Сломленные

Глава 25

2146 год Новой эры. Тронный зал.

— Его Высочество император Оттон — владыка Ферксии, завоеватель Ликеи, покоритель Грекалии, освободитель Илларии, создатель…

Оттон восседает на троне. В черно-золотом плаще с прорезями с рук, с большим отложенным квадратным воротником из соболиного меха. Он ждет, пока герольд до конца пропоет всю эту церемониальную песню. Император устал, но показать слабость перед герцогами значит открыться для удара в спину.

Торжественная музыка продолжает играть.

Зал наполнен людьми высших чинов: вон герцог Кларенс вместе со старшим сыном старается быть как можно ближе к трону, временный заместитель Стражей Маркус встал по правую руку от Оттона, казначей, несколько взволнованных послов из соседних стран почтительно склонили головы, пять генералов, суровые как зима в Ферксии, стоят в первых рядах. Небывалое столпотворение со времен начала великого похода. За всем следят Стражи.

Взгляд переходит от одного рыцаря к другому. Равнодушные истуканы, лишенные сердец. Убийцы, марионетки, фанатики.

Еле заметный смешок. Никто не слышит — все завороженно смотрят на Оттона. Бедняга Маркус. Он растерян, даже напуган. Пытается унять дрожь в руках. Он один из немногих Стражей, которые не падают на колени перед императором.

Оттон небрежно махнул ладонью; музыка тотчас стихает. Генералы напряглись. У императора есть два повода собрать всех в зале: наградить за службу или, как часто бывает, наказать слабых в назидание остальным.

Высокая женщина в капюшоне и длинным посохом появляется слева от трона. На миг дыхание перехватывает.

«Вот чего испугался Маркус».

Незнакомка наклоняется к Оттону. Что она шепчет императору?

«Кто она такая?».

Оттон оперся о подлокотники и поднялся. Он источает могущество. Император плавно сходит по ступенькам вниз, буравит взглядом главу семейства фон Лимбургов. За ним по пятам следует Маркус и странная женщина. Знать в благоговении.

«Будто Создателя встречают».

Снова смешок.

Женщина резко оборачивается. Из-под капюшона видна лишь улыбка. Нет — оскал. Как же плохо. Голова кружится, хочется пить.

«Занятно…», — слышится голос в голове.

Хек!

Хек снова подошла к Оттону. Тот прислушивается, а затем вглядывается в толпу позади.

«Хоть бы не заметил…»

Император хитро прищуривается, а потом выпрямляется, расправив плечи. Он готовиться сказать речь.

Его властный громкий голос разносится по залу:

— Герцоги и герцогини, мои славные генералы, — Оттон мимолетным взглядом окидывает ферксийских воинов, — послы из союзных стран. — Посланцы и голов не подняли.

— Сегодня знаменательный день для всей империи, но, — добавляет он скорбным тоном, — Ферксия заплатила великую жертву. Капитан Блэйк — верный воин и предводитель — погиб, защищая Глирч от вероломного нападения Ликеи, славный капитан Эрик и младший сын великого герцога Кларенса фон Лимбурга нашли свою смерть на поле брани…

«Ложь. Наглое вранье!».

Внутри разгорается ярость.

— …благодаря их жертве, империя смогла подавить восстание, сломить жалкое сопротивление Леоса! — Оттон потрясает кулаками. — Однако, — голос становится тише, — появилась новая угроза.

Испуганный ропот проходит по толпе, люди шепчутся.

— Мы же все захватили…

— Откуда?

— Нелюди готовят удар! Я же предупреждала!

«Тупицы, вас используют».

Хек вновь оборачивается. Ее взгляд пронзает. Холодно. Руки немеют, мысли путаются…

«Что…что происходит?».

«Тц-с-с»

— Арип — бывший друг, наставник и главный советник Ферксии замыслил отобрать у империи свободу! Якобы боги могут нам навредить. — Оттон развел руки.

Люди засмеялись.

— Великая жрица, — император представил знати незнакомку, — показала мне, как сделать Ферксию недосягаемой даже для этих ложных идолов. Я милосерден, но Арип пренебрег моим советом, поэтому он понесет заслуженное наказание. Генерал Реймонд!

Реймонд вышел вперед и опустился на колено перед Оттоном.

— Приказывайте, владыка!

«Реймонд, какое же бессердечное чудовище. Конрад же твой племянник! Сделай что-нибудь! Отвратительно. Мерзко. Подло…Р-р-р, голова раскалывается. Все эта чертова хек».

Взгляд падает на Маркуса. Он тоже не уверен в намерениях Оттона. Ферксия разлагается; клятвы воинов ничего не стоят; империя по горло в крови. Не хватает Конрада.

Кларенс не сводит глаз. Он знает правду о судьбе сына? Знает, кто погубил его? Нет, герцог плевать хотел на Конрада, на империю. Самодовольного, завистливого и двуличного ублюдка заботит лишь собственное положение. Он в ярости, что весь его идеальный план рассыпался.

Реймонд покорно склоняет голову, бьет себя в грудь. Герцоги клянутся перебросить силы домов на юг Илларии. Собираются большие силы. Толпа ликует. Вот так и умирает свобода. Так умирают идеалы.

Оттон приказывает Маркусу разобраться с делами Стражей. О, Трон, никто не сможет заменить Блэйка. Самоотверженный и храбрый был воин.

Ладонь сжала рукоять меча.

«Как же так все обернулось?».

Сердце колет грусть. Сожаления терзают душу. Нельзя проявлять слабость! Нельзя давать поводов сомневаться в себе!

Хек касается плеча Оттона. В холодном взгляде императора раскрывается его сущность. Притворная забота, обманчивая теплота, лживая улыбка тают. Жестокость, коварство, жажда власти выползают наружу, когда серые глаза смотрят на тебя.

— О! — Он поднимает руку, подзывает к себе. — Подойди.

«Давай, малыш, сделай, как он просит».

Вот он — миг, когда решится судьба.

****

— Тс-с, — прошептал Посредник, зажимая рот Жазель. — Эльфы слышат каждый шорох.

Вместе с товарищами ферксиец укрылся в узком овражке, где они едва поместились. Девушка дрожала как осиновый лист, и Посредник опасался, что у нее начнется истерика, поэтому прижал к себе.

Клинки Укаре медленно и беззвучно покинули ножны. Темный эльф готовился напасть, если вдруг дикари заметят безумцев, решивших поиграть со смертью.

Скользящий шорох в густой траве над головой; южный ветерок несет запахи масел и краски. Жители леса, будто духи — неуловимые и тихие. Эльфы сливаются с природой; она становится их глазами и ушами. Любой писк, любой шаг, пусть самый незначительный, станут последними, если кто-то дернется.

Пускай сердце Посредника и не бьется, он все равно боялся. Благородство давно истлело в дикарях, сейчас осколок древнего народа не гнушается есть даже человеческую плоть. Но страшнее то, что эльфы делают перед тем, как закинуть изувеченную и еще живую жертву в огромный кипящий чан. А их стрелы…Они и бессмертного с ума сведут. Кустистые заросли да нагромождение ветвей укрывают от кровожадных созданий.

— Un`fuli, Kalotus (Я чую их запах, Калотус), — раздалось зловещее шипение.

— Mon`kii com`into (Глупые люди), — отозвался другой эльф.

Бух!

Волна магической энергии сотрясла землю. Песок посыпался на Посредника и Укаре. Мелкие песчинки угодили за воротник ферксийца, отчего тот заерзал и стиснул зубы от непреодолимого желания скинуть с себя одежку. А вот Жезель повезло меньше: по ее лицу ползла жирная многоножка.

— М-м-м! — замычала менестрель.

— Тихо! — прошептал Посредник, крепче прижав девушку к груди.

— Mo`ne? (Что это?) — насторожено спросил голос сверху.

Укаре приготовился нанести удар.

Бух!

Вторая волна от взрыва напрочь сдула ветви с убежища.

«Твою-то мать…», — подумал Посредник и облизал сухие губы.

Эльфы закричали и бросились в сторону взрывов. Они уже не скрывались. Посредник понял это по топоту босых ног и встревоженным голосам. Тем не менее рисковать в подобном месте — последнее дело. Троица выжидала, пока ветер не унесет с собой запахи хны и древесной коры.

Бух…Бух… Бух…

Взрывы гремели такие, словно к границам Лесного Королевства подошел авангард дворфов-инженеров. Посредник слышал о новых чудных изобретениях бородатого народа, которые мигов сносили толстые каменные укрепления.

— Да что там происходит? — Укаре осторожно высунул голову. Недалеко на западе он увидел, как в небо взметнулись десятки деревьев вместе с высокими и сухощавыми телами эльфов. — Что за?…

Посредник отпустил девушку и тоже рискнул высунуться из укрытия. Вид разлетающихся деревьев и трупов поразил его, однако он сразу догадался, чьих это рук дело.

— О Создатель… — ферксиец стряхнул песок со шляпы, — Конрад ближе, чем я думал. Надо спешить.

— То чудище?! — испугано спросила Жезель. — Нет-нет, — она замахала руками, — я не соглашалась на такое!

— Уж поверь, — Посредник грубо схватил девушку за руку и потянул наверх, — то чудище просто ангел во плоти по сравнению с Конрадом.

Пока дикари пытались убить Конрада с Эриком, Посредник со всех ног понесся к горной гряде, до которой оставалось рукой подать. Укаре с побелевшей со страху Жезель бежали следом.

Ожесточенная битва позади разгорелась не на шутку: Посредник замечал мелькающие тени меж листвы на деревьях. Эльфы стягивали все силы на Конрада и Эрика. То, что Эрик в эпицентре схватки, ферксиец не сомневался. Ни болоту, ни зыбучим пескам не под силу убить порождение Царства Теней и проклятия Эгона.

— Надо свернуть! — закричала Жезель. — Впереди деревня!

Укаре недоуменно посмотрел на девушку.

— Откуда ты знаешь?

— Карта. — Менестрель на бегу достала из сумки кусок бумаги. — Зак отметил тут все.

— Господин! — Эльф ускорился. — Господин!

Посредник слишком глубоко погрузился в свои мысли, чтобы услышать телохранителя. Воспоминания былой жизни бежали с ним бок о бок. Он видел себя. Видел семью. Мертвую. Огонь поглотил одних, а стальной меч погубил других. Из-за него. Из-за беспечности и слепой веры. «Господин!», — услышал он отчаянный крик Укаре, но было поздно.

Посредник на полном ходу зацепился ногой о натянутую веревку; сеть сомкнулась над головой ферксийца, и он очутился в воздухе. Беспомощный и ошарашенный. Посредник висел на высоте не меньше пятнадцати футов.

«Асмодей тебя раздери!».

— Укаре, сделай что-нибудь!

Эльф озадачено смотрел на толстую сеть, прикидывая возможности своих клинков. Через пару минут до него добежала Жезель. Она едва дышала и оперлась рукой о дерево, на котором висела сеть.

— У нас…нет…времени, — сказала она. Девушка взглянула на карту. — Обойдем деревню.

— Нет! — Укаре закатал рукава. — Без господина мы никуда не пойдем. Я заберусь на дерево, а ты спрячься.

— Стой. — Посредник протянул руку. — Кинь мне нож, живее!

Укаре недовольно поморщился, но исполнил просьбу.

— А теперь бегите к храму. Там мы встретимся.

— Но…

— Даже дикарям меня не убить, — с ухмылкой ответил Посредник. — К тому же я слишком жилистый для их знаменитого супа. Бегом! — рявкнул он.

Укаре кивнул и вместе с Жезель устремился вперед.

— Замечательно, — бормотал Посредник. — Сначала чокнутые наемники, потом чертов Эрик, а сейчас гребаная сеть! Да в задницу эти путешествия! Разберусь с проклятием и осяду в тихой глуши, где буду доить коров и варить сыр.

— Uno`me! Mon`kii near`ra! (Он здесь! Человек попался!) — Послышалось неподалеку.