Изгнанники Меанантра. Книга 1

– Ты понимаешь, какой это подарок!!! Мы можем начать все сначала!!! – глаза Риманта светились счастьем.

– Но ведь твоя Дальчи пришла за Эвелин, так почему не забрала ее? – недоумевал рыцарь.

– Я выиграл ее жизнь – не без гордости ответил Римант.

– Видишь ли мы очень хорошие приятели с Дальчи, и она благосклонно согласилась принять мое предложение. Мы решили судьбу Эвелин, в честном противостоянии.

Амадо тяжело посмотрел на лекаря, и ничего не отвечая направился к хате.

Светящееся покрывало залило помещение желтоватым свечением. Женщина в ужасе стремилась вырваться из стальных объятий невесомой ткани. Расширенные глаза искали хоть что-то знакомое. Прямоугольник нестерпимо яркого света привлек внимание Эвелин, и она почувствовала мягкое прикосновения сильных рук.

– Эвелин, это мы. Ты жива. Подожди, сейчас я тебя освобожу – донеслось откуда-то сверху.

Голос казался до боли знакомым, но женщина не могла вспомнить кому он принадлежит. Образы сменялись в бесконечном хороводе, в глазах прояснилось. Эвелин увидела строгое лицо незнакомого мужчины. Он смотрел на нее черными, бездонными глазами в сумраке хаты казавшимися еще более мрачными. В голове всплыли последние события Пассаки, староста, рыцарь. Неожиданно Эвелин вспомнила что рыцаря зовут Амадо. Ее взгляд скользнул по коренастому телу мужчины, в правой руке он держал смятую серебряную сетку.

– Релаксатор! Так вот почему я не могла ничего увидеть – спокойствие стало отвоевывать все больше места в ее сознании.

Эвелин попыталась вспомнить, что с ней случилось в конторе мастера Талли. Вот уходят ее компаньоны, она склоняется к юноше, гном что-то говорит, ее рука гладит волнистую шевелюру подмастерья. Неожиданно резкая боль в животе, она падает на колени. Сквозь плотно прижатые к телу руки, просачивается липкая, красная жидкость. Краем глаза она видит, как на пол падает Талли, у купца перерезано горло. Бьющееся в конвульсиях тело и булькающие звуки отдаются в ее голове болезненными точками. Попытки встать приносят невыносимую боль, и непреодолимую слабость. Нет сил, упругость тела разом исчезла, превратив крепкую женщину в тряпичную куклу. Затем еще один удар. В голове завертелось, и опять острая обжигающая боль, теперь уже в шее. Воздуха не хватает, неодолимо наваливается тишина и покой.

Сознание выплыло из жуткого водоворота образов прошлого, глаза сфокусировались на Амадо, рыцарь крепко удерживал ее за плечи. Позади раздались щелкающие звуки, женщина резко повернулась, рука Риманта мягко, но настойчиво вернула ее голову на место. Тонкий стек коснулся затылка, вновь издав щелчок. Лекарь задумчиво разглядывал пустоту перед собой, его губы слегка шевелились, считывая, видимую только ему, информацию.

– Так ну вот и все! Волны синхронизированы. Что голубушка, страшно? Я бы тоже боялся. Обмануть смерть мало кому удается! – он доверительно улыбнулся Эвелин.

Эта улыбка вызвала в ней глубокое чувство доверия, и чего-то родного. Крупные слезы покатились по щекам женщины.

– Ну что вы? Все в порядке. У вас все хорошо, даже следов не останется. Вон как все хорошо зажило!

– Я не Эвелин, меня зовут Магна! Я менантр – сквозь слезы произнесла женщина.

– Мы знаем. Такого тела я давно не видел – признался Римант.

– А вы кто? – спросила Эвелин.

– Я Римант Ори, когда-то лечил людей, а он тот самый Даад Ореда – лекарь указал на рыцаря.

– Я слышала о тебе, ты победил Наргала, а потом пропал. Сложно поверить, но Рут, твоя супруга, помогла мне выбраться из нашего мира, когда он превратился в могилу.

– Ты знаешь мою жену? – с волнением спросил Амадо.

– В последний раз, я видела ее, еще до моего перехода! – ответила Эвелин глядя с сочувствием на рыцаря. – Воины защищали здание академии, пока Рут выводила последних выживших из Менантра. Многие ушли в другие миры, но успели не все. Те, что остались, скорее всего погибли.

– А девочка?

– Девочки с ней не было. Там никто не смог бы выжить. Мне жаль – ответила Эвелин, едва сдерживая слезы.

***

Эльфийское море, как всегда, проявляло свой непокорный нрав, уже пятый день стоял полнейший штиль. Вымотанные гребцы сильно сбавили в скорости. Время тянулось невыносимо долго, вызывая чувство безысходности, усугублявшееся нестерпимым зноем, испепелявшим все живое на палубе корабля. Зато у Амадо появилась возможность уложить в голове события последних дней.

Посовещавшись с Дулином, они отправились в Джана-Кудхи. Там, в портовом городе Галерна, располагалась школа бардов, которая и служила конечной целью путешествия охотников за головами. Несмотря на все протесты, мужчины не пожелали брать с собой Эвелин. Вскипая от гнева, баронесса отправилась в родовое гнездо Малино. Сопроводить неуемную подопечную вызвался Римант. Эвелин обиделась на мужчин, и отказалась подчиняться коллегиальному решению. Дулин вспылил и высказал свое отношение к моральному облику баронессы. Вопреки ожиданиям охотников, Эвелин только рассмеялась в ответ, а последовавший за этим рассказ удивил не только гнома, но и менантров.

– Что могут подумать мужчины? Конечно, только то, что мне сейчас высказал Дулин, но в жизни существует много важных вещей и кроме плотских наслаждений. Я не сумасшедшая шлюшка, пытающаяся удовлетворить неуемную похоть, я исследователь. Понимаю, что для вас, это странно. Что можно исследовать в глухой деревне? Отвечу просто, здесь наше будущее.

Мужчины заулыбались и переглянулись, Эвелин игнорируя пошлые ухмылки, продолжила.

– Здесь я оказалась, из-за Евхо. Рассказы о его удивительных способностях постепенно дошли и до владений моего супруга. Для вас Евхо всего лишь молодой пастух, смертный, жизнь которого столь скоротечна, что не стоит внимания. Но мальчик поистине уникален, когда я впервые увидела его, он оживил на моих глазах умирающую лошадь.

– То есть как оживил? – недоверчиво спросил Римант.

– Так, наложил руки на ее голову, и кобыла поднялась спустя десять минут. Позже я узнала, что лошадь вовсе не больна, ее убивала старость. Евхо мне объяснил, что с рождения обладал необычной способностью. Налагая руки, он избавлял мать от болей в низу живота. Но жестокость ревнивого отца, лишила Евхо матери еще в юном возрасте. Отец убил ее в присутствии мальчика. От пережитого стресса у него открылась еще одна способность. Теперь он мог поднимать скотину, погибающую от возраста. Позже выяснилось, что животные, поднятые его рукой, приносят удивительный приплод, который не болеет и растет лучше, чем обычные жеребята. Тогда-то деревня и начала выращивать коней особой стати, получая баснословные прибыли.

Амадо видел, как заблестели глаза женщины, когда она говорила о несчастном пастухе. Особая дрожь нетерпеливого исследователя пробивала все ее существо.

– Много лет я изучаю подобные изменения в человеческой популяции. И пришла к выводу, что время от времени среди смертных появляются уникумы, люди с мутациями. Так же я заметила, что по странному стечению обстоятельств все они не доживают до совершеннолетия, погибая чаще всего после различных обрядов инициации. Они гибнут, как только встречаются с местным священством, как будто кто-то не хочет, чтобы среди людей просыпались подобные способности. Другими словами, у меня сложилось четкое ощущение, что этих детей отслеживают и целенаправленно уничтожают.

– Но как это возможно? – возмутился такой несуразности Дулин. – Это же не хватит никакой агентуры.

– А тут и не агенты, ту намного более могущественные силы.

– Ну не хочешь же ты сказать, что боги имеют особые планы на род человеческий? – с насмешкой спросил Амадо.

– Тогда объясни происходящее иначе! Я уже не в первый раз иду по следу убийц уникумов, но цепочка всегда обрывается на исполнителе. Могу только сказать, что в этом совершенно точно замешаны сильные мира сего, а убийцы из Гинну лишь исполнители, одни из многих. Поэтому я должна найти Гинну вместе с вами, в конце, концов я имею на это такое же право.

– Наверное твои слова справедливы – задумчиво проговорил Амадо. – Но я не могу рисковать твоей жизнью, она слишком ценна для нас. Так, что нет Эвелин, ты едешь домой – решительно заявил рыцарь.

Женщина всплеснула руками, и что-то хотела выпалит наглому мужлану, но Амадо ее опередил.

– Это больше не подлежит обсуждению.

Пред мысленным взором рыцаря встало возмущенное лицо Эвелин. Мысли перескочили к конторке гнома Талли, купец с перерезанным горлом, лужи крови, израненное тело баронессы, он зажмурился, до боли сжимая кулаки.

Куда подевался Галиус Крид, так и осталось неясным, его поиски ни к чему не привели. Молодой убийца Гинну, точно растворился, или как предполагал Родриго, кто-то могущественный не желал, чтобы Крида нашли.

Рядом постоянно слышалась брань, справа от Родриго, пристроившись на бухтах канатов, сидели игроки в кости. Поглощенные азартом моряки, не стесняли себя в выражениях. Ругань прерывалась только громким стуком стакана о доски палубы, затем слышался дробный разлет костей, вызывавший новый взрыв эмоций. Особенно буйствовал Дулин, как оказалось ничто человеческое гному не чуждо.

На горизонте показалась земля. Спустя два года Амадо предстояло вновь ступить на земли тропического рая. Вскоре показалась Галерна, крупнейший порт Джана-Кудхи. Люди сновали по пирсу безостановочно перетаскивая тюки, бочки и ящики. Вдали чернели загоны, через которые гнали лошадей на корабли, еще дальше пристроились ряды коренастых складов.

На главной площади развернулся Вечный базар. Товары со всего мира, заполняли прилавки сотен торговцев. Здесь продавалось все, что производилось по эту и ту сторону Эльфийского моря. С каждым годом Галерна все больше превращалась в торговую биржу, формировавшую цены всего региона. Многие влиятельные торговые дома, основали здесь свои представительства, стремясь не упустить начавшийся расцвет нового торгового центра. Конечно, за всем стояли эльфы, именно они снимали сливки контролируя цены.

Джана-Кудхи находилась под протекторатом эльфов, поэтому охотникам за головами пришлось оставаться инкогнито. Не задерживаясь в порту, Амадо отправился в школу бардов. Дулин остался подготовить отступление, он должен был подойти к школе четвертью часа позже и привести с собой двух быстроногих коней.

Школа бардов оказалась огромным особняком, занимавшим пол улицы, сразу бросалась в глаза роскошь строения. Барды Галерны не бедствовали. Амадо и не догадывался, что ремесло бродячего музыканта приносит такие доходы. Глухая стена фасада, выходившего на улицу, имела только один вход. Высокая, резная дверь, надежно перекрывала внутренний двор храма искусств от любопытных. Рыцарь дернул кольцо, за дверью мелодично прозвенел колокольчик. Потянулись минуты ожидания, долго никто не отвечал. Родриго уже начало казаться, что по ту сторону никого нет, как вдруг, на уровне лица, открылось маленькое окошко. Внимательные глаза уставились на рыцаря.

– Что ты хотел, путник?

Закрыв глаза ладонью, Амадо развернул ее к своему визави со словами.

– Смерть наша мать, мы не знаем ее замыслов, но верим в ее мудрость, и готовы слепо исполнять волю Великой Утнаты! – торжественно произнес он, остро ощущая, что едва может себя удержать от распирающего изнутри хохота.