Под созвездием Падшего Ангела

Кузнец вовсе сделался малиновым. Он, сдвинув на глаза шапку, растерянно почесал затылок.

Как–то с самого начала не задалось у него с Гристель. Он знал каждый шрам, каждую родинку на теле Джастины, а ее сестру толком и не рассматривал. Да и когда? Встречались ночью, свечу она тут же задувала. В кровати все было наспех. Грис и не хотела ничего. Ни ласк, ни объятий. Хельгерт знал, что прибилась она к нему от одиночества, о любви и речи не шло. Да и он тянулся к живой душе по привычке. Видел смысл в жизни только тогда, когда была нужда о ком–то заботиться. О ребенке, о женщине, что делила с ним постель.

С Гристель Хельгерт не настаивал на большем, понимая, что любовник он временный. Она птица высокого полета. Леди. Были у нее мужчины до него, будут и после. Сама не раз пускалась в воспоминания, как, находясь в заточении в Лазбуре, не верила, что выживет, а потому не держалась за девственность. Хотела успеть испытать, каково это быть женщиной. Как объяснить все это леди Варандак? И Джас пялится так, что дыхание сбивается. Знает ведь правду про мальчика, но не вступается в спор с матерью. Ждет, чем дело закончится. А ему ничего не надо. Была бы кузница, а в ней огонь, и маленький мальчик рядом, из которого он, Хельгерт, вырастит настоящего мужика.

Хельг хмыкнул собственным мыслям. Грис до такой степени была равнодушна к ребенку, что никогда не занималась им – не купала и не одевала. Поэтому и не заметила уродливого мизинчика. Иначе давно удивилась бы такому сходству и задалась вопросом, откуда у сына кузнеца родовой знак семьи Варандак.

– А как же Гристель? Она уверена, что Долины достанутся ей, – Джастина не выдержала, вмешалась. Лучше предупредить скандал, пока не сделалось слишком поздно. – А значит, и родовые браслеты следует передать ей. Однажды она преподнесет их своему жениху.

– Я еще жива, – леди Варандак сунул браслеты ребенку в руки. Тот разулыбался, не понимая, какая ценность в его ладошках. – Я леди Долин, и мне решать, кого назначать в наследники.

– Но как же?.. – Хельгерт никак не мог поверить такому повороту.

– Я знаю, ты вырастишь из сына хорошего человека. Крепкого хозяина. А я уж постараюсь отстоять его право на наследство перед королем. Не хочу, чтобы Долинами правил чужак и моя взбалмошная дочь.

– Мама, Грис тебе не простит, – Джастина боялась даже представить, в какую ярость впадет сестра.

– Так для Долин лучше, – она положила ладонь на большую мужскую руку и крепко сжала ее. – Ничего не бойся, Хельгерт. Я помогу. Мы заново отстроим замок. Мы вернем Долинам величие. И за деньги не переживай. Богатство Варандак никуда не делось. Оно спрятано в надежном месте.

– Мама! – Джас спрыгнула с телеги. Она была уверена, что потрясения, которые пришлось пережить матери, сказались на ее рассудке. То браслеты отдает бастарду мужа, то о былом достатке говорит. – Ты не ошибаешься? Какие богатства? Все разграблено. Я видела, что осталось от нашей сокровищницы – одни камни.

– Что ты заладила – мама да мама? – леди Варандак нервно обернулась на дочь. – Детям не обязательно знать все секреты родителей. А с Грис будет достаточно приличного приданого. Ее нельзя подпускать к власти, – и более устало добавила, – разве же я не вижу, какая она…

Хельгерт вздохнул и, взяв у малыша браслеты, сунул их в карман полушубка.

– Нам пора, миледи, – сказал он, натягивая вожжи, – темнеет. Спасибо за доверие.

– Называй меня Вельгой, – леди Варандак улыбнулась кузнецу. – Меня так давно не звали по имени, что я начала забывать его.

– Хорошо, леди Вельга, – кузнец стегнул лошадь.

– Мам, если Родерик вернется раньше, пусть заберет меня из храма, – Джастина поторопилась забраться в телегу.

– Постойте! Дайте хоть сугробы расчищу, – Вельга прошла вперед, утопая по колено в снегу. Встав перед лошадью, легонько дунула. Сильный порыв ветра промчался по лесу, сдирая пушистый наст и открывая вполне себе сносную дорогу. – Так лошади будет легче.

Махнув на прощание рукой, хозяйка Долин, не оглядываясь, пошла в дом. Телега тронулась и покатила по направлению к деревне. Седоки больше не разговаривали. Каждый из них думал о том, какие странные повороты устраивает жизнь. И каждый из них надеялся на мудрость леди Варандак, принявшей неожиданное решение и так вольно распорядившейся Долинами в пользу маленького бастарда.

«Рафл настоящий Варандак. Он сын моего отца. И мама вместе с Хельгертом успеют воспитать его правильно, – успокаивала себя Джастина. Она прекрасно понимала, что из–за Гристель Долинам грозило оказаться во власти чужака, который не будет любить их так, как любят свой край мыши. – Правильно мама решила. Править ими должен кто–то свой, кто здесь вырос и знает каждый кустик. В любом случае, лучше Рафл, чем Кайл».

Джас была уверена, что на решение матери повлияло позорное бегство сестры накануне боя, такого важного для Долин и его жителей. К тому же Грис не погнушалась украсть те немногие драгоценности, что хранились дома. Сестра совсем не думала, что оставляет семью без средств к существованию, а от того ее поступок смотрелся еще более бесчестным. Решение леди Варандак не изменило даже то, что Грис в итоге явилась и помогла расправиться со Злом.

– Приехали, – прервал размышления Тины Хельгерт.