Мудрость воспитания. Книга для родителей

С этим в общем не расходится и констатирование некоторого рода любви к «дальнему» — тут нет, правда, той близости, как в любви к кузенам, но вместе с тем тут есть даль, которая может не стеснять, чем юность подчас очень дорожит. Таким образом, возникает любовь к лицам, отделенным от юности возрастом, положением и т. д. Для юной любви характерно, что она может возникать по отношению к выдуманному лицу, воображаемому, ожидаемому или вообще к неведомой особе, укрепленной мечтой. Это может легко получиться у натур с повышенной мечтательностью, когда окружающая обстановка оказалась слишком обыденной или не в состоянии выдвинуть лицо, способное стать героем — объектом любви данного юного человека. Такое, правильнее сказать, ожидание любви, или предвкушающая любовь, встречается чаще у девочек.

Вдумываясь в смысл всех этих форм юной любви, которые мы, конечно, далеко не исчерпали своим описанием, а, скорее, привели только некоторые черты, мы здесь встречаемся с мыслью, которая напрашивается сама собой и подтверждается фактами психологии юности — о них будет идти речь дальше. Это мысль о том, что объект увлечения сам по себе в сущности далеко не имеет того значения, которое он имеет в любви взрослых людей, хотя мы не собираемся возводить наш вывод в закон, совершенно не знающий исключений. Может быть, даже их довольно много, но все-таки преобладающая черта заключается в том, что объект любви не способен в этой стадии породить самозабвения, потому что отношение к нему не носит самодовлеющего характера. Цель и смысл ее на этой стадии — это самовыявление, это изживание рвущихся наружу каких-то еще непонятных юности сил, это раскрытие своей личности, предвкушение ее углубления, возможность более необычно, интенсивно почувствовать свою личность. Так, становится понятной и любовь к близкому, как и любовь к дальнему, как и такие факты, что юность не торопится открыться, не кипит страстью физического сближения, а часто, наоборот, готова уйти в себя, скрывать, отдаляться и т. д. Этому нисколько не мешает то, что одновременно разлука и отдаление как будто причиняют боль и страдание: юность очень часто — это встречается и у взрослых — умеет из страдания почерпнуть наслаждение, прочувствовать в себе много пережившего и, следовательно, углубленного человека. Кто не знает, что в грусти и особенно в жалости к самому себе есть своя большая услаждающая сила — она тем более доступна юности по всей ее структуре, что ключ жизни даже под таким давлением бьет достаточно сильно, чтобы орошать даже боль радостью. Это, так сказать, сладкое страдание.

Смысл юной любви в выявлении себя и своих внутренних сил. Этим дается директива к тому, как к таким явлениям должна отнестись педагогика…

По отношению к юной любви требуется особенная осторожность и щепетильность. Здесь особенно важно не делать того, что очень часто и с большим вредом для молодежи делают взрослые: не следует незваным вмешиваться в эту интимную сторону юности, — по крайней мере, пока не требует этого положение дела, например возникающие эксцессы или резкие нелады. Надо уважать стремление юности спрятать в себе эти для нее необычайно дорогие переживания, хотя бы они нам казались по всей справедливости даже курьезными. Тем менее подходит сюда любопытство, глаз кумушек. К сожалению, приходится отметить, что в широкой массе взрослые, особенно женщины, не просто проявляют ненужное, ничем не оправданное любопытство, но они с их «реализмом», с их «знанием жизни» трактуют и отношения молодежи часто просто в грязном смысле, делают недопустимые догадки, полагая, что юность в аналогичных случаях ведет себя, как они… В итоге получается тяжко воспринимаемое оскорбление и разлад не только со взрослыми, но и у молодежи с собой, а самое главное — такими двусмысленными намеками, указаниями, упреками и т. д. взрослые часто, не понимая существующих перед ними фактов так, как они переживаются юностью, впервые дают настоящий толчок к уже «отрезвленным» помыслам, к вожделению и далее к разврату.

Переживания юности в этой сфере требуют бережного отношения и уважения с тем большим правом, что юная любовь в ее неиспорченной форме, как мы это видели из всего нашего изложения, представляет большой и положительный фактор: она, когда ее не раздевают и не оголяют, является в существе своем не половым устремлением, а на почве сублимации, главным образом, мечтой о расцвете своей личности, о раскрытии ее творческих и действенных возможностей, о совместном делании жизни. Она гармонично сочетается со стремлением к делу, если среда и дурные навыки не направят ее в сторону «ухаживания» или ненужных терзаний. Все записи об этой стороне жизни говорят о том, что мечты о любви неразрывно связаны с мечтой о своем будущем жизненном деле. Можно с уверенностью сказать, что только вмешательство взрослых, прямое или косвенное, или тяжелая неудача создает из этих переживаний преграду к развитию и созреванию.

Конечно, здесь многое имеет значение, здесь всегда две стороны, важно, чтобы они обе были достаточно чисты и поддерживали друг друга на хорошем пути. Все это так; нам нет никакой нужды торопить юность вступать в эту полосу переживаний, но нам важно понять и не пугаться того, что тут происходит, не портить юной жизни ненужным вмешательством, а если открылась возможность воздействовать на эту сторону, то надо понять, что перед нами широкие педагогические возможности, если мы только сумеем понять юность и направить ее переживания в надлежащее русло. Пытаться просто обрывать такие переживания было бы грубой ошибкой. Недаром юность инстинктивно, целесообразно стремится скрыть от любопытных глаз эти свои переживания. Характерно, что многие молодые люди с большой фривольностью рассказывают своим приятелям о своих легких увлечениях и «ухаживаниях», но когда дело идет об искреннем увлечении — любви, то чем она горячее, тем меньше юный человек склонен посвящать в эту сферу даже своих близких приятелей. Это доверяется только душевному другу, от которого ждут, что он поймет чистоту помыслов и стремлений данного лица. Повторяем, не будем идеализировать действительность и молодежь, многое в ней достаточно искажено уже предыдущими этапами, много отравы вносит взрослая окружающая среда — об этом мы еще должны будем побеседовать, — нам здесь важно понять нормальное явление и путь нормального отношения.

Здесь особенно важно призвать педагогическое чутье и такт. Каждому ясно, что в этих случаях нельзя дать рецепта поведения — так все здесь индивидуально. Мы для примера только укажем, что юность в пору взволнованных переживаний, связанных с полом и увлечением, очень жаждет возможности найти совет и побеседовать, лишь бы она видела возможность не быть узнанной. И вот надо найти подходящий момент, лучше всего в личной беседе, и дать материал, который мог бы поддержать здоровую струю в таком положении, направить внимание в сторону дела и т. д., не намекая и в отдаленной степени на лицо, если оно прямо не откроет само себя.

Рубинштейн М. М. Психология любви // Рубинштейн М. М., Игнатьев В. Е. Психология, педагогика и гигиена юности. М., 1926. С. 106–114