Молитва Босса. Часть 2

Глава 20

Самолёт отрывается от земли, и я дёргаюсь в ужасе. Мою ладонь сжимает Лазарро. Недоумённо поворачиваю к нему голову.

Я не совсем помню, как мы вышли из того дома, потому что была настолько потрясена заявлением, которое он сделал, раз не включилась вовремя. Да, меня словно выключили на какое-то время, и очнулась я уже сидящей в кресле самолёта рядом с Лазарро и куда-то улетающей ввысь. Страх появился моментально, наверное, он и включил моё сознание. Я очнулась, и теперь во все глаза смотрю на спокойное лицо Лазарро.

— Всё в порядке, Белоснежка. Это всего лишь самолёт. Я лично его проверил, пока ты сидела в машине. Нет ни бомб, ни смертников, ни угрозы для нас. Не бойся. — Он заводит руку мне под шею и притягивает к себе. Но нас разделяют подлокотники, а я в шоке.

— Ты в своём уме? — шепчу я.

— Нет, — смеётся он.

— Оно и видно. Что ты натворил? Ты хоть понимаешь, кем выставил Сэла? Он никогда тебя не простит. А видео? Как ты мог показать это всем? Господи, какой же ты мерзавец. Я ненавижу тебя. Я так тебя презираю. Я…

Лазарро накрывает мои губы своими, и слова застревают в горле. Его поцелуй всегда бывает жёстким и требовательным. Так и сейчас. Он подавляет меня им. Он терзает мои губы. Его язык ударяет по моим дёснам, и меня пронзает быстрой и горячей волной желания. Господи… как глина, размокаю в его руках. Как чёртова снежная статуя таю под натиском его губ. Это так потрясающе целоваться с ним. Прекрасно. Почему я раньше не замечала, насколько глубоко и чувственно целуется Лазарро? Из горла вырывается тихий стон, и мои руки обнимают его за шею, притягивая ближе. Страсть метко бьёт по моим венам, а гормоны затмевают здравый смысл. Как же мне не хватало тяжести его тела на себе. Как больно мне без него. Как жду я его прикосновений. Беременность делает меня очень голодной и безумной. Она требует. Требует. И снова требует большего.

— Я тоже скучал, — произносит Лазарро, отрываясь от моих губ, но я упрямо тяну его на себя.

— Белоснежка, не на виду у всех. — Он снимает мои руки с себя.

— С каких пор ты стал таким стеснительным? Раньше тебе было плевать, где заниматься сексом? — обиженно фыркаю.

— Да, так и есть. Мне насрать, какую шлюху увидят, отсасывающую мне. Но меня злит, что кто-то увидит тебя в таком виде. Нет, только я. Единоличное владение. И ты вроде бы ругалась на меня, — усмехается Лазарро.

— О-о-о, да, точно. Мне бы вспомнить, но я не помню. Сэл! Вот! Это меня волнует! Козёл, ты. — Злобно пихаю его в грудь.

— Брось, Сэл не в обиде. Он просто придержал тебя у себя, пока я не избавился от Изабелл и не рассказал тебе о том, что я убийца твоего отца. Ты меня не простила. Мы не всё урегулировали. Так что, никто не в обиде, — равнодушно пожимая плечами, отвечает Лазарро.

— Это ты так думаешь. Ты, правда, считаешь, что Сэл простит тебя или меня? А как же Карл? Марта? Теперь они возненавидят меня. Я предала их из-за тебя. Я лишилась друзей…

— На кой чёрт тебе друзья, когда есть я?

Раздражённо наблюдаю, как он окидывает себя взглядом и улыбается мне.

— Ты мне не друг. Ты хороший любовник. Ты не умеешь дружить, а я умею, и мне нужны друзья. Ты лишил меня их. Эгоистичная сволочь, — прищурившись, цежу я.

— Я могу быть твоим другом. Я хорош во всём. Но хотя бы ты заметила, что я шикарный любовник, это прогресс. Белоснежка, успокойся, мы это планировали. Сэл был в курсе того, что я собираюсь сделать. Я рассказал ему об этом до того, как назначил собрание.

— Что? — выдыхаю я.

— Да, утром я был у Сэла.

— Ты не рассказал ему о… о… ты понимаешь, — шепчу, оглядываясь по сторонам, но в просторном салоне самолёта больше никого нет.

— Нет, конечно. Я всего лишь сообщил ему о том, что как только поставлю свою подпись в свидетельстве о браке, так сразу же соберу всех и представлю доказательства того, что владею тобой…

— Как вещью, — фыркаю я.

— Иных слов не подобрать, Белоснежка. Они не поймут. Да, это так. Теперь я владею твоей жизнью и законно…

— Ты мне не муж. Вот тогда бы владел мной законно, а так лишь любовник, — язвительно вставляю.

— Мужем не был и не собираюсь. Я не хочу ругаться, Белоснежка. Ты знаешь, что любовниц у меня не было до тебя, не будет и после. — Лазарро устало прикрывает глаза.

— А вдруг войдёшь во вкус? — недоверчиво спрашиваю его.

— Вряд ли. Тебя мне по горло хватает. Клянусь. Хватает выше крыши. С тобой не только весело, но ещё и умереть можно. А это накладывает свои условия на моё свободное время. Его попросту не остаётся, чтобы вызвать шлюху и потребовать отсосать. Довольна? Я признаюсь, что так устал гоняться за тобой и слышать твои крики, что сдался на какое-то время. У меня передышка. Она нужна нам. Неужели, ты не рада тому, что теперь моя? Только моя, и больше никто не посмеет забрать тебя у меня. Никто не потребует выслать. Никто не коснётся тебя.

Передёргиваю плечами.

— Не знаю. Кажется, я этого ещё не поняла. Мы постоянно расстаёмся, и от этого я сильно устаю. Я, наверное, не жду чего-то грандиозного от тебя, потому что привыкла к разбитому сердцу и боли из-за тебя. Не могу сказать, что не верю тебе, но в то же время я нахожусь в напряжении и жду, когда ты выкинешь очередную гадость. Ты когда-нибудь успокоишься?

— Никогда. Всегда буду неусидчивым ублюдком, — улыбается он.

— И тебе не надоело?

— С тобой? Ни капли. Весело ведь. Ни минуты покоя. Всегда в движении. А что даст спокойствие? Смерть? Потерю авторитета? — усмехается он.

— Но авторитет можно держать, и не влезая ни в какие проблемы, Лазарро. Я не хочу трястись от страха каждый раз, когда сажусь в самолёт. Не хочу бояться того, что говорю с тобой в последний раз, ведь тебе может взбрести в голову, что пришло время кого-то достать. Я не хочу прошлого, понимаешь?

— Даже отпуска на пару дней в честь того, что теперь ты любовница Босса семьи Ромарис? — Лазарро вопросительно выгибает бровь.

— Отпуск? — удивляюсь я.

— Да, ты ведь именно его хотела. Больше двух дней не могу выкроить. Нам предстоит много работы. Совместной работы. Близится приём в семье Бьюзе, на котором Уго официально предстанет перед всеми, как Босс. Затем ежегодная вечеринка у нас в честь создания семьи…

— И твой день рождения.

— Не суть. А потом отдельный банкет в честь тебя. Помимо этого, мне нужно передать тебе дела и научить тебя работе любовницы.

— То есть ты не ограничишься постелью и подвалами? — поддеваю его.

— Поощрение нужно заслужить, Белоснежка. Таковы правила, я их не менял и не изменю.

— Но ты обещаешь мне, что мы всё обсудим, потому что я должна тебе многое рассказать. Это важно. И ещё я хочу позвонить Сэлу лично, а потом Карлу и Марте, чтобы…

— Ты голодна?

— Почему ты спрашиваешь? Я ведь…

— Ты очень голодна. Самое время забить твой рот едой, чтобы я не забил его своим членом. Уж очень чешется.

Прыскаю от смеха.

— Тогда не суй свой член мне в рот, пока не выведешь вошек.

— Прямо сейчас и займусь этим. Ещё и ладонь зачесалась. Прямо зуд напал, — смеясь, Лазарро поднимается из кресла и скрывается за шторками.

Ненормальный. Правда, ненормальный псих.

Откидываюсь на спинку кресла и задумчиво смотрю в иллюминатор. Я когда-нибудь привыкну к этим быстро меняющимся событиям? Ещё утром я была подавленной виновницей смерти Ноэль и чувствовала себя ужасно, а сейчас уже любовница Босса и чувствую себя тошнотворно. Чёрт, меня, правда, тошнит. Ужасно. Мутит. Для токсикоза уже поздно, а это нервы. Мне они запрещены. Ну, конечно. Вот чёрт, только сейчас я вспомнила о том, что беременна. Я когда-нибудь перестану об этом забывать? Я должна рассказать Лазарро. Должна. Вряд ли он, прошедший всё это вместе со мной и сделавший меня любовницей при помощи хитрого приёма и обмана, убьёт меня. Я не верю в это. Не верю. Я знаю, что Лазарро меня любит. Это так глупо.

Поворачиваю голову, когда слышу звук шагов от места новой стюардессы и отгоняю прочь причины, почему нет прошлой. Всё просто. Она мертва. Её взорвали вместе с моими племянниками.

Но мои мысли обрываются, когда я вижу Лазарро с подносом в руках. Он ставит его на стол, и здесь довольно плотный завтрак. Удивлённо смотрю на него.

— Мне рассчитывать на это каждый день? — интересуюсь я.

— Ответ, может быть, положительный, если выведешь моих вошек во всём теле, — улыбается он. И вот у кого найдутся силы сопротивляться такому очарованию? Лазарро не сделает мне ничего плохого, когда узнает обо всём. Он просто не сможет. Он будет орать и злиться, а потом смирится и даже полюбит нашего ребёнка. Он не такой, как его отец. Лазарро куда лучше и знает, что такое сложное детство в семье мафии. Поэтому он никогда не повторит опыт своего отца.

— Лазарро, нам нужно…

— Поесть. Никаких разговоров. Я устал от них. У меня язык болит. Белоснежка, хватит. — Он касается моего подбородка и улыбается. Чёрт, я же почти решилась. Практически решилась, убедив себя в том, что мне и ребёнку ничто не угрожает.

— Не переживай из-за пустяков. Карл всегда знал, что ты моя, и мы вместе. Это когда-нибудь случилось бы. Марта тоже найдёт другого сотрудника, потому что теперь у тебя и так будет достаточно работы на меня и семью. У тебя будет зарплата, как и у любого члена моей семьи. Любовница — это не просто раздвинуть ноги и простонать, хотя мне нравится, как ты стонешь, но ещё больше, когда кричишь моё имя, не суть. В общем, всё наладится. Я выбрал тебя. Что ещё тебе нужно знать? — добавляет он.

— Ничего. Ты прав. Просто сложно поверить и…

— Поверь. Возьми и поверь. Мы вместе. Ты и я. Перед нами целый мир. Сотня путешествий, новые страны, новые люди, новые возможности. Мы будем укреплять позиции нашей семьи, и я покажу тебе больше интересных приспособлений в своём подвале. Ты оценишь каждый. И пожрать тоже сходим. Каждый вечер, если захочешь, но это быстро надоедает, просто поверь мне. Теперь всё встало на свои места. Ты здесь. Другого мне не надо, и я хочу расслабиться. Поваляться в джакузи, выпить шампанское, поспать, в конце концов. А потом вернуться и показать всем, что не хрен трогать моё, я убью за это. Тебе этого достаточно, чтобы ты расслабилась и поела? Я, конечно, рад тому, что ты жива, но мне не нравится такая худоба. Обожаю, когда мне есть за что схватиться, когда я беру тебя сзади. И твою задницу я тоже обожаю. Так что ешь. — Он целует меня в губы и продолжает улыбаться.

— То есть тебе нравятся женщины в теле? — удивляюсь я.

— Мне нравишься ты. И мне плевать, если ты подсядешь на тортики. Но мне не нравится, когда ты изводишь себя и падаешь в обмороки от недоедания. Думаешь, я идиот? Ты никогда не падаешь в обмороки из-за убийств. А в ту ночь не выдержала, потому что сил не было. Я поощрён, что ты продолжаешь практиковаться в этом трюке, чтобы повысить мою самооценку, но брось это неблагодарное занятие. Лучше меня никого нет.

Цокаю и закатываю глаза.

— Какой же ты отвратительный, — кривлюсь я.

— Мерзавец. Подонок. Ублюдок. Я приму все комплименты, но позже. Сейчас мы завтракаем. — Лазарро берёт тост и щедро намазывает на него джем, а потом протягивает мне.

— Ты в курсе, что заботишься обо мне? — усмехаюсь я.

— Я пытаюсь тебя накормить. Я защищаю тебя.