Это всё для меня…

День рождения

День рождения Оли — 6 января. Но обе наших бабушки заявляли, что нельзя этот день рождения праздновать 6 января — это сочельник, день строгого поста. «Раньше до звезды говели, — рассказывала баба Надя. — Все глаза, бывало, протрёшь, в окно глядя, чтобы звезду не пропустить, а потом в церковь, ко всенощной, Рождество Христово встречать! Я в церковно-приходской школе училась, поп строгий был. Учил Закону Божьему, молитвы заставлял знать назубок, мальчишкам частенько линейкой попадало. Я с поповской дочкой дружила, с Верочкой. Ёлку на Рождество они рядили. Одну зиму в школу проходила, потом в няньки пошла».

Оле отмечали день рождения в Рождество. Приходили в гости баба Паня с дедом Ваней. Как правило, Рождество приходилось на будний день. Родители были целый день на работе, а папа мог вообще в командировку уехать, так что бабушка с дедушкой приходили всегда вечером. А утром баба Надя шла на ближайший от дома рынок, пока мы спали, и покупала Оле небольшой подарочек: то деревянный грибок с красной шляпкой, а то однажды раскрывает свою сумку: сверху купленная ею новая лыковая банная мочалка, а под мочалкой проглядывает что-то разноцветное и весёлое, и вынимает бабушка оттуда расписную матрёшку в красном платочке и фартуке с яркими цветами и даёт Оле в руки: «Это тебе на день рождения».

Приходит мама с работы и почти одновременно — бабушка с дедушкой. Они раздеваются, поздравляют нас с Рождеством Христовым, баба Паня церемонно поздравляет маму и бабушку с именинницей, целует Олю и вручает ей в подарок коричневую сумочку с гладкой красивой кожей, с ручкой-петелькой, какой-то фигуристой необычной формы, с кармашком внутри. Мама в восторге! Такая красивая сумочка, если бы была чуть побольше, и взрослым незазорно с такой пофорсить, поднимает её в руке и всё любуется.

Баба Надя разжигает самовар, выставляет на стол вазочки с вареньем, и начинается чаепитие: «Надежда Петровна, какое у вас варенье вишнёвое, прямо ягодка к ягодке, у меня такое не получается». Баба Надя смущённо хмыкает носом и оправдывается: «Нет, Прасковья Михайловна, переварила немножко я в этот раз. Вот пирожка, капустки попробуйте. У меня молодые-то пластовую любят, а я рублёную ем». Бабушка хоть и скромничала, но очень вкусные соленья и варенья у неё получались. Все хвалили. Дедушка Ваня подкладывает себе капустки и выпивает рюмочку за именинницу: «Ну а теперь, именинница, расскажи нам стихотворение», — и дедушка Ваня ставит Олю на табуретку. «Расскажи, Олечка», — подбадривает её баба Паня.

Колокольчики мои,

Цветики степные,

Что глядите на меня,

Тёмно-голубые?

И о чём звените вы,

В день весёлый мая?

И заканчивает скороговоркой:

Средь некошеной тлавы

Головой катяя.

Все хлопают. Молодец, Олечка, молодец. А мама укоризненно замечает: «Что же ты конец стихотворения так быстро прочитала, без всякого выражения». Оля молчит, берёт свою старую красную сумочку, которая блестит, как лакированная, и носит её за длинную ручку, у сумочки очень тугой замок, и детским пальчикам невозможно его ни открыть, ни закрыть, поэтому Оле приходится то и дело обращаться к маме за помощью. У взрослых за столом свои разговоры, и мама, чтобы никто не услышал, шепчет Оле: «Положи свою сумочку и поиграй в бабушкину. Она лучше и закрывается, так хорошо, на петелку. Поиграй в бабушкину, а то бабушка обидится: подарила тебе такую красивую сумочку, а ты не играешь в неё». Видя, что Оля вообще потеряла интерес ко всяким сумкам, мама стремится исправить ситуацию: «Таня, а теперь ты прочитай стихотворение, которое мы недавно учили». Я тоже встаю на табуретку, так как сама ненамного старше Оли, и начинаю читать:

Некрасов. «Мороз-воевода»

Не ветер бушует над бором,

Не с гор побежали ручьи,

Мороз-воевода дозором

Обходит владенья свои.

Глядит, хорошо ли метели

Лесные тропы занесли

И нет ли где трещины, щели,

И нет ли где голой земли.

Идёт, по деревьям шагает,

Трещит по замёршей воде,

И яркое солнце играет

В косматой его бороде.

Я рассказываю с выражением, нигде не сбиваюсь, и все восторженно хлопают и просят: «Расскажи про корову». Из всех стихов, что я знаю, это самое любимое у взрослых стихотворение, и рассказываю его я, видимо, очень потешно.

На рынке корову старик продавал,

Никто за корову цены не давал.

Хоть многим была коровёнка нужна,

Но, видно, не нравилась людям она…

Здесь я развожу руками и выражаю сожаление. Читаю длинное стихотворение до конца, все хлопают, мама довольна, и я довольна, оттого что довольна мама.

Оля не любит учить стихи и не очень любит играть в девчоночьи игрушки.

Но когда папа ей купил коньки-снегурки, которые с помощью веревочки и выструганной палочки навинчивались на валенки, она быстренько выучилась на них кататься и лихо рассекала по нашей улице, когда, на её счастье, случалась гололедица. Справедливости ради надо сказать, что я вообще за всю жизнь так и не научилась кататься на коньках. И двухколёсный велосипед Оля раньше меня освоила.

А потом уже, будучи молоденькой девушкой, научилась с помощью папы управлять автомобилем, папиными «Жигулями», даже от Москвы до Иванова однажды ехала самостоятельно. Тогда это было похоже на диво. Все оглядывались, видя за рулём молоденькую симпатичную девушку с забранными в два хвостика густыми волосами.