Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово

Глава 50

Время вновь ускорило свой ход. Петунии начало казаться, что она внезапно стала нужна всем и сразу. Дела с магглами у Амоса наконец сдвинулись с мёртвой точки, хотя Петуния слабо понимала, для чего на всех этих встречах и совещаниях нужно именно её присутствие. Она предлагала вместо себя Тома, но Амос виновато разводил руками и тащил её на очередную встречу с какими-то «очень важными» магглами.

А по вечерам Августус и Аргус, быстро освоившийся в Слизерин-мэнор, требовали её присутствия в лаборатории. Впрочем, это как раз напрягало её меньше всего, в их обществе она хотя бы не чувствовала себя полной дурой.

Последнее время Петунию постоянно преследовало ощущение, что окружающие что-то от неё скрывают. Когда ей надоело пребывать в неведении, она отловила Каспара и заставила его подробно отчитаться обо всём. Тот рассказал, что в магическом мире вновь возобновились нападения фальшивых пожирателей смерти.

Впрочем, Петуния и так об этом знала из газет, но там писали мало, замалчивая подробности. Также Каспар поведал ей, что Пожиратели смерти настоящие, пусть и бывшие, под руководством Тома и при его непосредственном участии, без устали роют землю, чтобы найти тех, кто под них работает. Это, по крайней мере, объясняло то, что Том совсем забросил остальные дела.

Хотя Петуния не без оснований полагала, что Тому просто надоело играть роль взрослого и ответственного бизнесмена в мире маггловском, поэтому он сбежал при первой же возможности в более привычный ему магический мир.

Атмосфера всеобщей таинственности с одной стороны напрягала Петунию, с другой она даже была рада, что никто кроме Амоса и Августуса не тянул её в свои игры. По правде сказать, ей хватало и этих двоих. Постоянное волнение за мальчиков последнее время сделало её какой-то нервной. Петуния подозревала, что если так пойдёт и дальше, то окончания учебного года она ждать не будет и поставит этот вопрос ребром.

Оказалось, что отпускать детей в школу она была совсем не готова. И чем больше проходило времени, тем лучше Петуния это понимала. Сентябрь потихоньку подходил к концу, до полнолуния оставалось не так много времени, а Каспар до сих пор не придумал, как незаметно забрать Робина и Невилла домой.

Насколько Петуния знала, он планировал подключить к этому Ксавьера, тот почему-то даже не сопротивлялся и с готовностью присоединился к экспериментам Каспара с защитными чарами Хогвартса. Петуния надеялась, что Гарри тоже вернётся домой, хотя бы на одну ночь, но Каспар пока не торопился давать таких обещаний.

Мальчики регулярно писали письма родителям и Луне, отсылая их со школьными совами в поместье Малфоев. Петуния отвечала на каждое письмо сына, но сов могли перехватывать, а почту просматривать, поэтому ничего важного они друг другу не писали. Гарри много рассказывал про Хогвартс, уроки и преподавателей, а Петуния о жизни в поместье и его обитателях, не называя имён. Оборотни как обычно чудили, поэтому рассказать было о чём. Но этих писем ей отчаянно не хватало.

— Петти, ты меня слушаешь?

Голос Амоса вырвал её из размышлений.

— Нет, — честно призналась она.

Слушать обо всех этих маггловских заморочках ей надоело ещё несколько недель назад.

— Очень хорошо, — проигнорировал её ответ Амос. — Так вот, если всё пройдёт гладко, то уже в начале следующего года мы получим разрешение на регистрацию нашего парка развлечений...

— Что? Как? Почему? — Петуния едва не подпрыгнула на месте. — Но разве тот пузатый таракан вчера не утверждал, что разрешение нам не светит в ближайшие года два? Что там у тебя?

Она решительно подвинула к себе бумаги, которые Амос подсунул ей на подпись чуть ранее. Пробежав взглядом верхний лист, Петуния поняла, что всё равно ничего не поняла.

— Я не поняла, — на всякий случай оповестила его она, отодвигая от себя пачку макулатуры. — Объясни, пожалуйста, только давай как-нибудь кратко и понятно.

— Если кратко и понятно, то один наш знакомый надавил на кого-то из начальства Уайта, — встретив её вымученный и непонимающий взгляд, Амос пояснил: — пузатого таракана, и наше дело передали дальше.

— В обход этого старого козла? — не поверила своим ушам Петуния.

— Ну Петти… — Амос шутливо погрозил ей пальцем.

— Ты не представляешь, как я устала видеть его. И слышать. Почему Том не может всем этим заниматься? Это же он хотел «парк развлечений дядюшки Тома»… Кстати, ты не знаешь, как там у них дела?

Амос убрал документы в папку, снял очки и задумчиво потёр переносицу.

— Я особо не в курсе, сама понимаешь, мне сейчас не до этого. Но я на днях отловил Тома по нашим с тобой делам, поговорили немного…

— А меня избегает, — Петуния невесело усмехнулась.

— Так вот, он говорит, что министерство делиться информацией по нападениям отказывается категорически. Объясняя это тем, что магические существа в нападениях по их данным не участвуют.

— Однако раньше это не мешало министерским скидывать на наших свою работу, к которой магические существа тоже никакого отношения не имели, — ворчливо заметила Петуния.

— Не мешало. Но тут всё серьёзнее. Это тебе не чьи-то приколы или стихийная магия дошкольников, это настоящие теракты.

— Всё так плохо?

Петуния ощутила запоздалый укол совести. Она так увлеклась своими переживаниями за сына, что не особенно следила за поступающей из штаба информацией.

— Я бы сказал, что пока жертв среди волшебников удаётся избежать лишь чудом.

— А среди магглов?

Амос отвёл взгляд и не ответил.

— И министерство ничего не делает? — Петуния почувствовала, что в ней поднимается возмущение.

— Как я понимаю, у них не хватает людей, чтобы реагировать на все вызовы. Часть переадресовывается на отдел Артура, а потом и к нам, но пока они думают, что можно отправить к нашим ребятам, а что нет… сама понимаешь.

Петуния понимала. Это объясняло и то, почему Люциус последние дни ходил злой. Вероятно, он пытался через свои каналы надавить на министерство, но у него не получалось.

— Ладно, не буду тебя сегодня мучить, — Амос поднялся на ноги. — С остальным я пока справлюсь и сам, сейчас от нас больше ничего не зависит. Хотя… если бы ты всё-таки согласилась немного ускорить процесс…

Петуния одарила его тяжёлым взглядом, и Амос замолчал. Этот разговор заходил уже не в первый и явно не в последний раз.

— Я понимаю, что ты устал от всей этой волокиты, но давай не будем уподобляться вампирам. Тем более, у нас нет такого опыта. Маггловская бюрократическая машина просто сметёт нас, нельзя учесть всего.

Амос кивнул и виновато улыбнулся. Петуния прекрасно понимала его стремление решить всё с помощью магии, но не считала, что это разумно. Она знала, что кое-где Амос действовал грязно, пуская в ход и взятки, и магию. И, в общем-то, была не против этого, но не на том уровне, на который они вышли сейчас.

Когда дверь за Амосом закрылась, Петуния вздохнула и начала перебирать отчёты из штаба, пытаясь найти в этой кипе информацию о нападениях. Дальше засовывать голову в песок было попросту глупо.

* * *

Спустя три учебных недели Гарри уже и без помощи Тилли начал ориентироваться в Хогвартсе. По крайней мере, ему очень хотелось так думать. К сожалению, активные поиски шляпы результата пока не принесли, но Миртл хотя бы помогла им составить внушительный список мест, где шляпы точно не было.

Последнюю неделю к поискам подключился и Рон, поскольку отработки у профессора Снейпа наконец-то подошли к концу. Посвящать нового друга в истинную цель их вечерних прогулок Гарри не стал, тот думал, что они просто исследуют школу. Близнецы Уизли несколько раз присоединялись к ним, чаще всего это случалось, когда Дора тоже решала составить друзьям компанию.

Близилось полнолуние, но ребята до сих пор не знали, где Невилл и Робин будут его встречать. Изначально взрослые решили, что в полнолуния домовики будут перемещать стаю в запретный лес, а Невилл и Робин тайком выбираться из замка. Но недавно Вальбурга сообщила, что планы поменялись. Дамблдор следил за всеми, кто приходил в Хогвартс и покидал его пределы. Да и в запретном лесу стало небезопасно.

Гарри снова начал опасаться, что их заберут из Хогвартса до того, как они найдут шляпу. И хотя шляпа всё равно никуда не делась бы, Северус обещал прибрать её к рукам сразу же, как только получит такую возможность, Гарри хотелось найти её как можно быстрее. Последнее время это стало его навязчивой идеей. Он уже не пытался подружиться с Грейнджер или с кем-то ещё, не особенно внимательно слушал на уроках, и выполнял домашние задания спустя рукава. Учёба перестала интересовать его.

Из них всех учебный процесс нравился только Тилли, в Хогвартсе магия волшебников его почему-то заинтересовала, и он начал учиться даже усерднее Грейнджер. Гарри это здорово удивило, но Тилли пояснил, что заниматься в мэноре ему не нравилось потому, что он толком ничего не понимал. А в Хогвартсе учёба началась с нуля, и это внезапно оказалось интересным. Друзья по-доброму посмеивались над ним, но всегда помогали, если он чего-то не понимал.

Остальным учебная программа Хогвартса, даже претерпевшая с прошлого года существенные изменения, казалась слишком лёгкой. Всё, что они проходили на уроках, ребята уже знали. Даже Робин, который мало что помнил из своей жизни до обращения и появления в Слизерин-мэноре. Но стоило ему увидеть новый материал, который в мэноре они не изучали, как в его голове всплывали пусть и обрывочные, но верные знания.

Пожалуй, Робин горел желанием найти шляпу так же сильно, как этого хотел Гарри. Они оба стремились вспомнить прошлое, только Гарри интересовал небольшой отрывок, а Робина — практически вся его жизнь, он помнил лишь то, что был сиротой с раннего детства.

За ужином в большом зале собралось на удивление много Уизли. Гарри уже привык, что близнецы частенько игнорировали последний приём пищи, предпочитая не тратить на него время, а перекусить где-нибудь чем-нибудь стыренным с кухни. Но сегодня они всё же почтили большой зал своим присутствием и заговорщицки перешёптывались о чём-то с Грейнджер и Джинни, которая последнее время отлипала от Грейнджер только во время уроков и после отбоя.

Гарри даже радовался тому, что у Гермионы появилась подруга. Он давно перестал звать её куда-либо, прекрасно понимая, что даже если Рон иногда бывает, откровенно говоря, балластом, то правильная девочка Грейнджер явно не поспособствует ускорению поисков шляпы. И всё же Гарри порой бывало за это стыдно, поскольку он видел, что друзей себе, кроме Джинни, Грейнджер так и не нашла.

Сама Джинни поглядывала на старших ребят с интересом. Рон рассказывал, что она все уши прожужжала матери о том, что хочет с ними дружить. Гарри был не то чтобы против неё, но он хорошо помнил разговор Альбуса Дамблдора с Молли Уизли, которому стал невольным свидетелем, казалось бы, в прошлой жизни. Тогда он счёл Джинни и её мать не самыми приятными людьми.

Когда Гарри поделился этими воспоминаниями с друзьями, Невилл сказал, что возможно не всё ещё потеряно, и что дружба с Грейнджер, а также снижение влияния матери прочистят мелкой Уизли мозги. Гарри хотел на это надеяться, но общаться с ней лишний раз не стремился.