Новый мир: О бедных ликанах замолвите слово

Глава 41

Вальбурга Блэк последние дни только и делала, что размышляла о своём нынешнем положении. И ей в этом никто особенно не препятствовал. Изредка появлялся Кричер или кто-то ещё из странных домовиков этого дома, но удостоверившись, что ей ничего не нужно, они быстро ретировались.

Вальбурга не смогла сдержать горький смешок. Что ей в таком состоянии могло быть нужно? Да и кто она теперь? Мёртвой Вальбурга себя не ощущала, живой, впрочем, тоже. А последние месяцы её сознание всё больше затуманивалось. Вспоминать свою жизнь становилось всё труднее.

Она помнила сыновей, помнила дорогих племянниц, но ей было невероятно сложно сопоставить воспоминания и реальность. Эти люди, приходившие к ней, они были совсем не похожи на тех детей, которыми их помнила Вальбурга. Всё сложнее становилось разделять прошлое и настоящее.

Вальбурга снова тяжело вздохнула и поднялась на ноги. Кресло тут же исчезло, то ли повинуясь её воле, то ли просто перестало существовать. Она вообще сомневалась, что тут хоть что-то могло существовать. Все созданные ею предметы вроде бы были осязаемыми, но стоило ей отвлечься, как всё рассыпалось в прах. Совсем как её жизнь.

В этом Вальбурга почему-то была уверена, хотя последние её прижизненные воспоминания давно уже стёрлись. Но самым паршивым было то, что стирались не все воспоминания, какие-то обрывки всё-таки сохранялись, зачастую не слишком приятные. Вальбурга прекрасно помнила, как в порыве бессмысленной и бесконтрольной ярости выжигала имена с гобелена, предавая тем самым память предков.

Тогда ей это казалось правильным. Сейчас же она была рада, что хотя бы частично им удалось сгладить причинённый ею вред. Исправить удастся далеко не всё, но Вальбурга надеялась, что у её мальчиков всё получится.

Мысли вновь начали путаться, она вздохнула и огляделась по сторонам. Как обычно — пустота. Вальбурга могла создать здесь что-нибудь, но всё созданное ею не имело цвета, не было настоящим. Разве что любимое кресло ей удавалось лучше всего.

Раньше она хотя бы могла ходить по картинам, которых в старом особняке Блэков хватало с избытком. В этом же месте у неё почему-то такой возможности не было, а прояснить для себя этот вопрос Вальбурге не позволяли остатки гордости. При жизни она сказала бы — достоинства, но не теперь.

И всё же здесь было лучше, чем там. Магическое ядро этого дома приветливо делилось с ней своей энергией, оно давало даже больше, чем ей было нужно. Поначалу это опьяняло, но постепенно она привыкла. Сколько Вальбурга уже находилась тут — она сказать не могла. Изредка к ней заходил кто-нибудь, пытался начать беседу или просто брал книги и быстро уходил. В такие моменты она обычно поворачивалось спиной к гостям, пристально всматриваясь в окно, которое было таким же фальшивым, как и всё остальное в её пристанище.

Когда-то давно, это Вальбурга хорошо помнила, как и всё, что случилось с ней после её… смерти, она пыталась создать в этой пустоте что-то похожее на дом. Но быстро поняла, что не в силах поддерживать несколько иллюзий разом, это истощало её и особняк Блэков. Теперь же у неё было более чем достаточно энергии, однако и сейчас она не продвинулась в своих экспериментах.

Сосредотачиваясь на каком-нибудь новом предмете, она неизменно теряла связь со старым, и тот рассыпался, словно его никогда и не существовало. Это ей быстро наскучило, и Вальбурга бросила тщетные попытки. И всё же она прекрасно понимала, что ей грех жаловаться. Стоило хотя бы попытаться наладить свою жизнь здесь.

Вальбурга прикрыла глаза и в очередной раз попыталась прочувствовать связь с этим домом. И снова не преуспела. Да, поместье щедро делилось с ней своей силой, но совершенно не желало открываться ей. Даже если здесь и существовали волшебные картины, она их не чувствовала.

В коридоре раздался звук шагов и тихое перешептывание, вопреки обыкновению на этот раз Вальбурга встретила визитёров лицом к лицу. Казалось, те несколько опешили и даже смутились.

— Э-э-э… здравствуйте, — произнесла рыжеволосая девушка, как две капли воды похожая на молодого человека, сопровождавшего её.

Вальбурга кивнула, размышляя, подойдут ли они для её целей. Лучше бы, конечно, пришёл Кричер или хотя бы кто-то из её сыновей. Она, конечно, могла бы и сама позвать Кричера, но что-то подсказывало Вальбурге, что этот странный эльф больше ей не подчинялся.

— Мы не будем вам мешать, только кое-что возьмём, — пообещал юноша, целеустремлённо направляясь к книжному стеллажу.

— Вы не могли бы позвать сюда моего сына… любого из моих сыновей, — несколько неуверенно произнесла Вальбурга. — Или кого-нибудь из домовиков.

— Да, конечно, Кричер!

Кричер не заставил себя долго ждать, хотя и не выглядел при этом особенно счастливым. Вальбурга усилием воли подавила нарастающее раздражение. Она и сама не могла сказать, почему её так бесила мысль, что её домовой эльф подчиняется совершенно чужим людям.

Всё с тем же мрачным выражением на страшной физиономии Кричер осмотрелся по сторонам, присел на краешек стола, сложил руки на груди и выжидающе уставился на Вальбургу немигающим взглядом. Двойняшки поспешно ретировались, утащив с собой огромную стопку книг.

Сейчас разговор с Кричером уже не казался Вальбурге такой уж удачной идеей. Домовик вёл себя странно, совсем не так, как ему стоило бы. Впрочем, в этом доме всё было неправильно, поэтому она решила, что ещё одна аномалия в её лице большой погоды не сделает.

— В поместье есть картины? — скучающим голосом спросила Вальбурга, создавая кресло и усаживаясь в него.

Кричер почесал куцую бородёнку и пожал плечами.

— Ты не знаешь? — сохранять невозмутимое выражение лица Вальбурге удалось с трудом.

— Да как-то не интересовался, — Кричер на мгновение замолк, словно прислушиваясь к чему-то, потом покачал головой. — Неа, нету. Разве что детские рисунки, но они не волшебные.

Рядом с ним бесшумно появился уже знакомый Вальбурге домовой эльф, именно он забрал её из особняка Блэков, хотя сам момент переезда Вальбурга помнила смутно.

— Меня зовут Каспар, — напомнил он, кивком головы отпуская Кричера. — Могу я что-то сделать для вас?

Кричер ещё раз недовольно зыркнул на бывшую хозяйку и испарился.

— Тут несколько скучновато, — Вальбурга решила начать издалека.

Казалось, домовик растерялся.

— Вероятно, ваши родственники могли бы скрасить ваше одиночество. Я могу их позвать.

— Не стоит, — излишне поспешно даже на свой собственный взгляд, ответила Вальбурга. — Мне просто хотелось бы иметь возможность путешествовать по дому.

— Через картины? — проницательно уточнил домовик. — Боюсь, это невозможно. В этом доме действительно нет ни единой картины. Бывший хозяин не особенно жаловал живопись. Впрочем, я мог бы заказать для вас несколько полотен. Они должны быть какими-то особенными или самые обычные пейзажи тоже подойдут?

Вальбурга задумалась.

— Они должны быть магическими, — произнесла она через некоторое время. — Но я не чувствую связи с поместьем, а без этого я вряд ли смогу воспользоваться ими.

— Вот как, — домовик присел на край стола, где ещё недавно сидел Кричер, на его лице читалась работа мысли.

Вальбурга внезапно поняла, что если он начнёт задавать вопросы, то у неё не найдётся на них ответов. Не потому, что она не хотела отвечать, в конце концов, это было и в её интересах, а просто у неё их не было.

— Признаться, мои знания о призраках оставляют желать лучшего… — домовик запнулся, — а ваша ситуация, как мне кажется, ещё более запутанная… боюсь, я пока не совсем понимаю, как всё это работает.

— Боюсь, что я тоже, — не стала скрывать Вальбурга.

Домовик кивнул, словно для него это не стало неожиданностью.

— И всё же, возможно, вы расскажете мне хоть что-то, за что нам удастся зацепиться?

На этот раз Вальбурга задумалась надолго, гость ей не мешал. Как ни странно, но в этот момент её мысли были ясными настолько, насколько это вообще возможно. Она уже и не помнила, когда последний раз так трезво мыслила. Вот только память возвращаться не торопилась, но не сказать, что Вальбургу это так уж беспокоило. И всё же она понимала, что дальнейшее её существование зависит от того, насколько она будет откровенной с этими людьми.

— Я могла чувствовать особняк Блэков, — наконец заговорила Вальбурга. — Ощущала магическое ядро, силовые линии… всё магическое в доме. В том числе и портреты, они связаны с домом этими самыми нитями, питаются от него. Как питаюсь я.

— Ваше восприятие магии схоже с нашим, — задумчиво прокомментировал домовик.

— Это место щедро делится со мной своей силой, но это всё. Я не ощущаю связи с ним, — произнесла Вальбурга, стараясь, чтобы её голос прозвучал обиженно.

Было видно, что домовик немного растерялся. Вальбурга уже собиралась было продолжить этот спектакль, но он быстро взял себя в руки.

— Давайте начнём с простого. Я закажу несколько магических картин, и мы посмотрим, сможете ли вы почувствовать их. Есть какие-нибудь предпочтения по их содержанию?

Теперь уже пришёл черёд Вальбурги удивляться. Она не рассчитывала даже на простое послабление, считая себя больше пленницей, чем гостьей, однако ей даже дали выбор. Ну, или иллюзию выбора.

— На ваш вкус, — Вальбурга решила не выделываться лишний раз.

— А относительно вашей связи с поместьем… — домовик задумался на мгновение, — мне нужно посоветоваться с остальными. Возможно, мы что-нибудь придумаем. Вы точно не желаете пообщаться с кем-нибудь из родственников?

Вальбурга отрицательно покачала головой. Ей было решительно нечего сказать сыновьям или племянницам. По крайней мере, пока она не разберётся со своей памятью. А память всё ускользала. Вальбурга попыталась сосредоточиться на последнем, что она ещё помнила из своей жизни, но теперь уже и воспоминания о дне побега из дома младшего сына «поплыли», стали нечёткими, путанными.

Вернувшись в настоящее, Вальбурга бросила на гостя оценивающий взгляд. Смогли бы они помочь ей удержать оставшиеся воспоминания? Захотели бы? И хотела ли этого она сама? Наверное, нет. Её пугало только одно — неизвестность. Она не знала, что будет, когда последняя крупинка воспоминаний покинет её. Перестанет ли она существовать? Или просто станет новым человеком?

Эта мысль почему-то изрядно повеселила Вальбургу, она едва не рассмеялась. Пришлось подняться на ноги и повернуться спиной к гостю, показывая, что аудиенция окончена.

«Аудиенция — странное слово», — пронеслось у Вальбурги в голове, когда она создавала перед собой окно, такое же фальшивое, как и вся её теперешняя «жизнь».

* * *

— Она хочет что?— словно не веря своим ушам, переспросила Петуния.

— Я понимаю, что тебе это не нравится, но от неё мы можем многое узнать. Случай Вальбурги уникален, — Каспар не терял надежды уговорить Петунию дать их гостье больше свободы.

— Никогда бы не подумала, что тебя настолько... интересуют уникальные случаи. Ладно ещё Ильвис или Эмми… но ты мне всегда казался разумным и ответственным, — Петуния подпёрла кулачком щёку и задумчиво уставилась в свою чашку.