Мозговой

ОТСТУПЛЕНИЕ

21 июля 2014

В этот день Алексей Мозговой прибыл к Игорю Стрелкову в Донецк. Штаб командующего располагался на улице Щорса, 62. Мозговой, не останавливаясь, быстро прошёл через вход — дежурившие ополченцы, узнав знаменитого командира, не стали соблюдать формальности и спрашивать документы.

Мозговой поднялся на второй этаж, без стука открыл дверь кабинета и сел к столу напротив Стрелкова. Не было ни приветственных слов, ни объятий. Командир «Призрака» был сильно подавлен.

Игорь Стрелков молча встал, открыл дверцу шкафа и достал непочатую полулитровую бутылку коньяка. Командующий ещё в Славянске ввёл в ополчении сухой закон, но, как и любой командир, предусмотрительно держал в кабинете бутылочку крепкого — на всякий случай.

Отступив из Славянска, Стрелков руководил всей обороной ДНР. Он направил подразделения Славянской бригады в первую очередь к российской границе, куда уже продвигался противник, а также на другие проблемные участки фронта. Вчера министру обороны ДНР уже доложили об огромных потерях «Призрака» и угрозе окончательного окружения треугольника Лисичанск — Северодонецк — Рубежное. Утром Стрелков позвонил Мозговому, приказал прибыть в Донецк и доложить обо всём лично.

— На вот, выпей. И давай решать, времени мало, — Стрелков поставил стакан и сел в терпеливом ожидании.

— Времени всегда мало, — тихо ответил Мозговой и опрокинул содержимое стакана. Стрелков выждал минуту, убрал бутылку в шкаф и подошёл к закреплённой на стене карте.

— Пришёл в себя? Теперь смотри. Ты оказался в той же ситуации, что и я месяц назад. Ещё неделя, и тебя полностью отрежут от снабжения, а ещё через неделю перебьют весь батальон, а вместе с ним кучу мирняка. Прислать подмогу не могу, у меня каждый взвод на вес золота.

Оборона дырявая, латаю каждый день. Дебальцево вот-вот потеряем. Да что Дебальцево — Донецк висит на волоске! На границе наши коммуникации на волоске. Следующим движением укров будет Дебальцево. Потом они, при худших раскладах, займут Центрально-Луганскую агломерацию, отрежут Лисичанск от Луганска и будут тебя осаждать, как это было со Славянском. У меня провалится весь северный фланг. Луганск прикрыть будет некому. Если укры выйдут на Бахмутку, они доедут до Луганска, не встретив никакого сопротивления, там практически ни одного блокпоста. Помочь тебе сейчас ничем не могу. Оружия нет. Стрелкового хватает, а противотанкового нет, дефицит страшный. Своими силами и с наличным вооружением ты не удержишься. Тебе надо отступать.

— Что?! — вскочил Мозговой. — Я два месяца держу Лисичанск! Я поклялся его защищать. Держимся и дальше будем держаться, пока не выровняем фронт. Мы целый взвод потеряли! Ради чего? У меня люди…

— Вот именно, что люди! — перебил Стрелков. — Ты о людях думай, а не о территории! Она уже обречена. Сам всегда говорил о ценности личного состава — вот и спасай личный состав, пока есть, кого спасать. Лёша, я тебя понимаю прекрасно. Я тоже поклялся Славянск защищать. Так же, как ты, рассуждал, сам с собой спорил, терзал себя — что люди скажут? Как в глаза славянцам смотреть? Ведь мы им обещали. Мы из Славянска символ сопротивления сделали, на нас вся Россия смотрела! Ты думаешь, это легко было — вот так взять и уйти? Отступать всегда тяжело. Но есть эмоции, а есть целесообразность, военная тактика. Сейчас речь уже не о Лисичанске, а о Луганске. Так же, как и я, находясь в Славянске, думал о Донецке.

— Мы не уйдём, Иваныч. Я тебя уважаю, но нет, я смотрю по-другому.

— Я тебя не упрашиваю, это приказ. Ты должен отступить. Уводи батальон. Нужно защитить то немногое, что осталось. Письменный приказ получишь.

— Разрешите идти?! — Мозговой в порыве раздражения встал и, не глядя на Стрелкова, повернулся к выходу. Командующий нетерпеливо махнул рукой:

— Да сядь ты…

Командир «Призрака» медленно опустился на стул и уставился на окно, перехваченное крест-накрест изолентой — на случай артобстрела. Мозговой думал о том, как быстро началась война — и как быстро она может закончиться полным разгромом ополчения. Умом он понимал разумность доводов командующего, но характер подчиняться отказывался. Отступать, «давать заднюю», Мозговой не привык, даже ценой риска для жизни. С другой стороны, ему доверили свои жизни сотни человек, его бойцов, и он был за них в ответе. Придётся через свой характер переступить. К тому же он сам выбрал Стрелкова своим командующим, и, хочешь не хочешь, нужно подчиняться.

Стрелков в заключение сказал:

— Как говорил Мао Цзэдун: потеряв землю, ты всегда имеешь возможность вернуть её обратно. Потеряешь людей, потеряешь всё — и людей, и землю.

Эмоции остыли. Командиры проговорили ещё полчаса, обсудили детали дальнейших оборонительных действий, и Мозговой отбыл в Лисичанск.

Это была последняя встреча командира «Призрака» со Стрелковым на территории воюющего Донбасса. Меньше чем через месяц Стрелков был вынужден покинуть Новороссию и вернуться в Москву44.

22 июля отряды ополчения покинули треугольник Лисичанск — Северодонецк — Рубежное. Батальоны Алексея Мозгового и Павла Дрёмова ушли вглубь территории ЛНР. Командир «Призрака» в этот день написал:

Сегодня народное ополчение покинуло город Лисичанск. Это была вынужденная мера. Отступить — не значит проиграть. Но я никогда не соглашусь с теми потерями, которые могли понести наши подразделения из-за колоссальной разницы в вооружении. Остаться на месте означало бы самоуничтожение. Сомневаюсь, что большое количество погибших и раненых — это показатель отваги и героизма.

К тому же, оставляя сам город, мы дали ему шанс уцелеть. Согласитесь, бессмысленно расстреливать жилые массивы в отсутствии ополченцев. Зачем проливать кровь ни в чём не повинных людей?

Батальон «Призрак» и другие подразделения народного ополчения уцелели. Вышли из практически окружённого города и уже пополнили свои ряды новобранцами.

Мы вернёмся…45

Алексей Мозговой в Лисичанске

Лисичанский выступ был оставлен по решению министра обороны ДНР Игоря Стрелкова. 23 июля он подтвердил это в своём официальном заявлении в Донецке:

Благодаря своевременному выходу из Лисичанска основных сил Алексея Мозгового противник не смог сходу занять агломерацию Первомайск — Стаханов — Алчевск, где до того базировались крайне скромные силы. Теперь Нацгвардия будет вынуждена вести за данную территорию тяжёлые бои. Мозговой сделал самое главное — своим манёвром прикрыл практически голый до того участок фронта. При этом могу со всей ответственностью заявить: приказ на отход из Лисичанска он получил лично от меня и выполнил его, несмотря на высказанные возражения.

Говорит об этом Стрелков и много лет спустя:

Я дал Мозговому приказ, поскольку он подчинялся не Луганску, а мне. Причём на требование оставить Лисичанск он достаточно жёстко возражал и возмущался. Я ему и профессионально, и по-человечески всё объяснил. Возразить на аргументы военного характера Мозговой не мог. Я ему сказал, что беру всё на себя, ответственность на мне. И позже, когда Мозгового обвиняли в «бегстве», я всегда подчёркивал, что оставление Лисичанска и Северодонецка — это не его, а моё решение. Считаю, что всё было сделано правильно46.

Причины отступления с лисичанского направления были те же, что и у Славянского гарнизона за три недели до этого:

1) окружение и перспектива уничтожения боеспособных частей ополчения;

2) отсутствие вооружения для контрбатарейной борьбы и противотанковой обороны;

3) необходимость спасения от разгрома всей территории ЛДНР, — в середине лета украинцы уже отрезали республики от российской границы и друг от друга.

В разговоре об обороне Лисичанска закономерно напрашивается сравнение с обстоятельствами обороны Славянска:

1) во главе гарнизонов обоих городов стояли независимые харизматичные командиры, объединявшие под своими знамёнами самых идейных бойцов ополчения;

2) оба подразделения действовали фактически в одиночку, в отрыве от остального ополчения, и были обделены вооружением и бронетехникой по сравнению с Донецком и Луганском (которые на тот момент не воевали);

3) и Стрелков, и Мозговой со временем стали неугодными как в столицах республик, так и в Москве;

4) и на Славянск, и на Лисичанск были брошены самые крупные и боеспособные силы противника, в результате чего оба гарнизона с разницей в три недели были окружены и вынуждены отступить;

5) как Стрелкова со Славянском, так и Мозгового многие годы невежественные люди обвиняли в «незаконном» оставлении Лисичанска — вплоть до обвинений в «позорном бегстве» и даже в том, что командир «Призрака» якобы получил от украинцев за отступление внушительную сумму денег (в «продаже» Славянска обвиняли и Стрелкова).

В день, когда Мозговой и Дрёмов увели свои батальоны с лисичанского направления, глава ЛНР Валерий Болотов объявил о контрнаступлении на позиции украинских войск, окружающих Луганск.

В связи со сложившейся обстановкой, сдачей Северодонецка и Лисичанска подразделениями Мозгового, а также сложившейся гуманитарной ситуацией в Луганске, я поставил задачу начать контрнаступление. Задача — разблокирование Луганска", — заявил Болотов на пресс-конференции в столице ЛНР.

В конце августа, во время успешного контрнаступления ополчения, Мозговой так комментировал своё отступление в июле:

Приходит время, когда лучше отступить, чем подтвердить свои амбиции. Многие нас обвиняли в том, что мы отходим, отступаем, не понимая той реальной ситуации, которая есть на карте. Благодаря тому, что был сохранен личный состав ополчения, сейчас возможны такие переломы в борьбе. Если оставаться и упираться рогами в определённое место, можно потерять всё. Отступить — не значит проиграть. Отступить — значит получить возможность перегруппироваться, перевооружиться и сменить тактику. Благодаря тем отступлениям, в которых нас обвиняли неоднократно не совсем разумные люди, сейчас есть возможность продвигаться вперёд и переходить в контрнаступление47.

Ещё через полгода Мозговой отвечал на вопрос об отступлении так:

Затронута тема Славянска и Лисичанска. Любимая тема для полива грязью Кургиняном Игоря Ивановича и меня48. Хотя уже давно всеми военачальниками было признано, что на тот момент и с теми возможностями — это был единственно правильный выход. Но стоп, это же не по-блогерски. А как же горы трупов? А где же реки крови? И ничего, что потом героическая погибель подразделений просто забудется. Зато утеряна возможность смаковать чужую кровь. Утеряна возможность раздуть чужие смерти в качестве рекламы войны49.

Само контрнаступление в августе 2014-го стало возможно только после того, как подул "северный ветер«50, которого так долго ждали в Славянске, Лисичанске и других городах, осаждаемых многократно превосходящими силами противника. Ввод российской группировки позволил разблокировать Луганск и предотвратить полное окружение ЛДНР. К концу августа украинские войска были перебиты в котлах, а уцелевшие — отброшены до Мариуполя. Луганск был деблокирован, из луганского аэропорта выдавлены находившиеся там два месяца крупные силы ВСУ. Страшные обстрелы столицы ЛНР на время прекратились.