Тебе повезло, детка!

Мы оторвались с Мари-Энн в торговом центре, куда я раньше даже зайти не смела. Для меня, большую часть жизни донашивающую одежду за сёстрами, она провела экспресскурс по элитным торговым маркам одежды, на которую мне стоит обратит внимание, а также в сторону каких мне лучше вообще не смотреть.

Если честно, мало что запомнила, но примеряла всё, что она советовала, а на ценники старалась не смотреть. Даже она, глядя на меня, прикупила и себе шарфик и платье. Уставшие, но довольные, мы с ворохом пакетов присели в ресторанчике выпить кофе с пирожными.

У Мари-Энн зазвонил телефон и я поняла, что сказка закончилась, когда расслабленная улыбка покинула её лицо и она вновь стала деловой и собранной. Разговор был краток.

- Да... По магазинам в центре... Хорошо, выезжаем.

- Возвращаемся?

- Да. Арман уже едет домой.

Что-то рано он. Эх, судя по её задумчивому лицу, не сильно то и помогло модифицированному расслабление в питомнике. Да и у меня настроение упало только от одной перспективы скорой встречи с ним. Но делать было нечего, и у меня согласия никто не спрашивал, хочу ли к нему. Мари-Энн уже подозвала официанта и попросила счёт.

На обратном пути каждая из нас пребывала в своих мыслях. Уже на подъезде к дому она уточнила у него, нужна ли ему сегодня и получив отрицательный ответ, опять распрощалась со мной выйдя из машины и направилась к себе.

Сегодня меня не встречали. Зайдя в дом, который встретил меня тишиной, даже растерялась куда теперь идти.

- Сюда подойди! - раздался холодный приказ. Пройдя вглубь, увидела модифицированного. Он сидел на диване, откинув голову назад и раскинув на спинке в стороны руки.

Когда я встала напротив него, нарушил свою неподвижность, посмотрев на меня ледяным взглядом.

- А ведь я тебе почти поверил!

Что?!

Он наклонился вперёд и рукой пододвинул в мою сторону на журнальном столике папку. Ничего не понимая, взяла и раскрыла её.

Фотографии. Везде я в разных ракурсах, передающая пакет с документами мужчине в машине.

- Не ожидала? - криво усмехнулся модифицированный. - Сегодня мы немного помогли полиции, без проволочек дав доступ к нашим камерам, и они в ответ пошли нам навстречу, позволив по уличным отследить твои передвижения.

- Не понимаю. И что здесь такого крамольного?!

- Хочешь сказать, что не знаешь, кто это?

- Наш автор. Я передавала ему документы.

- Это личный помощник Барышева, куда по странным обстоятельствам утекают все наши перспективные контракты. И ты здесь ни при чём? Или это не ты? Или случайно не указывала в графике своих передвижений встречи с ним?

Меня как громом поразило.

- Ты на Крымскую? Слушай, захвати с собой пакет с актами. Мы задержали немного. Там такой мужик въедливый. Отдай ему в руки. Он как раз в том районе будет.

И я передавала ему не раз документы то у метро, то у почты, так как не надо отсылать, он сам там будет возле неё как раз, то у входа в парк, мимо которого должна была пройти, по пути своего маршрута. А не отмечала, потому что всегда это было в последний момент, когда я уже записала куда еду в журнале. И к тому же это всегда было по пути. Смешно, но я даже не задумывалась, почему это так совпадает, что он будет именно в том районе, куда еду я. Встречались мы каждый раз на новом месте, на разных концах города.

Я его хорошо запомнила. Всегда на чёрной машине, молодой, симпатичный. В костюме, вежливый, улыбчивый, несмотря на то, что Марина охарактеризовала его въедливым. При встрече: «Здравствуйте, Катенька!», «До свидания».

Наши встречи были кратки. Я передавала документы, и он тут же уезжал. Как-то поинтересовалась у Марины, а что он вообще пишет? Та начала допытываться не влюбилась ли я часом, насмешничала, но потом уже успокоившись сказала, что издаёт научные статьи и всем известно, что он гей. Это отбило интерес дальше о нём спрашивать.

Если это помощник Барышева, получается, Марина не могла об этом не знать. А значит, всё сказанное ею мне - ложь. Картина вырисовывалась неприятная. Она просила меня принести документы, в утечке которых теперь обвиняют. Она мне отдавала для передачи пакеты. Если об этом модифицированному до сих пор ничего не известно, значит, видеонаблюдения в приёмной нет, или записи не сохранились. Так что ничего доказать не смогу.

«А надо ли доказывать?» - задалась вопросом.

Было горько от того, что Марина меня использовала в тёмную. Не окажись я парой этому Арману, и меня бы ждал очень неприятный разговор с полицией. Похоже, сливом информации она давно занимается, пакеты я стала передавать, как только начала работать.

Может, и о странностях с ними не задумывалась именно потому, что так было с самого начала заведено.

- Ничего не хочешь объяснить? - зло поинтересовался модифицированный, устав от моего молчания.

И что теперь? Обвинить во всём Марину? Да, она меня подставила. Но в то же время благодаря Марине я смогла сбежать из дома, иначе бы до сих пор мачеха со сводными сёстрами на мне ездили. И при снятии детского браслета она меня спасла.

Мне-то ничего не будет. Модифицированный меня не сдаст. У паду в его глазах? Мне плевать на это. Марина продолжит сливать информацию? А мне что с того? Будем считать, что я расплатилась с ней за помощь и отдала долги. К тому же мать Марины всегда ко мне хорошо относилась и никогда плохого слова не сказала. Я смогла уехать ещё и потому, что она никому не сказала о том, что ее дочь мне помогла. И до сих пор молчит, иначе мачеха бы меня и здесь нашла.

- Нет, не хочу. Факты таковы, что документы брала я, и передавала их я.

Бросила обратно на журнальный столик папку с фотографиями, и они рассыпались веером, на каждой подтверждая мою вину.

- И это всё? Ни извинения, ни раскаяния? - поднялся он с дивана, прожигая меня взглядом. - Ты лгала, глядя мне в глаза! Спокойна, потому что уверена, что не понесёшь наказания? Да, тебе фантастически повезло!

Извиняться? Разве что за то, что была дурой! И то, не перед ним, а перед самой собой. Глядя на его праведное возмущение, не смогла смолчать.

- А вы меня изнасиловали и не понесли наказания, - парировала я. - Считаете, что мне повезло? Сколько бы мне светило по обвинению в этом? Несколько лет и была бы свободна. А теперь я пожизненно связана с вами. Несколько неравноценное наказание.

Особенно за то, что не совершала. Вернее, совершила по незнанию. Но разве это не является смягчающим обстоятельством?

- И это я для тебя наказание?! Мне в пару досталась воровка, лгунья, обманщица...

- Вы всегда можете сдать меня в полицию.

Неожиданно он сделал рывок, оказавшись возле меня и, схватив за шею, процедил в лицо:

- Я сам займусь твоим наказанием.

- Продолжайте. У вас это хорошо получается, - просипела я, даже в этот момент не испугавшись. После всего, что он сделал со мной, чего мне ещё бояться?

Он ослабил захват, пообещав:

- Я больше ни одному твоему слову не поверю!

- А я не собираюсь вам ничего доказывать.

- Тебе лучше вообще помолчать, иначе придушу.

Он отпихнул меня от себя, брезгливо стряхивая руку, словно испачкался, и стремительно вышел из дома.

Оставшись одна, я постояла, потирая шею и не зная, что теперь дальше делать. Идти наверх, чтобы ему потом было удобнее меня насиловать не хотелось. Но ничто не помешает и здесь меня домогаться, если пожелает. Это вчера он пошёл на поводу у моей стыдливости, сегодня слушать не станет. Вздохнув, поплелась всё же наверх.

***

Арман Диаль

Дрянь! Будь проклята наша парность. Я как чувствовал, что меня ждёт, абсолютно не желая встретить свою пару. Невыносимо, когда один её аромат выворачивает тебя наизнанку. Когда теряешь контроль над собой, ненавидишь и при этом безумно желаешь. Я сбежал из дома на воздух, чтобы не взять её там же на месте, расписываясь в своей слабости перед ней.

И ведь даже не раскаивается! Попроси она прощение, объясни свой поступок тяжёлым финансовым положением, и я бы понял, простил и перешагнул бы через это, больше не вспоминая.

«Факты таковы, что документы брала я и передавала их я», - передразнил про себя её слова. А ведь как праведно возмущалась ещё недавно. Дрянь!

«А вы меня изнасиловали и не понесли наказания», - жалили её слова. Было противно от того, что она права. Я, который никогда не испытывал трудностей с женщинами, в основном избегал их откровенного внимания, по факту изнасиловал свою пару.

Она даже не скрывает, что не хочет меня, в то время когда у меня рядом с ней крышу рвёт от желания. И то, что она отдаёт своё тело без сопротивления, лишь безумно злит. Этого ничтожно мало! Хочется её всю, без остатка, чтобы принадлежала не только телом, но и мыслями, чувствами, каждым своим дыханием. Всей своей продажной, ничтожной душой.

Что же ей ещё надо? Она больше не бедствует. Лучшие тряпки, салоны к её услугам. Хочешь учиться? Пожалуйста! Драгоценности? Вроде нравятся, но позже свой подарок я нашёл небрежно брошенным на полу. И отдаётся, словно снисходит. Ладно, бери, раз не можешь без этого. Бесит! Как же меня всё это бесит. Я чувствовал себя тигром, запертым в клетке. Она стала для меня клеткой, от которой я не мог далеко уйти.

- Ты чего мечешься здесь, а не в доме?

Взглянул на вышедшую из гостевого домика Мари-Энн тяжёлым взглядом. Воздух донёс исходящий от неё запах пары, заставляя трепетать ноздри, вдыхая вожделенный аромат.

- Что между вами опять произошло? - спросила она, спускаясь по ступенькам и подходя. -Катя вроде была в хорошем настроении, мы прекрасно провели день.

- Где были? - поинтересовался через силу.

- Договорились насчёт учёбы, ей завтра на лекции. Прошлись по магазинам, покупая всё необходимое.

- На лекции? Обойдётся! Она и так слишком умная, пусть дома сидит.

- Да что произошло?!

- Это она.

- Что «она»?

- Это она сливала информацию конкурентам.

- Да ладно? И ты этому веришь?!

- Она призналась, когда я показал ей фотографии передачи документов. Сняли с уличных камер. Сама сказала: «Факты таковы, что документы брала я и передавала их я», - со злостью повторил её слова.

Брови Мари-Энн удивлённо приподнялись вверх, а потом она нахмурилась.

- Хорошо, она их брала и передавала. Тут ничего необычного. Она курьер, это её работа. Ты не думал, что её могли просто подставить?

- Почему-то о том, что её подставили, она ни слова не сказала, - язвительно произнёс я.

- Она гордая.

- И глупая? Разве сложно сказать, что тот то или та попросили передать бумаги? Главное понимали уроды, что информацию переданную через телефон можно отследить и прижать их потом этим.

- А смысл оправдываться, если ты для себя уже всё решил и накинулся на бедную девочку?

- Это она то бедная? - взвился я.

- А что у неё есть? Ты её гардероб видел? Она экономила каждую копейку. Куда девала тридцать сребреников за предательство? И жила девочка в режиме работа-дом, никуда не выбираясь. Работает она не так давно, никого в городе не знает, кроме подруги, когда бы её успели завербовать?

- Подруга? - Мари-Энн вскинула на меня вопросительный взгляд. - Если Катя молчит, может защищать её.

- Она когда брала документы, говорила, что это Марина попросила их принести. Все привыкли, что та её посылает, если необходимы какие-то документы или отчёты.