Токсичные тени

4.

- Что действительно могло бы ускорить процесс, - сказала Нэнси Эклинд своему мужу, - если бы ты просто признал, что я права.

У Бена появилось неприятное желание обхватить руками её горло. Не то чтобы он собирался, кстати, у него просто было неприятное желание. Поэтому он пошёл на компромисс: ничего не сказал. Он держал руки на руле и изучал тёмную дорогу впереди, освещённую фарами минивэна. Так было безопаснее.

- Что? - сказала Нэнси.

Он продолжал смотреть вперёд.

- Ты что-то сказала?

- Кажется, я сказала то, что сказала, - пояснила она ему. - Я повторяю ещё раз, чтобы ты признал мою правоту.

Он кивнул, продолжая смотреть на дорогу.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Бен видел, как брат Нэнси Сэм сидел сзади и смотрел повсюду, кроме того, что происходило на переднем сиденье. Бедный парень. Шестьдесят дней любезно предоставлены округом и в первую ночь на улице он получает полный желудок этого дерьма. Они сказали ему, что пообедают и немного поиграют в казино Chippewa. Несколько напитков, чтобы помочь ему расслабиться.

Бен решил, что он выглядит совсем не расслабленным.

Она твоя сестра, приятель, - язвительно подумал он, - по крайней мере, я связан с ней только по браку.

Нэнси фыркнула.

- Знаешь, Бен, может, ты не участвуешь в этом разговоре? Может, я говорю сама с собой? Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о том, что мы обсуждаем?

- Нет, Нэнси.

- Ну, тогда всё в порядке. Не стесняйся присоединиться к разговору в любое время.

Он что-то пробормотал.

- Извини? Не совсем понимаю. Можешь чуть громче?

Он хотел прыгнуть обеими ногами в её грёбаное лицо.

- Я сказал НЕТ, - он почесал бороду.

- Видишь? - Нэнси повернулась и посмотрела на своего брата, съёжившегося на заднем сиденье. - Видишь, на что это похоже, Сэм? Так происходит постоянно. Он не может ничего обсуждать. Неважно, что это, если он хоть немного отвлечён, то просто не обращает на это внимания.

Бен вздохнул, притормозил, свернул налево на просёлочную дорогу.

- Давай сменим тему, хорошо? Думаю, ты достала его до смерти за одну ночь.

- Да неужели? - Нэнси скрестила руки на своей выпирающей груди, склонила голову и задумалась. - Нет, я не думаю, что мы должны сменить тему. Нет, не думаю.

- Разве это не зашло достаточно далеко? Уже смени пластинку.

- Знаешь, что, Бен? Если бы ты просто обсуждал со мной что-то, выкладывал, что у тебя на уме, у нас не было бы этих проблем. Но нет, разговаривать с тобой - всё равно что рвать зубы.

Бен снова вздохнул, думая, что последние пять лет с тех пор, как он натянул петлю... э-э-э, кольцо на палец, он много вздыхал.

- Мы обсудим это позже, хорошо? Мы доставляем Сэму неудобства.

Нэнси снова обернулась.

- Мы доставляем тебе неудобства, Сэм?

Он продолжал смотреть в окно.

- Слушай, я просто хочу домой. Я устал. Я хочу попасть в постель. Настоящую кровать, а не тонкий коврик. Иисус.

Нэнси тоже фыркнула.

- Всё, что я говорю тебе, Бен, - это то, что для человека твоего возраста ты не очень ответственен. Быть восемнадцатилетним - это здорово, когда тебе восемнадцать. Но тебе тридцать пять, дорогой, пора отбросить фантазии и всякого рода сомнения, жить жизнью взрослого человека.

- Я думаю, ты очень нетерпелива, - сказал он ей, пытаясь говорить спокойно, сдержанно, очень рационально, чтобы Сэм подумал, что она сумасшедшая и враждебная, а не он. - Каждый бизнес теряет деньги в первый год или около того. Спроси кого угодно.

Она продолжала кивать головой.

- Что ж, всё в порядке. Проблема в том, что ты теряешь мои деньги. Эти последние пять лет, Бен, были одной безумной схемой за другой. Сначала бизнес по отлову. Ты сказал, будет много денег с меха бобра и енота. Так что я вкладывала деньги как идиотка. Это развалилось. Я должна была знать лучше - люди больше не носят натуральный мех. Потом дело по истреблению. Хорошо, это звучало разумно. Итак, я вложила деньги в твоё лицензирование, твоё оснащение. Что случилось? Ничего. Всё это валяется в гараже и собирает пыль. Затем схема покраски дома. Неважно, что маляров в городе было больше, чем волос на собачьей заднице. И это тоже провалилось, - она хлопнула себя по колену, без юмора рассмеялась. - А теперь, ах, да, твой последний бизнес - разметка парковок. На парковках должны быть эти жёлтые полосы, дорогой, и кто-то должен их рисовать. Все мои налоговые возмещения пошли в вонючую канализацию. И почему? Потому что все эти работы выполняются внешними подрядчиками, но ты не обратил на это внимания. Ну, что ж.

Бен теперь изо всех сил сжимал руль, гадая, что мешает ему ударить её головой прямо через лобовое стекло. Но, по сути, она была права. Все его планы, как она их называла, провалились. Но не из-за недостатка старания. Она была в ярости, потому что их возврат подоходного налога, сбережения и так далее всегда вкладывались в его бизнес.

Но, чёрт возьми, он хотя бы пытался.

Постучав руками по коленям, Нэнси сказала:

- Послушай, малыш, я говорю только, что ты пытался, но у тебя ничего не вышло. Хорошо. Перевернём страницу. Фабрика принимает на работу. У тебя там дядя, он тебя устроит. Хорошая зарплата, хорошие льготы. Что в этом плохого?

- Как только я войду в эти двери, я останусь там на всю жизнь.

- Так что, чёрт возьми, в этом плохого, Бен? Я работаю в кредитном союзе десять лет и всегда буду там. Я приняла это. Каждую неделю я приношу домой зарплату. И вот в этом суть. Господи, если не ради меня, то ради детей.

Это было некрасиво. У Нэнси, вдовы, было четверо детей от первого брака, и Бен любил их, как своих. Использовать их против него... это было низко.

- Ага, хорошо, я подумаю об этом, - сказал он, уже измотанный.

- Чёрт возьми, подумай.

С побелевшими губами и скрежетом зубов Бен продолжал вести машину, наслаждаясь внезапной тишиной. Он мог слышать, как гудит двигатель, чувствовать, как колёса натыкаются на дорогу. Боже, что это была за жизнь, когда получаешь огромное удовольствие от таких вещей?

Но тишина длилась не более пяти минут.

- Где мы, чёрт возьми? - Нэнси потребовала ответа.

- Это самый короткий путь.

Она закатила глаза.

- Что за короткий путь?

- Мы собираемся проскользнуть через Кат-Ривер, дорога займёт двадцать минут.

Нэнси изучала чёрные поля, густые леса вторгались со всех сторон.

- О, я просто готова поспорить...

- Он прав, - сказал Сэм сзади. - Это самый короткий путь.

Нэнси на это ничего не ответила.

- Кат-Ривер идёт вверх за поворотом, - сказал Бен.

Нэнси издала смешок глубоко в горле.

- Конечно. Наверное, это Милуоки или Алтуна, штат Пенсильвания, будьте прокляты вы и ваши короткие пути.

Когда они обогнули поворот в темноте и при этом проехались по железнодорожным путям, Бен увидел огни Кат-Ривер. Но на мгновение, на один вопиющий ужасный момент, он отвёл глаза от дороги.

- Знаешь, что, Нэнси? Я устал ехать прямо здесь, с тобой и твоим проклятым ртом. Просто продолжай открывать его и посмотрим, куда он тебя приведёт. Ты хочешь, чтобы я подал заявление на фабрику? Хорошо, я сделаю это. Если это то, что нужно, чтобы заткнуть тебя, Бог знает, я буду ходить там с бубенчиками на ногах. Но прямо сейчас, как насчёт того, чтобы заткнуться и позволить мне вести машину?

На заднем сиденье Сэм издал странный заикающийся звук.

- Эй, эй, эй, вы, ребята...

- Если бы ты ещё умел водить машину, я бы с радостью заткнулась, Бен. Но у тебя есть отвратительная привычка блуждать, - сказала она, не обращая внимания на брата. - И ещё... Иисус Христос, Бен, смотри, смотри...

Бен снова посмотрел вперёд, чтобы увидеть человека, стоящего на дороге не более чем в пяти футах от их минивэна.

Просто стоящего там.

Без рубашки, несмотря на погоду, его руки были раскинуты, и когда Бен увидел его, он мог поклясться, что этот парень улыбался. Бен вскрикнул и повернул руль, ударив по тормозам, но было чертовски поздно.

Он услышал тошнотворный мясистый стук, когда минивэн врезался в парня, отбросив его в сторону. А затем руль безумно закрутился в руках Бена, минивэн покатился влево, перескочил через водопропускную трубу и врезался в пень.

И наступила смертельная тишина.

Все были пристёгнуты ремнями безопасности. Бен всегда за этим следил.

Когда он обрёл голос, смог втянуть его в горло, он сказал:

- Все в порядке?

- Ага, - неглубоким голосом сказал Сэм. - Я думаю... да... Господи, Бен, мы его сбили.

Нэнси не сказала ни слова.

Она просто сидела, закрыв лицо руками, как будто оно без поддержки упало бы. Бен продолжал звать её по имени, но она игнорировала его. Наконец она подняла глаза, увидела повреждения минивэна в свете фар и посмотрела на своего мужа.

- Ты сбил его, - сказала она. - Ты сбил его... ты, чёртов дебил... боже мой!

Она рухнула на сиденье, приобрела цвет сыра и выглядела так, словно собиралась отдать богу душу. Бен обеспокоенно положил ей руку на плечо; она отбила её, как надоедливую муху.

- О, Бен, о Боже, Боже Всемогущий...

Он сидел там, смотрел, думал, не в силах расстегнуть ремень.

- Это произошло не просто так, - сказал он. - Это не могло произойти просто так.

Всё, что ему нужно было в последнюю очередь, - это злобный взгляд жены.

Сэм расстегнул ремень и открыл боковую дверь. Настала ночь, прохладная и сырая.

- Минивэн превратился в груду мусора. Нам понадобится эвакуатор. И тот... тот... другой... нам лучше пойти посмотреть его...

Бен кивнул, облизнув губы сухим языком. Он чувствовал запах влажной растительности. Также был тяжёлый запах глины, земли и гнили.

- Ты идёшь первый, - сказала ему Нэнси, не проявляя пощады. - Это должно было случиться, правда? Как ты водишь, - она расстегнула ремень, открыла дверь и вышла.

Бен мрачно улыбнулся. У него даже не хватило сил сказать ей, чтобы она пошла нахер.

Он видел, как она вылезла из машины, шагнула в траву, на какое-то время прислонилась к минивэну. Он видел, что она дрожит. Каждая её частичка тряслась, трепетала. Через некоторое время она двинулась дальше, перепрыгнула водопропускную трубу и присоединилась к своему брату по дороге.

Темнота была тяжёлой, абсолютной.

Бен включил аварийные мигалки.

Вылез сам. Фары освещали лес, мигалки превращали дорогу в какое-то сумасшедшее танцующее теневое шоу жёлтых стробоскопов. Он чувствовал головокружение и дезориентацию, пока не осознал, что синхронизировал своё дыхание с быстрыми вспышками аварийных огней.

Он глубоко вздохнул и обошёл перед минивэном.

Это было похоже на яйцо всмятку. Разорвался радиатор, в воздухе стоял запах охлаждающей жидкости. Он мог слышать шипение и капание других вещей. Пень, в который они врезались, был всем, что осталось от огромного вяза, размером больше, чем покрышка трактора. Как и в какой-то современной версии жертвенного дерева друидов, он держал пари, что оно требовало много детройтской стали, много плоти и крови. Видимо поэтому его и вырубили. Хорошая идея, если не считать дураков, которые это сделали, оставив около трёх футов пня, выступающего вверх.

Им придётся идти в город пешком.

Он смотрел в леса, думая, какие они тёмные и густые, непроходимые, словно, может быть, можно было забраться в них и никогда больше не найти выхода, просто прислушиваясь к ветру, пробивающемуся сквозь ветки со звуком, похожим на чей-то вздох.