Простая милость

— Шериф приходил? Чего ему было надо?

— В основном увидеть папу. А мне задал несколько вопросов о Карле и Ариэли.

— Каких вопросов?

— Неважно.

Я отвечал Джейку коротко, чтобы прекратить его расспросы, поскольку мое внимание привлекло кое-что еще. После смерти Ариэли я замечал вокруг какие-то необычные совпадения, которые воспринимал как некие знаки. Не обязательно от Бога, но явно от сил, неподвластных моему ограниченному разумению. Прошлым вечером я видел две падающие звезды, пути которых пересеклись в небе на востоке, и понял — это нечто исключительное, но что именно, я не знал. А когда отец и Джейк уехали в Манкейто, а я слушал по радио матч с участием "Близнецов", в трансляции возникли помехи, на несколько секунд радио переключилось на другую волну, и я разобрал только одно слово, не вполне отчетливо: "Ответ". Ответ на что? Я задумался.

Теперь, стоя на крыльце, я увидел, что солнце встало прямо за церковным шпилем, тень от шпиля падала через улицу и указывала прямо на меня, словно длинный предостерегающий перст.

— Фрэнк, с тобой все хорошо?

Машина шерифа проехала по Тайлер-стрит, свернула на Третью стрит и вырулила на церковную парковку. Шериф вылез и направился к церкви.

Джейк схватил меня за руку.

— Фрэнк.

Я вырвался и торопливо спустился с крыльца.

— Ты куда?

— Никуда, — ответил я.

В одно мгновение он оказался рядом со мной. Я не хотел пререкаться и позволил ему пойти. Я побежал к боковой церковной двери, ведущей в подвал. Мотоцикла на парковке не было с самого утра — значит, Гас уехал, и, спускаясь в прохладу церковного подвала, я знал — меня никто не остановит. Я подошел к неработающему вентиляционному каналу, ведущему в кабинет отца, и вытащил тряпки, которые сдерживали поток звука. Джейк наблюдал, и его глаза говорили мне, что он считает это огромным преступлением.

— Фрэнк, — прошептал он.

Я метнул на брата взгляд, заставивший его заткнуться.

В дверь кабинета постучали, и половицы над нами скрипнули, когда отец подошел к двери встречать посетителя.

— Спасибо, что пришли, — сказал он.

— Присядем, мистер Драм?

— Разумеется.

Они подошли к отцовскому столу, и стулья шаркнули по полу.

— Что обнаружил медицинский эксперт? — спросил отец.

— Он подтвердил первоначальный вывод Ван дер Вааля, — ответил шериф. — Вашу дочь ударили по голове каким-то продолговатым предметом, возможно, монтировкой, но фактической причиной смерти стало утопление. В легких у нее обнаружилась вода, такая же, как в реке Миннесота. Но есть еще одно обстоятельство. Мистер Драм, ваша дочь была убита не одна.

— Не понимаю.

— Я от всей души хотел бы избежать огласки, но городок у нас маленький, и рано или поздно все станет известным, поэтому я хочу, чтобы вы узнали первым. Ариэль была беременна, когда погибла.

Наверху не раздалось ни звука, но Джейк рядом со мной издал изумленный вздох. Я схватил его и зажал рот ладонью.

— Вы знали, мистер Драм?

— Понятия не имел, — ответил отец, и в его голосе слышалось потрясение.

— Медицинский эксперт установил, что Ариэль была на пятом или шестом месяце беременности.

— Ребенок, — сказал отец. — Боже правый, какая трагедия…

— Я искренне сожалею, мистер Драм. Сожалею, но при этом должен задать вам еще несколько вопросов.

Последовало мучительное молчание, а потом отец ответил:

— Хорошо.

— Долго ли ваша дочь была знакома с Карлом Брандтом?

— Они встречались примерно год.

— Вы считаете, они бы поженились?

— Поженились? Нет. У обоих были другие планы.

— Сегодня днем ваш сын сказал мне, что Ариэль передумала уезжать.

— Полагаю, она просто нервничала из-за предстоящего отъезда.

— Вы по-прежнему так считаете? И после того, что сказал медицинский эксперт?

— Не знаю.

— Ваш сын сказал мне, что Ариэль иногда тайком уходила по ночам и возвращалась только к утру.

— Не верю.

— Он мне так сказал. Если это правда, есть ли предположения, куда она уходила?

— Нет.

— Возможно ли, что она уходила к молодому Брандту?

— Полагаю, возможно. Почему вы так интересуетесь Карлом?

— Вот какое дело, мистер Драм. Все это время я считал, что в произошедшем с вашей дочерью повинен Уоррен Редстоун или Моррис Энгдаль. Я изучил прошлое Редстоуна, и хотя этот человек не понаслышке знаком с тюрьмой, никаких жестокостей у него на счету нет. Те вещи, которые офицер Дойл обнаружил в пристанище Редстоуна у реки, не имеют ни малейшей ценности, что-нибудь подобное всегда можно подобрать где-нибудь на железной дороге, или на берегу реки, или в переулке. Поэтому на данном этапе у меня нет оснований предполагать, что он виноват в смерти Ариэли. Сегодня утром я первым делом съездил в Сиу-Фоллз — побеседовать с Моррисом Энгдалем и Джуди Кляйнштадт. Оба упорно утверждают, что той ночью, когда пропала ваша дочь, они были в сарае у Мюллера. Не считая небольшой стычки с вашим сыном, я не вижу особых причин подозревать Энгдаля, хотя этот парень из тех, от кого всегда одни неприятности. Обвинение в нарушении закона Манна позволит мне задержать его подольше и допросить хорошенько, так что, возможно, мы еще что-нибудь у него выясним.

— Так вы думаете, поскольку Ариэль была беременна и встречалась с Карлом, более вероятно, что Карл имеет отношение к ее гибели?

— Послушайте, мистер Драм, это первое убийство, которое я расследую. Подобные вещи в округе Сиу не происходят. Сейчас я просто задаю вопросы и пытаюсь найти почву для размышлений.

— Не могу представить, чтобы Карл причинил зло Ариэли.

— Вы знаете, что за день до ее исчезновения у них вышла сильная ссора? Я разговаривал со знакомыми Ариэли, которые при этом присутствовали. По-видимому, обе стороны злились друг на друга. Никто не сумел объяснить, из-за чего. Вы не знаете?

— Понятия не имею.

— Может быть, из-за ребенка, который сильно усложнил бы жизнь обоим?

— Не знаю, шериф.

— Ваш сын сказал, что Карл нравился Ариэли гораздо больше, чем Ариэль Карлу.

— Не знаю, с чего он взял.

— А ваша жена?

Отец ответил не сразу. Я взглянул на Джейка и даже в темноте разглядел, что его лицо покраснело, и он вцепился в вентиляционный канал, будто в лошадь, которая вот-вот ускачет.

— Я с ней поговорю, — наконец ответил отец.

— Я пришел к вам первому, мистер Драм. Теперь я поговорю с Карлом Брандтом. А потом с вашей женой — разумеется, после того, как вы расскажете ей все, что я рассказал вам. Она будет дома?

— Я позабочусь, чтобы была.

— Спасибо.

Стулья поочередно шаркнули по полу, половицы шумно прогнулись под весом проходящих мужчин, и больше наверху не раздалось ни звука. В подвале стояла гнетущая тишина. И в этой тишине Джейк вдруг пробормотал удивленно и озлобленно:

— К-К-К-Карл.