Голубая кровь (трёхтомник)

12. Непредвиденное задание

Причитания госпожи Хауц не успели стихнуть, а толпа любопытных ещё не разошлась, когда к ним подъехал на взмыленном коне полисмен. Увидев фиолетовую форму Группы Риска-III, он спросил, кто её командир.

— Я, — ответил Артур, недоумевая, откуда этому человеку известно о том, что в Аулент прибыла Группа Риска и что она находится сейчас именно здесь.

— Очень хорошо, — сказал всадник. — Вы должны арестовать человека, покушавшегося на господина Хауца. Так как сейчас все заняты и, пока прибудет полиция, преступник скроется. Это приказ господина Мреуса.

Отдав распоряжение, полицейский быстро умчался прочь. Видимо, он куда-то очень спешил.

— Не успели мы прибыть в Аулент, а нами уже начали помыкать, — проворчал Дик. — Как вам это нравится?

— Откуда Мреусу известно, что мы здесь? Он что, ясновидящий? — недоумевал удивлённый Ратмир.

— Всё просто — мы же сами несколько минут назад сообщили в Главное Управление Полиции Аулента о нашем месте пребывания, — пояснил Том. — Полицию же вызвал хозяин той гостиницы, где мы поселились, а ему известно, что мы за люди. Поэтому полиция и решила взвалить на нас это дело, узнав, что мы здесь.

Группа Риска, находившаяся теперь в распоряжении Мреуса, начальника полиции Аулента, была вынуждена провести задержание злоумышленника и выполнить непредвиденное задание.

Команда людей из Центра Межпланетной Безопасности принялась за дело. Все как один, они ворвались в указанное женой Хауца здание и направили своё оружие на человека, стоявшего за прилавком. В помещении находилось несколько женщин и детей, пришедших за покупками и перепугавшихся вооружённых людей. Никого подозрительного здесь не было, но продавец явно заволновался.

— Вы можете покинуть помещение, — обратился Артур к покупательницам и, как только те вышли, повернулся к продавцу. — Кто хозяин этой лавки?

— Я, — ответил тот.

— Как ваше имя?

— Меня зовут Логвин. Логвин Пирс, — представился лавочник, стараясь сохранить спокойствие под дулами пяти пистолетов.

— Так вот что, господин Пирс. Нам известно, что здесь прячется человек, несколько минут назад ранивший господина Хауца и скрывшийся в вашем доме. Где этот злоумышленник? — Артур говорил строго, но без угроз, не спуская Логвина с прицела.

— Я никого не прячу! — храбро возразил Логвин Пирс, глядя в глаза командира Группы Риска.

Но ему никто не поверил. Лавочник был из тех людей, которые не умеют лгать, или делают это весьма неумело.

В помещении, довольно просторном, напротив двери располагался прилавок, а в правом углу — бар. Логвин Пирс, судя по всему, продавал сладости, вина, фрукты, овощи, прохладительные напитки, изготовленные из всевозможных фруктов, и некоторые незатейливые и недорогие блюда. Часть помещения справа от входной двери занимали несколько столиков, покрытых белыми скатертями безупречной чистоты. Слева находилась дверь, ведущая на кухню, а в левом дальнем углу располагалась широкая лестница с перилами, покрытыми чёрным лаком. Она вела на второй этаж и упиралась в небольшую площадку. В самом начале лестницы с двух сторон на перилах были укреплены подсвечники из чёрного дерева с пятью зажженными свечами в каждом. Такие же подсвечники украшали и верх лестницы, а её ступени устилал толстый пурпурный ковёр.

В лавке царили порядок, приятный полумрак, спасавший от жары, и, на первый взгляд, не было ничего подозрительного. Небольшие окна пропускали мало света, но горящие ароматические свечи вполне компенсировали недостаток освещения.

— Куда ведёт эта лестница? — Рэм недоверчиво окинул взглядом помещение.

— На второй этаж, — ответил, побледнев, Логвин Пирс, — там я сдаю несколько жилых комнат.

— Господин Пирс, вам лучше признаться и не скрывать преступника. Обещаю, что вас не тронут, если вы скажете правду, и не будете вынуждать нас делать обыск. В противном случае вас арестуют как соучастника преступления, и вы станете отвечать по закону, — сказал Артур, не желая впутывать в эту историю, быть может, ни в чём не повинного человека.

Логвин Пирс молчал. Ему было лет пятьдесят, но его волосы уже поседели, а на лице застыло выражение усталости. Он не производил впечатление негодяя, однако по взгляду его серых глаз можно было догадаться, что в его доме действительно кто-то скрывается, и он не хочет, чтобы этого человека нашли.

— Мне нечего вам сказать, — тихо произнёс Логвин, обречённо опустив голову.

— В таком случае мы вынуждены вас задержать, раз вы отказываетесь выдать преступника, — заявил Артур и шагнул к лавочнику, сделав знак своей команде обыскать дом.

— Остановитесь! — произнёс чей-то твёрдый и повелительный голос, и пять пистолетов одновременно направили свои дула в его сторону. — Я иду.

Обернувшись на звук голоса, все пятеро увидели на верху лестницы фигуру, освещённую свечами, и чуть не выронили от неожиданности оружие. Они ожидали увидеть какого-нибудь громилу подозрительного вида, но на лестнице стояла девушка.

Ей было лет пятнадцать, но она выглядела совсем ребёнком, так как имела худощавую фигурку среднего роста. Её платье переливалось различными цветами красно-коричневых оттенков, в зависимости от освещения. Широкая юбка складками ниспадала до щиколоток, а блуза платья, с изящными спереди драпировками, была без рукавов. На талии платье туго стягивал широкий пояс из чёрной кожи. Единственным украшением девушки являлась кроваво-красная роза над левым ухом в чёрных, как вороново крыло, волосах. Её локоны очень сильно вились от природы крупными кольцами и были ровно настолько ниже пояса, чтобы скрывать висевший на нём кинжал в ножнах. Чёлка, вьющаяся и длинная, была немного зачёсана на бок и на половину скрывала большие тёмные глаза. Левую руку девушки ниже плеча перетягивали бинты. Из этого можно было заключить, что Хауц её всё-таки ранил, а также это доказывало то, что именно она нанесла рану Хауцу. В правой руке она сжимала кинжал, окровавленный по самую рукоять. И самое удивительное было то, что она и не пыталась скрыть эту важную улику.

Девушка стояла на лестнице бледная, как смерть, но не испуганная. Из-под на редкость длинных и густых ресниц она взирала на Группу Риска с затаённой враждебностью. В глазах этой девочки светилось презрение, что в её теперешнем положении выглядело весьма странно.

Кем же она доводилась Логвину Пирсу, что он её так рьяно защищал? Дочерью? Внучкой? Или просто знакомой? Этого никто не знал, но было видно, что её судьба лавочнику далеко не безразлична.

— Эсфирь, зачем ты вышла? — почти простонал с отчаянием Логвин, поняв, что теперь все попытки выгородить её будут бесплодны.

— Ты не должен впутываться в это, — сказала она и в её голосе очень выразительно прозвучали и благодарность Логвину за его поддержку, и немой вызов представителям закона, коими сейчас являлась Группа Риска.

Эсфирь медленно и с достоинством сошла с лестницы, абсолютно не выражая никаких эмоций. Под пристальным взором пяти вооружённых людей, сбитых с толку, она подошла к одному из столиков и положила на белоснежную скатерть свой кинжал, не утруждая себя задуматься о том, что кровь выпачкает чистую ткань. Проделав это с убийственной неспешностью, она обвела всех вопросительным взглядом, словно говоря:

— Вы довольны?

За эту минуту Группа Риска уже поняла, что Эсфирь была любительницей помотать людям нервы.

Затем она подошла к Артуру и, встав между ним и Логвином, протянула руки, давая надеть наручники.

Артур колебался, а Эсфирь, по-прежнему невозмутимая, ждала своей участи с непонятным для всех равнодушием. Казалось, если её сейчас поведут на расстрел, она и тогда даже бровью не поведёт. Артур повернулся к столу и ещё раз посмотрел на окровавленный кинжал, а затем на его обладательницу.

— Вы сомневаетесь, что это сделала я? — спросила Эсфирь.

В её голосе чувствовались и насмешка, и издевательство, и презрение, смешанные со странного рода достоинством. Она вела себя так, словно она была человеком, а все остальные являлись кем-то несущественным, вроде тараканов. Это выглядело уже чем-то большим, чем просто самоуверенность и заносчивость трудного подростка.

— Твоё высокомерие в полицейском участке будет не к месту, — заметил Артур. — Ты хоть понимаешь, что совершила?

— Конечно, господа инопланетяне, я не вчера родилась, — с кривой усмешкой ответила Эсфирь. — Вас это удивляет?

— Почему ты напала на господина Хауца? — спросил Том, он был старше всех в команде и всякое повидал на своём веку.

— А кто вам сказал, что я напала на него? Я всего лишь защищалась, а он первый взялся за оружие. Если бы первой напала я, то вряд ли Хауц успел бы меня ранить, — заявила Эсфирь.

— Послушай, девочка. Мы действительно с других планет, но я впервые вижу, что человек, чуть не совершивший убийство на глазах у свидетелей, ведёт себя так беспечно, тогда как каждое слово может его погубить окончательно, — сказал Том.

Эсфирь вздрогнула и пристально посмотрела на Тома большими от удивления глазами.

— Вы сказали «чуть не совершивший убийство»? Значит, этот Хауц ещё жив? — в голосе девушки прорвалась нечеловеческая ярость, которую она и не пыталась скрыть.

Логвин сдавленно застонал и, прикрыв глаза, пробормотал что-то похожее на молитву, прося всех святых вразумить неразумную Эсфирь, чтобы она не усугубляла и без того не завидное своё положение.

— Да, это так, — мягко подтвердил Артур, стараясь успокоить Эсфирь, — и у него, по словам врача, не очень тяжёлая рана, он будет жить. Поэтому у тебя много шансов отделаться легко и остаться на свободе. Ты, по-видимому, ещё несовершеннолетняя, и закон будет милостив.

— Мне нет дела до вашего закона! — огрызнулась Эсфирь, одарив присутствующих свирепым взглядом, метавшим молнии от ярости. — Я живу по собственным законам, а этот подлец Хауц должен умереть!

Эсфирь молниеносно схватила свой кинжал, лежавший на столе, и выбежала на улицу со скоростью стрелы, до того, как хоть кто-то успел сойти с места.

Ошарашенные таким проворством юной и агрессивной, как регетарк, злоумышленницы, Группа Риска и лавочник, крикнувший: «Эсфирь, опомнись!», кинулись вдогонку. Но девушка, прекрасно знавшая неширокие улицы и переулки квартала, быстро скрылась. Она оторвалась от погони так ловко, что можно было предположить, то она это проделывает не впервые.

— Куда она могла пойти? — спросил Дик догнавшего их лавочника.

— Судя по её поведению, она решила прикончить Хауца, а так как тот сейчас в больнице, то она направится именно туда, — предположил Логвин Пирс. — Я отведу вас кратчайшей дорогой. Эсфирь необходимо остановить, пока она не наделала сгоряча ещё каких-нибудь глупостей.

Все шестеро, не теряя времени, помчались в ближайшую больницу. По пути их догнал полицейский и спросил, задержали ли они злоумышленника.

Этот вопрос вызвал негодование людей из Центра.

— Этим злоумышленником оказалась пятнадцатилетняя девочка, — сказал Артур полицейскому, — вам об этом известно?

— Нет, но что в этом такого? — пожав плечами, ответил полицейский вопросом на вопрос, спешившись с уставшего коня.