, когда из-под него пытался вырваться обезумевший брат было крайне тяжело. Как минимум, необходимо его обезвредить. Для этого очень бы пришлись кстати серебряные зачарованные цепи, право владения которыми отец передал ему и Джастину много десятилетий назад. Постепенно, вероятно, под влиянием законов мира Атиозес, оборотни обрели нетерпимость к серебру, хоть в первые годы их пребывания в мире этот металл не вызвал ожога. И выяснить, что известно Силавии.

— Может, велишь уже трупакам нас отпустить? — предложил Олаф, понимая что вот-вот отключится от кровопотери.

— Не раньше, чем докажешь, что его состояние не твоих рук дело!

— Да ты… Да вы… — «в своем уме», хотел воскликнуть возмущенный Олаф, но злость и недоверие в глазах Сета подсказали, что этого лучше не делать. Смотреть на обезумевшего Джастина было нестерпимо больно. Но у самого Олафа закрались сомнения в том, а не младший ли стал тому причиной, — Чем доказать? У нас тут ты один колдовать умеешь. Ну и Джастин своими огоньками чуть…

— И эльфийка. Приведи её сюда! Быстро, — Олаф, тихонько шипя от боли и бубня себе под нос ругательства, хромая, побрел в сторону церквушки. Сет велел кадавру последовать на ним.

Джастин продолжал яростно вырываться, но Сет заломил ему руки настолько сильно, что боялся их ненароком сломать. Обездвижить брата было непросто, но необходимо.

— Князь!? Я могу чем-то помочь? — послышался дрожащий тонкий голос. Из-за угла ближайшей выглянула растрёпанная, измазанная в грязи девка. Сет узнал в ней свою служанку.

— Где цепи нерушимые лежат, помнишь?

Девка утвердительно закивала.

— Ключ от лаборатории с моей шеи сними и дуй за ними!

Есения с ужасом перевела взгляд с князя на вырывающегося обезображенного Джастина, сделала неуверенный шаг вперёд из укрытия, но тот, почуяв рядом человека, особенно резко дернулся, повернувшись четко в её сторону. И продолжал попытки вырваться, уже явно намереваясь вцепиться именно неё. Она застыла в испуге. Сет и сам понимал, что подойти к нему весьма опасно. Но сам он руки отпустить не мог — был риск, что Джастин вырвется.

— Князь! Я! По-Мо-Гу!

Сет скосил глаза в сторону звука. Вилфред в облике зверя, удерживаемый кадавром немного подался вперед, напряженно посматривая на вцепившиеся в него руки мертвеца. Затея отпускать молодого волка из поля зрения не нравилась. Но все-таки Вилфред, как и Олаф с Кэйей, были ему не чужими, в отличие от всех остальных. Сет велел кадавру отпустить его.

Волк сразу же подскочил к князю, снял с его шеи ключик на верёвке, отдал Есе. Сам подхватил её на руки и, что было прыти, помчался в сторону замка. Есения бы не смогла сама развить такую скорость. К тому же, ему было, что ей сказать.

С помощью Вилфреда до лаборатории добрались быстро. Он же и помог отпереть дверь в полной темноте. Еся, уже привычными движениями размешала светящийся порошок в прозрачной бутылке, стоящей на тумбе у самого входа, и кинулась к шкафу с амулетами, цепями, кувшинами и прочей зачарованной атрибутикой.

Схватив нужный артефакт, дернулась к Вилфреду обратно. Серебряная цепь коснулась его шкуры. Волк отпрянул и заскулил от пронзивший место соприкоснове6и боли, как от ожога.

— Ой, прости! Забыла, что ты не можешь трогать, — Есения стала оглядываться в поисках подходящей тряпки, во что бы можно было завернуть цепи, чтобы так же скоро доставить их к Джастину. Вилфред же привел одну только голову в человеческий вид, чтобы сказать, то что собирался. Заодно стянул с себя рубаху и передал Есе.

— Ты что Джастину в кружку подсыпала? Что за семена?

Есения недоуменно уставилась на друга, суетливо принимая из его рук рубаху и начала заворачивать в нее цепи.

— Простой заговор на верность, да любовь. Там обычная вода, не подсыпала я ничего более!

— Вот-те раз… Слушай, Еся, не к добру это.

— Конечно не к добру! Он ни с того ни с сего озверел! Некогда болтать, побежали скорее! — она стала тянуть Вилфреда к выходу, но тот уперся.

— Траян в кружке семена видел. Наверняка князю скажет. Как думаешь, что он с собой сделает, если решит, что ты в гибели его брата повинна?

Есения вскинулась и стукнула Вилфреда по плечу:

— Типун тебе на язык! Он жив сейчас! Да и мало ли, что мой дядька скажет! Раньше он тоже много что говорил, но ничего, я до сих пор цела ведь!

— Раньше князь не был в отчаянии, — тихо проговорил Вилфред. — Бежать тебе нужно, покуда в себя не придет.

Есения сжала зубы и застыла на мгновенье, обдумывая сказанное другом:

— Мне надо взглянуть на кружку… И отнести цепи. Посмотрим по обстановке.

⋆☽ ◉ ☾⋆

— Доволен теперь? Решил, раз не убил, так превратить в упыря? — Силавия, вся в слезах, еле удерживалась, чтобы не накинуться на Князя с кулаками.

— Ты в своем уме? — возмутился Сет такому заявлению, — Я бы никогда с ним такого не сотворил!

— Серьезно? На спину его посмотри! Она чернеть начала после твоего импульса тогда, в годовщину!

Холодея от дурного предчувствия, особенно из-за ощущения, что эльфийка не врет, Сет дернул рубаху, разрывая ткань сильнее, и уставился на спину брата, разукрашенную сетью чернеющий сосудов, берущих свое начало из шрамов на пояснице, и тянущихся по всей площади к голове Джастина.

— Быть того не может! Я не делал ничего, что к такому привести могло! — рявкнул Сет, чувствуя, как внутри все обрывается. Он знал, что самым большим страхом Джастина было превратиться в неразумного мертвеца или падальщика. Он бы нарочно с ним никогда так не поступил.

Олаф, с ужасом рассматривающий спину друга, срывающимся голосом произнес:

— Сет! А ведь он на боль в спине жаловаться начал после того, как Флаум его к тебе на помощь позвал. Он мне тогда не рассказывал, что именно произошло, просто был вялый и подавленный — я тогда внимания не обратил.

— Какого черта вы оба молчали? — голос Сета из-за внутренней боли и нарастающей паники сорвался. Он помнил, что во время выплеска энергии из весселя не понял тогда, успел ли вовремя сменить направление потока. На поскольку с Джастином было все в порядке, вскоре отмахнулся от переживаний по этому поводу. Второй раз, когда он уже целенаправленно рвал душу из тела брата, тоже использовалась энергия тьмы.

Бывали случаи в истории, когда эффект от проклятий накапливался, и не сразу приводил к летальному исходу. Но он его не проклинал — задевшая Джастина магия, хоть и относилась к тьме, но была другого вида. Тем не менее вероятность, что брата дважды зацепило и тьма накапливалась в теле, была. К горлу Сета подкатил болезненный комок, мешающий вдохнуть, чтобы продолжить говорить. Он отказывался верить, что это его действия привели к такому результату.

Джастин все ещё хрипел, выл и вырывался из его рук. Даже если предположение Силавии верно, то, что такие редкие изменения произошли ни с того, ни с сего — было странно. Нужен был катализатор.

Тем временем примчались обратно Вилфред со служанкой, прижимающей к себе свёрток с цепями. Сет, как только девка передала ему путы, хорошенько обмотал ими все ещё беснующегося Джастина, и отскочил.

Тварь стала кататься по земле, но высвободиться, несмотря на то, что Джастин тоже являлся хозяином цепей, не смогла. Это значило лишь то, что разум мог быть слишком поврежден. Сет отказывался в это верить. Происходящее перед ним выглядело самым худшим кошмаром, который он только мог себе представить.

— Придержи его! Я попытаюсь до него достучаться! — предложила всхлипывающая эльфийка, все ещё пытающаяся вырваться из рук кадавра.