Брянские зорянки

Постскриптум

Все б в моей службе шло как по маслу, иметь бы мне первую благодарность, а может, и еще что повыше, если бы не бабка с клюкою. И как я доверился ей — ума не приложу. Словно бес меня попутал, будто нарочно она мне на глаза попалась.

Вы спросите: что за бабка? А кто ж ее знает. Я и сам толком не ведаю, кто она и откуда. Знаю лишь, что в тот день она пасла гусей за околицей да вязала чулки. Впрочем, расскажу все по порядку.

Три дня назад нате стрелковое отделение построил командир взвода и сказал:

— Сегодня в полночь наше подразделение уходит на учение. Свое мастерство обороняться, наступать и преследовать покажут старослужащие. Вам же, молодым, не нюхавшим пороху, представляется возможность все это мастерство посмотреть. Но не просто стоять руки в брюки, а кое-чем и помочь. Ваше отделение, в частности, будет регулировать движение колонн на участке Приськино — Аниськино. Инструктаж проведу позже, а сейчас командиру отделения — раздать флажки и провести тренировку в сигнализации.

Весь день нас тренировали, учили на макете местности, а с наступлением сумерек развезли на машине по постам, то есть к развилкам дорог, сказали, куда направлять колонны, и приказали ждать.

Многим моим однокашникам явно не повезло. Посты им достались, прямо скажем, скучные и кое с какой точки зрения бесперспективные. Один остался на просеке средь горелых пней, другой — как стрепет в чистом поле, третий — в комарином болоте…

Зато нам с Петром Загорулько чертовски посчастливилось. Нас поставили регулировать движение на окраине большого украинского села. А село это… что за чудо село! По улицам ароматы слив и яблок, девчата в ярких лентах стайками, разливы баянов и транзисторов… Ну хотел бы лучше, да нельзя. Близ меня же, сверх того, под горкой в белой мазанке кипела весельем свадьба. Заливались скрипки, звенели бубны, сыпались задорные частушки и доносилось то и дело «Гирко!»

Ну, как тут устоять, не соблазниться поглядеть на свадьбу? Благо подход колонны к моему посту предполагался лишь к середине ночи, а на моих ручных было всего девять вечера. И только я собрался нанести свой визит веселой свадьбе, как с соседней развилки дорог раздался голос Загорульки:

— Зяблик! Вы куда? На свадьбу?

— А что, разве нельзя посмотреть?

— А пост как же?

Меня задело за живое. Тоже, думаю, служака выискался. И я крикнул ему:

— Ты за своей развилкой лучше гляди, а на мою нос не суй. У меня у самого он длинный.

— Ох, Зяблик, гляди! Как бы худо не было. Ты не в меру любопытен. Можешь колонну проворонить.

Это я-то провороню? Да за кого он меня принимает? Да мы сейчас такое наблюдение организуем, что комар мимо не пролетит, а не то что колонна.

Я подошел к старушке, которая пасла у моей развилки гусей, дал ей на больной зуб щепоть махорки и без обиняков сказал:

— Вот что, бабушка. Предлагаю вам совместить приятное с полезным. Вручаю вам этот флажок и прошу: если вдруг вон там на улице появятся военные машины, помахайте мне, пожалуйста, флажком, просигнализируйте. Я под горой буду. На свадьбу полюбуюсь.

— Помашемо, посигналимо, коханый, — согласно закивала бабка. — Тильки ты укаж, як воно им размахуваты.

Я незамедлительно провел с бабкой вполне приличную тренировку и, убедившись, что она жестикулирует руками не хуже нашего районного орудовца, направился на крики «Гирко!»

Со свадьбы я, пожалуй, вернулся бы в тот же час, если б не невеста. Ну до чего же красивая невеста досталась отслужившему службу рядовому Грицко… Стройная, гибкая. Брови дужками. В глазах жар… А как она танцевала, как танцевала! Первоклассный морзянщик не выстучит так ключом, как она каблучками. Да и жених невесте под стать, всем местным парубкам на завидки. Служил, видно, на совесть, вся грудь во всяческих сияющих знаках. Сидевший с ним рядом седой как лунь дед восхищенно качал головой, теребя за рукав своего ровесника с черной бородой:

— Ты глянь, глянь, кумэ, що внук мий заслужив. Эге наград скильки! То понимать треба. То вить зазря не тово…

…Когда я прибежал со свадьбы на пост, колонна бронетранспортеров нашего подразделения пылила уже далеко за селом, бабкины гуси, нащипавшись травы и сунув головы под крылья, дремали. А вместе с ними и бабка. На коленях у нее лежал мой сигнальный флажок и записка за подписью командира взвода. В ней сообщалось название села, куда мне надлежало топать пешком. Был еще вроде бы и постскриптум, добавочка этакая в записке: «Об остальном — перед строем роты…»