Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово

Глава 36

Весенние деньки потянулись вереницей, температура на улице поднималась всё выше. Детям не сиделось дома, да и женщины предпочитали больше времени проводить на свежем воздухе. Лишь Петуния с Августой совсем перестали покидать поместье, поскольку состояние Августы с каждым днём ухудшалось.

Петуния пыталась уговорить подругу больше общаться с внуком, но та не хотела, чтобы он запомнил её такой слабой и беспомощной. Казалось, что все, включая саму Августу, уже потеряли надежду, но никто не признавался в этом. Эмоциональное состояние Петунии плохо сказывалось на её связи с магией мэнора, поэтому призыв новых домовиков было решено отложить до лучших времён.

Оборотни много времени проводили на озере, чаще всего в компании новичков. Несмотря на то, что ульфриком новой стаи стал Кэйл, Рик не препятствовал стремлению своих волков общаться с новыми подопечными коалиции. И даже начал обучать новеньких тому, чему учил свою стаю.

Дети тоже практически полностью перебрались к озеру, под опеку Мари и Ксенофилиуса. Там они проводили почти всё своё свободное время, возвращаясь в поместье лишь на ночь, да и то не всегда. Периодически к ним присоединялся Марлоу, было видно, что ему очень нравилось общаться с детьми. Однако большую часть своего времени он проводил в Хогвартсе, изучая возможности Выручай-комнаты.

Каспар с готовностью отозвался на предложение поближе познакомиться с невиданным им ранее творением Салазара. Выручай-комната предстала перед ними, как считал Каспар, в своём первозданном виде, в качестве склада для всякого старого барахла. Некоторое время у них ушло на то, чтобы научиться менять её по желанию.

К сожалению, на этом всё и заглохло. Каспару пришлось признать, что они имеют дело с чем-то куда более древним и могущественным, чем любое из изобретений Салазара. Скорее всего, в своё время тот просто взял чью-то идею и воплотил её как смог. Донован вновь обосновался в библиотеке поместья, закопавшись в книгах и свитках, которые ему подсовывал Каспар, но ничего хотя бы отдалённо похожего ему пока не попадалось.

* * *

С тех пор как Ксавьер и Коди получили свободный доступ и разрешение на аппарирование в поместье, они стали в нём частыми гостями. В один из таких вечеров у входа в малую столовую Ксавьера подловил Гарри.

— Я бы хотел поговорить с вами, — серьёзно и без предисловий начал он.

— Ну… хорошо, — Ксавьер даже как-то растерялся, детей коалиции он знал, но никогда с ними особо не общался.

Гарри поманил его за собой, но далеко от столовой они не ушли, остановившись в каком-то закутке возле большого окна. Окно вероятно было волшебным, поскольку выходило на дикий, заросший деревьями пляж, которого по мнению Ксавьера тут быть не могло.

Повертев головой по сторонам и удостоверившись, что они одни, Гарри наконец заговорил:

— Каково это — быть вампиром?

Ксавьер расслабился, полагая, что ребёнком движет простое любопытство. Он улыбнулся, эффектно показывая клыки, и уже собирался было отделаться какой-нибудь общей и неопределенной фразой, но Гарри покачал головой.

— Если рассматривать вампиризм… высший вампиризм, я имею в виду, — уточнил он, всё с тем же серьёзным видом, — а не бессмысленное существование полуупырей-полузомби… можно ли рассматривать это как альтернативу бессмертию? Имеет ли это смысл?

— Альтернативу? — Ксавьер напрягся, такие вопросы задавали не часто, и придумать вот так с ходу подходящий ответ было не просто.

— Теоретически, вампира же можно убить, ну там — осиновый кол и всё такое, — пояснил Гарри, внимательно вглядываясь в лицо собеседника. — А значит, это уже не полное бессмертие. И всё же лучше, чем ничего. Так?

— Это как посмотреть, — заводить подобный разговор с ребёнком Ксавьеру не хотелось, но было видно, что при малейшем «сопротивлении» тот готов вцепиться в него клещами и не отпускать, пока не получит удовлетворяющий его ответ.

— Вот я и хочу посмотреть на ситуацию со всех сторон, — Гарри усмехнулся, словно понимая, о чём думает его собеседник.

— Безусловно, ты прав, технически вампира убить можно, — сдался Ксавьер, устраиваясь на подоконнике. — И у магов для этого возможностей куда больше, чем у магглов. Но это… не главный недостаток так называемого бессмертия. Хотя, конечно, не стоит сбрасывать его со счетов. Вампиры довольно склочный народ, но нас можно понять. За сотни, а то и тысячи лет существования у многих… особей чувство самосохранения отходит на задний план, начинаются гонки за властью, истребление более слабых более сильными. В нашем мире либо ты способен за себя постоять, либо у тебя есть могущественные покровители… либо твоё существование в любой момент может трагически прерваться.

— Как это случилось в городе Мари и близнецов?

— Я точно не знаю, что там у них произошло, лишь в общих чертах. Но полагаю, что да. Смена власти у вампиров практически всегда и везде происходит по одному сценарию. Приходит кто-то, кто считает себя сильнее… и доказывает, что он сильнее. Если сил не хватает, то это добавляет очко в копилку мастера, отстоявшего свой город. Какое-то время он может… спать спокойно, если можно так выразиться.

— И сон, — Гарри встрепенулся, словно вспоминая о чём-то важном. — Вам обязательно спать днём в гробах?

— В гробах — нет, — Ксавьер едва не рассмеялся, но облегчение, промелькнувшее в глазах собеседника напрягло его, и он поспешил развеять иллюзии, которые могли возникнуть у ребёнка: — Но сон нам действительно необходим. Более того, это даже не сон в привычном вам понимании. Просто в определённое время на некоторое количество часов мы… умираем. Сердце останавливается, кровь перестаёт циркулировать в нормальном режиме, тело холодеет, сознание отключается. Независимо от нашего желания… или нежелания.

— Но почему? Как надолго? И неужели этого никак нельзя избежать? И что будет, если вы переместитесь в страну с другим часовым поясом, где в это время ночь? А что вы чувствуете, когда… засыпаете? — вопросы посыпались из ребёнка один за другим.

— Воу-воу, полегче, я не успеваю за ходом твоих мыслей, — Ксавьер улыбнулся по-доброму, не показывая клыков. — Почему — это очень сложный вопрос. А как надолго… у волшебников в этом плане есть преимущество перед магглами. Мне, например, хватает пяти-шести часов сна. Я даже могу выходить на улицу, если солнце ещё не зашло. Разумеется, не без помощи магии. Вампирам-магглам это, в большинстве своём, недоступно. Самые слабые вынуждены находиться в состоянии «покоя» от рассвета и до полной темноты. Что касается остального — это долгий разговор, давай всё-таки вернёмся к твоему первоначальному вопросу. Правильно ли я понимаю, тебя интересует, перевешивают ли плюсы вампиризма минусы оного?

— Ну да, как-то так, — Гарри немного смущённо улыбнулся. — Хотя уже одно то, что вампиры постоянно живут в страхе наткнуться на кого-то сильнее и воинственнее себя…

— Ну не совсем в страхе, но суть ты уяснил, — одобрительно заметил Ксавьер. — Добавим к этому… ежедневный принудительный тихий час, некоторые проблемы в личной жизни и опасность для психики при обращении в юном возрасте…

— Какие проблемы в личной жизни? — оживился Гарри.

— Видишь ли… — Ксавьер растерянно замолк, мысленно ругая себя последними словами. Просвещать десятилетнего мальчишку в вопросах пестиков и тычинок ему не хотелось, это работа родителей или учителей.

— Вы имеете в виду, — Гарри покраснел как помидор, зажмурился и выпалил на одном дыхании: — в сексуальном плане? У вампиров… эээ… не стоит?

Ксавьер понял, что ребёнка уже просветили и вздохнул с облегчением. По всей видимости, это был кто-то из оборотней, они в этом плане вообще весьма раскрепощенный народ.

— Не совсем, ты ведь учил биологию и анатомию? Особенности человеческого тела и всё такое, — дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: — После так называемого вынужденного тихого часа, когда вампир оживает, кровообращение восстанавливается, однако обычно этого не достаточно… для полноценной личной жизни. Чтобы, как ты выразился, встал, нужно напитаться. Донорская кровь в пакетах для этих целей тоже годится, но зачастую у вампиров солидного возраста вырабатывается привычка… пристрастие именно к крови от живого донора.

— Ага, понял, — Гарри торопливо закивал, сворачивая неудобную для них обоих тему. — А что насчёт обращения детей? Почему это опасно для психики? Более опасно, чем обращение взрослого человека?

— Инициированный ребёнок навсегда остаётся ребёнком, — заметив непонимание в глазах Гарри, Ксавьер попытался объяснить на примере. — Представь, что тебе всегда будет десять. Твоё тело перестанет развиваться, но не сознание. Ты пройдёшь все стадии взросления, но физически навсегда останешься маленьким мальчиком… со всем, что из этого следует.

— Например, я не смогу вступать в интимные отношения с женщинами, потому что моё тело к этому не готово? — задумчиво уточнил Гарри, даже забыв покраснеть.

— В том числе. Но да, это одна из наиболее значимых проблем. Вампиры живут тысячи лет и большинство из нас довольно… изощрённы и извращены в своих желаниях и пристрастиях. Мирно жить интересно только первые несколько сотен лет, дальше начинаешь искать развлечения на свой вкус. Я пару раз встречался с вампирами, которых обратили детьми… и поверь мне, я ни за что не согласился бы добровольно встретить их вновь. Эти «детишки» довольно быстро находят альтернативу тем способам удовлетворения плотских желаний, которые им не доступны. И обычно это очень и очень страшные методы. Убийцы и изощрённые садисты с детскими светлыми личиками — это всегда страшно, даже если ты сам вампир.

— А кровь пить обязательно? — снова поспешил сменить тему Гарри. — Ну, я имею в виду, просто чтобы существовать, без удовлетворения физических потребностей и всякого такого…

Ксавьер кивком прервал его, показывая, что понял вопрос.

— Встречаются и такие, кто пытается или пытался — в основном, конечно, пытался — не пить кровь вовсе или заменять её кровью животных. Как правило, такие вампиры долго не живут, это сродни самоубийству. Если они не отдают концы сами, от истощения, то становятся отличной мишенью для своих же собратьев.

— Вы пьёте кровь других вампиров?! — глаза Гарри удивлённо округлились.

— Я имел в виду, что отказ от крови значительно ослабляет вампира, а конкуренты не дремлют. Это не все минусы нашего положения, на самом деле их гораздо больше. Но, думаю, даже этого вполне достаточно, чтобы серьёзно задуматься над тем, стоит ли вообще рассматривать вампиризм как панацею от смерти.

Гарри расстроено кивнул, что-то обдумывая. И Ксавьер решил, что самое время по-тихому смотаться, пока ребёнок не придумал что-то ещё.

— А оборотни?

Вопрос догнал Ксавьера всего в нескольких шагах от спасительного поворота коридора.

— Об этом тебе лучше спросить у самих оборотней, — оборачиваясь, заметил он.

— Я спрашивал, мне расписали все «за» и «против»… но я хотел бы услышать ваше мнение, — Гарри смущённо улыбнулся.

— Я думаю, — Ксавьер действительно задумался, — всё зависит от человека. Такие… как эти ваши Блэки, совершенно без тормозов и навязанных обществом стереотипов, прекрасно приспособятся и найдут в ликантропии немало плюсов для себя. Хотя в социальном плане у оборотней серьёзных заморочек не меньше, чем у вампиров.