Первые войны пустыни

ЧЕРВЬ

Первая встреча с людьми, которых он приказал предать, потрясла доктора Кайнза. Он гордился тем, что был ученым, для которого легенды были лишь любопытными сказками, путями к познанию сущности культур. Но мальчик так хорошо подходил к древней легенде. У него были вопрошающие глаза и вид человека, не знающего лжи.

Легенда, конечно, была весьма правдива, когда матери-богине следует привести с собой мессию или предоставить ему свободное поле деятельности. И все же между предсказаниями и людьми существовала странная взаимосвязь.

Они встретились в разгар утра за административным зданием посадочного поля. Стоявший неподалеку ориентатор без опознавательных знаков тихонько гудел, как дремлющее насекомое. Возле него с обнаженным клинком, огражденным защитным полем, стоял охранник Атридесов.

С усмешкой посмотрев на защитное поле, Кайнз подумал: «Арраки готовит для них сюрприз».

Планетолог поднял руку, давая знать своим охранникам — Свободным, что им следует остаться. Сам он прошел вперед ко входу в здание. Его внимание привлекло движение по ту сторону двери. Он остановился, чтобы поправить свою форму и складку стилсьюта на левом плече.

Входная дверь распахнулась. Из нее легко выскользнули охранники Атридесов, вооруженные до зубов пистолетами, ножами и защитными полями. За ними шел высокий человек с ястребиным лицом, темнокожий, с темными волосами. На нем был плащ с эмблемой Ат-ридеса на груди, и то, как он носил его, выдавало плохое знакомство с этим видом одежды. С одной стороны плащ пристал к закрытой стилсьютом ноге, и это лишало фигуру свободного покачивания, нарушало ритм шагов.

Рядом с мужчиной шел юноша с такими же темными волосами. Юноша казался слишком маленьким для своих пятнадцати лет. Кайнзу был известен его точный возраст. Но юное тело, казалось, излучало властность, уверенность в себе, как будто он знал нечто, неведомое всем остальным. И на нем был такой же плащ, как и на его отце, но носил он его со спокойной непринужденностью, как будто подобная одежда была ему давно знакома.

Кайнз покачал головой, думая про себя: «Они всего лишь люди».

Вместе с ними вышел еще один человек, которого Кайнз сразу узнал — Гурни Хэллек. Кайнз глубоко вобрал в себя воздух, усмиряя поднявшееся в нем негодование — этот человек поучал его, как вести себя с Герцогом и его наследником. Кайнз думал, следя за приближающейся группой: «Очень скоро они все узнают, кто истинный хозяин на Арраки». Они хотели узнать все, что касается спайса, а также о базах. И очевидно, что о базах они узнали от Айдахо. «Я заставлю Стилгара прислать голову Айдахо этому Герцогу»,— думал Кайнз. Свита Герцога была теперь в нескольких шагах. Песок хрустел под ногами подходящих.

Кайнз поклонился.

Подходя к одинокой фигуре, Лето изучал ее: высокий, худой человек, одетый для пустыни в свободную робу, стилеьют и низкие башмаки. Капюшон человека был отброшен назад, сетка висела сбоку, оставляя открытыми длинные рыжеватые волосы и редкую бородку. Глаза были бездонно голубые под густыми бровями.

— Вы эколог? — сказал Герцог.

— Мы здесь предпочитаем старые титулы,— сказал Кайнз.™ Планетолог.

— Как вам угодно,— сказал Герцог и посмотрел на Пола.™ Сын, это судья по изменениям, арбитр споров, человек, который поставлен здесь следить, подчиняются ли местные властям.— Он посмотрел на Кайнза.— А это мой сын.

— Вы Свободный? — спросил Пол.

Кайнз улыбнулся.

— Меня принимают и в сетче, и в деревне, молодой мистер. Но я — имперский планетолог, находящийся на службе у Его Величества.

Пол кивнул. Уверенный вид человека произвел на него впечатление. Перед этим Хэллек показывал Полу Кайнза из окна административного здания. Пол изучал Кайнза в бинокль, отметив его чопорность. Хэллек сказал Полу на ухо:

— Странный парень. Очень четкая манера говорить — краткая, никаких неточностей. Как бритвой режет.

И Герцог сказал за их спиной:

— Тип ученого.

Теперь, находясь лишь в нескольких шагах от человека, Пол почувствовал, что сила Кайнза заключается в его достоинстве, как будто в жилах того текла королевская кровь, и он был рожден повелевать.

— Насколько я понимаю, вам пришлось подумать о наших стилсьютах и этих плащах,— сказал Герцог.

— Надеюсь, они хорошо подошли к вам, мой господин,— сказал Кайнз.— Они были изготовлены Свободными и так скоро, как приказал ваш человек — Хэллек.

— Я узнал о том, что вы сказали, что не сможете взять нас в пустыню до тех пор, пока не наденем эти доспехи,— сказал Герцог.

— Мы не можем нести в пустыню достаточное количество воды. Мы не пробудем там долго и будем прикрыты сверху. Эскорт вы можете видеть. Маловероятно, что мы подвергнемся нападению червей.

Кайнз пристально посмотрел на Герцога, видя в нем плоть, пропитанную водой. Он холодно продолжал:

— На Арраки никогда не следует говорить о неприятностях. Здесь говорят о возможности неприятностей.

Хэллек окаменел.

— К Герцогу нужно обращаться: «мой господин» или «сэр».

Герцог остановил его движением руки и сказал:

— Наши дороги новы и мы должны делать на них уступки.

— Как вам угодно, сэр.

— Мы в долгу перед вами, доктор Кайнз. Эти костюмы и затраты на организацию не будут забыты.

Слова отчетливо прозвучали в сухом воздухе. Повинуясь внезапному импульсу, Пол вызвал в памяти цитату за Библии и сказал:

— «Подарок — благоденствие для того, кто дарит».

Свободные, эскортирующие доктора Кайнза, резко выпрямились. Один из них крикнул:

— Лизан ал-Гаиб!

Кайнз повернулся и коротким резким жестом заставил охрану вернуться на свое место. Они отошли, переговориваясь между собой, и снова заняли прежние позиции.

— Очень интересно,— проговорил Лето.

Бросив жесткий взгляд на Герцога и Пола, Кайнз сказал:

— Большинство здешнего населения пустынь очень суеверно. Не обращайте на них внимания, они не имеют в виду ничего плохого.— Но про себя он повторял слова легенды: «Они будут приветствовать тебя священными словами, а твои подарки станут для тебя благоденствием».

Оценка Герцогом Кайнза, основанная частично на кратком отчете Хавата — сдержанном и полном подозрений, внезапно стала ясна. Этот человек был Свободным. Кайнз явился с эскортом из Свободных, что могло означать, что Свободные решили освоить свою новую привилегию занимать городские должности, но эскорт казался надежным. Манеры Кайнза отличали в нем свободного и гордого человека, привыкшего к свободе. И в речи своей, и в языке он руководствовался только собственным убеждением.

— Не следует ли нам отправиться, сэр? — спросил Хэллек.

Герцог кивнул.

— Я полечу в моем собственном топтере, Кайнз может сесть передо мной, чтобы указывать дорогу, ты и Пол займете задние сиденья.

— Одну минуту, пожалуйста,— сказал Кайнз.— С вашего разрешения я должен проверить безопасность ваших костюмов.

Герцог начал было возражать, но Кайнз продолжал настаивать:

— Я забочусь о вас так же, как и о себе... мой господин. Мне хорошо известно о тех угрозах, которых следует избегать, пока вы находитесь на моем попечении.

Герцог нахмурился, думая: «До чего же мучительный момент! Если я откажусь, то могу его обидеть. А он может оказаться таким человеком, который нам нужен. Но... пропустить его внутрь моего защитного поля, разрешить касаться меня, когда я так мало его Знаю?» Все эти мысли промелькнули в его голове, а вслед за ними пришло решение:

— Мы к вашим услугам,— сказал Герцог. Он шагнул вперед, распахнул свою робу и увидел, как Хэллек рванулся было вперед, настороженный и встревоженный.— И если вы так добры,— добавил Герцог,— я хотел бы получить объяснение об устройстве этого костюма от того, кто его хорошо знает.

— Конечно,— сказал Кайнз. Он нащупал застежку на плече Герцога, говоря: — В основе его лежит микрослойный фильтр высокого качества и теплообменная система.— Он снял застежку с плеча.— Слой контакта с кожей пористый. Испарения проходят через него, охлаждая тело.., почти нормальный процесс испарения. Два следующих слоя...— Кайнз поправил костюм на груди Герцога,— ...включают в себя волокна теплообмена и охлаждения солей. Соль регенерируется.

Поднимая руку, Герцог сказал:

— Очень интересно.

— Дышите глубже,— сказал Кайнз.

Герцог повиновался.

Кайнз изучал расположение застежек под мышками и исправил положение одной.

— Отработанные продукты дыхания,— сказал он,— и некоторые астматические действия обеспечиваются работой насоса,— он немного освободил грудь.— Регенерированная вода проходит через тормозное устройство, откуда вы ее получаете по трубке, подведенной к зажиму у вашей шеи.

Герцог повернул подбородок и посмотрел на конец трубки.

— Достаточно и убедительно,— сказал Герцог.— Хорошее устройство.

Кайнз встал на колени, осматривая зажимы на ногах.

— Моча и кал подвергаются процессу переработки в бедренных корзинах,— сказал он, вставая и еще раз осматривая шею, подняв там секционный клапан.— На открытом пространстве этот фильтр находится у вашего лица, эта трубка в ноздрях, а эти предохранители защищают лицо от горячего воздуха. Дыхание осуществляется через фильтр у рта, выходит же воздух через трубку носа. Когда костюм действует хорошо, за день теряется не больше глоточка влаги, даже если попадешь в Великий Эрг.

— Глоточек в день...— сказал Герцог.

Нажав пальцами на лобную подушечку костюма, Кайнз сказал:

— Она может немного тереть. Если это будет вас раздражать, скажите, пожалуйста, мне. Я могу сделать ее немного плотнее.

— Примите мою благодарность,— сказал Герцог. Он пошевелил плечами под костюмом и обнаружил, что он теперь сидит лучше и плотнее и не так раздражает его.

— А теперь давай займемся тобой, мальчик.

«Хороший человек, но ему следовало бы знать, как с нами обращаться»,— подумал Герцог.

Пока Кайнз осматривал костюм, Пол стоял пассивно. Надевая костюм, он испытывал странное чувство. Его сознание говорило ему, что ему раньше никогда не приходилось его носить. И все же каждая застежка была ему знакома.

Кайнз выпрямился и отступил с озадаченным выражением лица.

— Вы раньше носили стилсьют? — спросил он.

— Нет, в первый раз.

— Значит, кто-нибудь подогнал его на вас?

— Нет.

— Вы хорошо все сделали. Кто вас научил этому?

— Это... казалось само собой разумеющимся.

И Кайнз потер щеку, вспоминая слова легенды: «Он будет знать ваши пути, как будто был рожден для них».

— Мы теряем время,— сказал Герцог. Он махнул рукой в сторону корабля и направился к нему, кивком головы ответив на приветствие охраны. Поднявшись в него, он пристегнул ремни, проверил управление и приборы. Судно заскрипело, когда в него стали забираться остальные.

Кайнз пристегнул ремни и сосредоточил внимание на внутренней отделке судна — роскошная мягкая серо-зеленая обивка, сверкающие приборы, ощущение чистого и профильтрованного воздуха, когда двери захлопнулись и заработала вентиляция. «Как здесь хорошо»,— подумал он.

— Все в полном порядке, сэр,— сказал Хэллек.