Мозговой

Глава 6

20 октября 2014

В небольшой квартирке в Киеве собрались несколько украинских журналистов и участников боевых действий на Донбассе. В помещении была оборудована импровизированная видеостудия «Канала 17» — так назывался информационный проект группы украинцев, которые позиционировали себя независимыми журналистами, свободными от государственной пропаганды. Они выступали за единую Украину и осуждали «сепаратизм» на Донбассе. При этом «Канал 17» стремился к объективности и предоставлял площадку для дискуссий и самим «сепаратистам», и украинцам, которые выступали против гражданской войны и политики президента Порошенко.

В этот день в студии собрались участники АТО на Донбассе131: уроженцы Донецка Камиль Валетов и Владимир Шилов, а также уроженец города Смелое Черкасской области Алексей Цибко. Валетов и Цибко были представителями 8-й сотни афганцев на Майдане132. Шилов находился в Киеве на лечении в связи с ранением. Он тоже был афганцем, а во время АТО — командиром 5 роты батальона «Днепр».

Алексей Цибко

Камиль Валетов

Собравшиеся расселись напротив большого монитора и ожидали выхода на связь командира «сепаратистов», с которым хотели вступить в дискуссию. Модератором был журналист Дмитрий Филимонов. Он попросил гостей студии «соблюдать правила дискуссии и не переходить на личности», и пока представитель «сепаратистов» не вышел на связь, задал присутствующим вопрос:

Дмитрий Филимонов

— И всё-таки, при каких условиях возможно достижение мира?

— Мы не хотим войны и должны понять, кто нас заставляет воевать между собой, — сказал Камиль Валетов.

— Если стравливается один народ — значит, это кому-то выгодно, — добавил Алексей Цибко. — Это и есть власть, кучка каких-то негодяев, которые управляют и манипулируют этим. Умирает украинский народ, славяне, и умирают лучшие и с той, и с другой стороны. Ещё вчера мы сидели за одним столом, праздновали одни праздники… Стоит остановить это безумие!

— Вот, нас набирают. Мы соединяемся с помощью американских технологий, — весело сообщил Филимонов, когда, наконец, раздался звонок Скайпа. — Здравствуйте!

На экране появился Алексей Мозговой в камуфляжном «пикселе» и чёрном берете. За спиной — флаг Новороссии.

Филимонов представил друг другу участников дискуссии и отметил:

— Все здесь находящиеся родились в Украине и до сих пор являются гражданами Украины.

— Судя по возрасту, все здесь присутствующие родились в Советском Союзе, — засмеявшись, ответил Мозговой.

Украинцы сдержанно улыбнулись. Ведущий обратился к Мозговому с тем же вопросом о достижении мира. Тот начал издалека:

Дмитрий Филимонов

— По большому счёту, что с одной, что с другой стороны подразделения состоят из простого народа, который используется нашими господами олигархами в качестве такого себе домашнего Колизея. Я это так воспринимаю.

Камиль Валетов понимающе закивал головой. Алексей Цибко согласился:

— Да-да, я конкретно сказал — кучкой негодяев, которые разделили людей, которые жили и праздновали вместе все праздники…

— По большому счёту, — продолжил Мозговой, — люди на Майдане пытались донести свою правду. Идеи Майдана не особо расходятся с нашими идеями. Лично я всегда заявлял, что мы боремся не с народом Украины. Мы боремся, прежде всего, за справедливость. Мы боремся за отсутствие внутри нашего общества олигархата, а уж тем более олигархата у власти, потому что бизнес и власть — это гремучая смесь.

— Хорошо, — возразил Филимонов, — но помимо прочего вы выступаете за то, что действительно разделяет вас и людей, присутствующих здесь. Вы выступаете за отсоединение от Украины, правильно я вас понимаю?

— Более того, СМИ почему-то заявляют, что у нас чеченцы…

— Вы выступаете за отсоединение от Украины? — перебил ведущий.

— Послушайте, я потихонечку дойду до этого, — ответил комбриг и стал рассказывать о том, что практически вся его бригада состоит из местного населения, что в ополчении нет никаких наёмников, и добровольцы не получают ни копейки. Ответ на вопрос об отсоединении от Украины так и не прозвучал, и дискуссия ушла в другое русло.

— Если возвращаться к вопросу о Советском Союзе, — сказал Валетов, — то да, мы одного возраста, я служил в советской армии и в Афгане в своё время. Мы, возможно, не давали присягу этой стране — Украине. Но этой стране дал присягу мой сын, и я не хочу, чтобы наши дети повторили наши ошибки. Мы сейчас страдаем за то, что свою страну не уберегли.

— У нас есть сейчас шанс исправить ошибки предыдущих властителей, — возразил Мозговой. — Нас называют сепаратистами, но, согласитесь, больших сепаратистов, чем те, которые были в Беловежской пуще, не найти.

— Естественно, естественно, — согласился Валетов.

Похоже, ни он сам, ни остальные в студии не заметили в этих словах полного отсутствия логики. Валетов считает независимую Украину ценностью и за неё воюет, и при этом жалеет о распаде СССР и соглашается с Мозговым, когда тот говорит: настоящие сепаратисты — не те, кто воюет на Донбассе за воссоединение с Россией, а те, кто отделил Украину от России в 1991 году.

Тем временем диалог между командиром ополчения и участниками АТО становился теплее.

— Как мне обращаться — на «вы», на «ты»? — дружелюбно спросил комбрига Валетов, подвинувшись ближе к экрану.

— Да как угодно.

— Давай на «ты». Я хочу спросить: где ты был во время Майдана? Вот просто один вопрос.

— Во время Майдана я был на заработках.

— Ну а теперь послушай мою историю. 2 декабря 2014 года я выехал с шахты. Мои друзья-афганцы позвонили и сказали: так и так, назревает непонятная буча, давай сюда, на Майдан, и будем вместе ситуацию рулить. Вот так образовалась восьмая сотня. Мы приехали и встали между митингующими и пацанами в форме. Я сказал и тем, и тем: пацаны, вам по девятнадцать лет, и я встану между вами. Если захотите пободаться — я лягу первый. Но запомните, говорю, если вы, дети своих отцов, начнёте их бить, то этой страны не будет. И ситуация была нормальной до тех пор, пока политики не влезли. Так вот, я тебе говорю, — если бы ты тогда был не на заработках, а приехал на Майдан, поверь мне, было бы всё нормально. Нам даже времени не дали разобраться с ними, понимаешь?

В ноябре 2014 украинский журналист Дмитрий Филимонов

приехал в Алчевск уже очно

— Вы всё-таки не ответили на вопрос, — не унимался Дмитрий Филимонов. — Является ли вашим принципиальным требованием присоединение к России или отсоединение от Украины?

— Вернёмся к насущному вопросу, — Мозговой снова ушёл от прямого ответа. — Я думаю, что война может прекратиться только после зачистки Верховной Рады и правительственных кабинетов. Потому что там сидит столько, извиняюсь за выражение, говна…

На этих словах начались помехи, и Мозговой пропал. Валетов продолжал сокрушаться о том, что плохие люди на Майдане захватили власть и не дали им, хорошим людям, бороться с олигархами, которые в итоге стравили народ в гражданской войне:

— А потом нас послали и сказали: вон там враг, идите туда! И мы пошли туда. И мы уже реально понимаем, что мы воюем друг с другом в угоду кому-то…

— Я это называю так: воюем мы с зеркальным отражением, — согласился Алексей Мозговой, который снова вышел на связь.

К разговору с украинской стороны подключился ещё один только что появившийся в студии участник — журналист Жан Новосельцев:

— Все говорят о присутствии российских войск, что там у вас к каждому приставлен эфэсбэшник. Вы поступаете по зову сердца или вам диктуют спецслужбы? Кто-то руководит вами извне?

— Да, каково вообще влияние России на этот конфликт? — уточнил Филимонов.

— Я понял вопрос, — сказал Мозговой. — Если вы решили со мной пообщаться, значит, немножко следили за моими действиями и словами. Я, получается, неугодный для всех сейчас. Потому что я считаю, что мне указывать имеет право только народ, который за мной пошёл. Если мы сейчас начнём выполнять чьи-либо указания со стороны, то грош цена всем этим заявлениям, что мы боремся за народную власть.

— Вы получаете сейчас поддержку из России, правильно? — спрсил Филимонов.

— Господа, если мы сейчас будем углубляться в эту тему, то мы затронем тему и вооружения странами Варшавского договора, и…

— Вы наличие конфликта Украины с Россией признаёте или нет?

— Это конфликт геополитический. Это конфликт России и Америки, как ни крути. Мы в руках наших руководителей…

— Заложники, — подсказал Валетов.

— Пешки, которые они передвигают на шахматной доске, — закончил мысль комбриг. — Вы же сейчас общаетесь не с Шойгу, вы общаетесь со мной, с Мозговым Алексеем, уроженцем Нижней Дуванки Сватовского района Луганской области. И вот эти все рассказы о том, что Россия захватывает… По большому счёту, господа военные, вы же прекрасно понимаете, что если бы были широкомасштабные боевые действия именно с Россией, то на нашей территории было бы намного жарче. И намного больше крови.

— Алексей, я прошу прощения. А вы отрицаете участие войск России? — спросил молчавший всё это время Владимир Шилов.

Мозговой засмеялся:

— А вы отрицаете участие специалистов НАТО?

— Во всяком случае, ни одного не видел.

— Я предлагаю вот эти темы, которые нас разъединяют, не затрагивать. Давайте говорить и акцентировать внимание именно на тех аспектах, которые могут нам помочь друг друга понять. У нас цель одна — избавиться от узурпаторов власти, которая должна принадлежать народу. Вот цель, которая может нас объединить.

— Вы в глазах людей на Украине являетесь представителем интересов другого государства. Я вам говорю, как это выглядит, — возразил Филимонов.

— В СМИ можно назвать человека хоть марсианином, но если он таким не является, то извините, — ответил комбриг. — Я ещё раз повторяю и настаиваю на этом: объединение двух противоборствующих сторон и хороший такой поход на Киев!

— А хороший поход на Киев в составе ЛНР, ДНР или как? — забеспокоился Валетов. — Я вот этого понять не могу. У вас цель — ЛНР, а у меня — Украина. Я хочу в Украине жить, это моя страна.

— ЛНР, ДНР — это не важно.

— Ну как это не важно? Как это не важно? Я воюю за Украину!

— Вы себя сейчас сами загоняете в ту плоскость, в которую вас загнали политики.

— Нет!

— Да.

— Ну хорошо. Вот мы избавились от олигархов и разошлись по разным сторонам. Вы в ЛНР, другие в ДНР, мы в Украину. Так получается? Зачистили мы всех, что дальше? Моя родина — Украина. И я буду её защищать. Не ЛНР, не ДНР, а именно Украину! От Донецка и до Львова!

— Чтобы она была действительно народная, чтобы законы в ней соблюдались?

— Именно так.

— Чтобы всё было по чести, по совести, по справедливости? Это, скажем так, три главных стержня, на которых должна базироваться государственность.

— Именно так.

— Если мы сможем это сделать, то тогда не понадобится, действительно, ни ЛНР, ни ДНР, и пускай это будет единая Украина.

Это был первый и единственный случай, когда Мозговой гипотетически согласился с сохранением Донбасса в составе единой Украины — при условии, что она будет «народной». На деле комбриг понимал утопичность этой идеи, и ни о каком возвращении на Украину не помышлял. Весной 2014-го он выступал за присоединение Донбасса к России. Но через несколько месяцев говорил только о Новороссии, как об отдельном свободном государстве, которое в перспективе станет «базой» для воссоединения Украины и России.