Это всё для меня…

Баба Саша

Так называла свою бабушку по отцу моя мама. Мало что я слышала о бабушке Саше из рассказов родственников, но то, что слышала, заставляло думать о ней, с одной стороны, как о личности типичной для своего времени, а с другой, как о выделяющейся из общей среды и вызывающей у меня уважение и интерес побольше узнать о её жизни.

Родители её были коренными ивановцами, принадлежавшими к мещанскому сословию. Отец Андрей, мать Анисья. Девическая фамилия Александры — Митрофанова. В семье росло пятеро детей: Мария, Елизавета, Александра, Михаил и Анастасия.

Мать семейства Анисья ездила в Москву, покупала старые вещи в хорошем состоянии и перепродавала в Иванове. Старшая дочь Лиза была портнихой. Помогала ей кое-что перешивать.

Единственный сын Михаил работал токарем, перед войной — на фабрике БИМ, занимал должность главного механика. Судя по рассказам, Михаил обладал незаурядными способностями, тянулся к учению. Его сын Саша тоже всё время чем-то увлекался, «был очень дельный», сам собрал радиоприёмник, занимался фотографией.

Сестра бабушки Саши и крёстная её сына — моего дедушки Коли — Мария была по мужу Потехиной. Потехина Мария Андреевна. Не являлась ли родня мужа родственниками известного драматурга и прозаика Алексея Антипыча Потехина, нашего земляка-кинешемца, не удалось узнать.

Младшая сестра бабушки Саши Анастасия жила в Иванове рядом с Преображенским храмом. Тётю Настю Корыгину помню даже я. Она приходила в гости к своим племянницам в Воробьёво. Маленькая сгорбленная старушка с неизменной плетёной чёрной длинной сумкой. Очень хорошая женщина.

Об отце бабы Саши Андрее, к сожалению, ничего неизвестно.

Александру выдали замуж за Фёдора Ефимыча Хохлычева в 17 лет. Говорили, что Фёдор работал на фабрике Гарелина и, по непроверенным данным, был родом из «казаков». После продажи земли в Соснове и дома в Иванове Хохлычевы купили дом-пятистенок в Воробьёве на улице Достоевской. Свёкор и свекровь держали Казёнку — пивную на Ивановской улице. Свекровь пила. Сноху свою Сашу, жену Федора, Анна, видимо, любила. Была Саша умна, характер мягкий, свекровь свою почитала. По рассказам родственников, Саша намоет её, пьяную, в корыте, переоденет, а та её давай благодарить, руки пыталась целовать.

У Саши и Фёдора было семеро детей: Мария, Николай, Пелагия, Сергей, Андрей, Владимир, Екатерина.

Какой был Фёдор, какой у него был характер, любили ли они с Сашей друг друга, ничего неизвестно, даже как выглядел он, мы не знаем, фотографий не сохранилось. Можно предположить, что был он красив, не в него ли младшая из дочерей — Катя.

Бабушка Саша была очень набожна. В доме у неё была небольшая комната, которая закрывалась, в углу — иконы «от потолка до пола». В праздник зажигались все лампады и свечи, и её внучке Гале, моей маме, было немножко жутко, когда она, заходя в гости к бабушке, заглядывала в эту таинственную комнату. В то время, где-то в тридцатые годы, сияющий по праздникам киот был уже редкостью.

В семье любили петь, голоса у всех были дивно хороши. Преобладали городские романсы, модные в ту пору, старинные народные песни. У моего дедушки Коли была любимая песня «Вечерний звон» на слова Ивана Козлова, и моя мама показывала нам, как её папа исполнял эту песню и стоя дирижировал всеми поющими: «Вечерний звон, бом-бом, вечерний звон, бом-бом…»:

Как много дум наводит он!

О юных днях в краю родном,

Где я любил, где отчий дом!

Наверное, он с грустью вспоминал свою родину, когда воевал в Гражданскую, потом в Отечественную войну, вспоминал, как сидел на родном крыльце или на скамейке в саду, о чём-то думал, мечтал, а рядом мамаша — так у них было принято называть мать — сидела молча и слыша колокольный звон, храм-то был рядом, и задумчиво говорила: «Ко всенощной звонят».

А ещё в семье все любили цветы, и как нельзя лучше подходил к ним всем, наверное, в ту пору известный городской романс:

Как у нас под окном

Расцветала сирень,

Расцветали душистые розы,

А в моём сердце больном

Поселилась печаль,

Поселились ушедшие грёзы.

Я, бывая у тёти Поли в гостях, эту песню неоднократно слышала. Она была моей самой любимой. И так подходила ко всем моим тётушкам: тёте Поле, тёте Кате, тёте Мане. Дух той семьи вселился в меня ещё в раннем детстве вместе с этой песней, вместе с незабываемыми голосами, ведь не зря говорят, что чувства формируют память.

Передо мной фотография бабы Саши с двумя старшими детьми, Маней и Колей. Мать сидит в кресле, худенькая, небольшого роста, высокий узкий лоб, впалые глаза, спокойный умный взгляд.

Коля — юный красивый мальчик; неужели это мой дедушка? Любимый сын бабушки Саши. Он вырос исключительно порядочным, умным и добрым человеком. Много учился: в Харькове, в Ленинграде… И всё время занимался самообразованием. Был простым слесарем, а впоследствии занимал должность заместителя управляющего Ивановской конторой Главснаба НКМВ, его приглашали на работу в Москву, но он отказался. Моя мама, очень любившая своего отца, всё время тепло вспоминала о нём, а её рассказы о детстве неизменно завершались фразой: «Если б вы знали, какой у меня был папа!»

Маня — старшая дочь бабы Саши — имела физический недостаток, у неё не сгибалась нога в колене, поэтому она не работала на фабрике, что было традиционным для детей из ивановских семей. Сидела дома, вязала кружева и чулки на продажу на вязальной машине. Как говорила моя мама, «ангельской души была человек». Я её очень хорошо помню, приходила присматривать за нами маленькими, когда наша бабушка лежала в больнице. Доброты была необыкновенной. А в замужестве несчастна. Муж Василий был вздорным, скандальным человеком, особенно в подпитии. Моему дедушке Коле частенько приходилось его урезонивать, поэтому в гости Васю с Маней старались не приглашать. Потом дядя Вася умер, тётя Маня возилась с внуками, Вовой и Сашей. В этих мальчиках чувствовалось что-то Хохлычевское, патриархальное. Видимо, тётя Маня была истинной хранительницей этого духа.

У бабы Саши на фронтах Отечественной войны погиб сын Володя, внуки Витя и Женя и зять Александр, муж младшей дочери, Кати. Баба Саша в войну жила у неё.

Тётя Поля (Пелагея) Федоровна Питева жила рядом с нами. Мы с мамой её любили. Моей бабушке Наде она приходилась золовкой. Помнится, они были дружны. Постоянно проведывали друг друга по соседству. Ссор не было. Моя бабушка была человеком скромным, немногословным, тётя Поля тактична, по-своему умна, лишнего не скажет, как и все Хохлычевы. Муж тёти Поли Алексей был дружен с моим дедушкой Колей. Их сыновья тоже были друзьями. Оба друга, Витя и Женя, погибли в Отечественную.

Я рассказала о простой городской семье, жившей много лет назад, предки которой жили ещё в царской России и принадлежали к мещанскому сословию.

Что это была за семья, какая атмосфера царила в ней в пору детства моего дедушки, приходится только догадываться. Но семья эта мне дорога и близка по духу, так как, судя по характеру моего дедушки и его родственников, для которых я была внучатой племянницей и которых я хорошо помню, это были тонкие, чуткие и простые в обращении люди.

И наверное, немаловажное влияние на детей оказала мать большого семейства, баба Саша. Её молитвы, её спокойная, чуткая, верующая душа отразилась в каждом из них.