Под созвездием Падшего Ангела

Глава 31. Как сбываются пророчества

Золотая дева скривила губы в усмешке. Склонила голову на бок, с интересом рассматривая растрепанную девчонку, вздумавшую ей перечить.

– Глупая, – устало произнесла тварь и резко дернула острым ногтем.

Хотя расстояние, отделявшее стоящую на быке незнакомку и Джас, было значительным, боль опалила щеку Тины. Она схватилась за лицо и почувствовала, что под пальцами сделалось мокро. Снег у ее ног окрасился каплями крови.

– Пусть будут раны, боль и кровь, все исцелит моя любовь, – выкрикнула Джас, дерзко блеснув глазами. Пророчество было соломинкой, за которую она в отчаянии уцепилась. Если оно сбылось в первой части, и мыши объединились с птахами, то должно сбыться и во второй.

Тварь рассмеялась, задрав голову, и пропустила момент, когда рядом с Джастиной плечом к плечу встал Кайл. Старший принц взял ее за руку.

– Пусть будут раны, боль и кровь, все исцелит моя любовь, – повторил он, не подозревая, откуда взялись слова.

Тварь оскалилась, показывая зубы. Ей не понравилось, что непокорных стало двое, но в то же время сопротивление ее раззадорило. Что еще выдумают эти слабые мыши? Кто они против нее, всемогущей?

Резкое движение рукой, и на лице старшего принца появились сразу четыре глубокие борозды, которые тут же наполнившиеся кровью. Но Кайл не отступил, не отпустил руку Джас, только сильнее сжал губы.

– Пусть будут раны, боль и кровь, все исцелит моя любовь! – из толпы вдруг выбралась Гристель и, отпихнув сестру, вцепилась в ладонь Кайла. Грис зажмурилась, готовясь почувствовать боль – чужачка уже замахнулась, чтобы полоснуть когтями по ее лицу, но… не успела.

– Пусть будут раны, боль и кровь, все исцелит моя любовь! – между дочерями встала леди Варандак и взяла их за руки.

Незнакомка дернулась так, словно ей только что влепили пощечину. Она не спускала глаз с леди Варандак, которая гордо вскинула голову.

– Фагира? – прошептала златовласая дева. И было непонятно, что в ее взоре перевешивало: удивление или страх. – Фагира никогда не защищает орлов… Вы же… враги.

Мощный порыв ветра опрокинул тварь на спину и протащил чуть ли не до хвоста быка. Глаза леди Варандак горели решимостью.

– Я – Вера, – твердо произнесла она.

Но чужачка не собиралась сдаваться. Она быстро поднялась и, беззвучно шевеля губами проклятья, побежала по спине быка, явно намереваясь вернуть себе утраченные позиции. Реку и стоящих на берегу людей накрыла мертвая тишина ожидания. Воздух сделался густым и тяжелым. Стало трудно дышать, но четверка отважных, закрывая собой упавшего на колени принца, рук не расцепила.

Бык, мотнув головой и выпустив из ноздрей черный дым, копнул рыхлый снег копытом. Всем было понятно, что он готов ринуться вперед. Ждал лишь команды хозяйки. Между тем голос той крепчал. Гортанные звуки навевали тоску и ужас. Джас втянула голову в плечи, уже представляя, как погибает под копытами здоровенного чудовища.

Вдруг воздух с громким треском разорвал огненный смерч. Смертельный и яростный поток, посланный рукой поднявшегося с колен Родерика, ударил в морду быка. Вверх взлетели тысячи искр, и густо запахло паленой шерстью. Боль разозлила животное. Чудовищный бык взревел, кинулся на обидчика и… со всего маха врезался в невидимую стену. Ошалело мотая головой, осел на зад.

– Я – Любовь, – прошептала Джас.

Удар о щит оказался настолько сильным, что чужачка кубарем скатилась с быка. Ей страшно было смотреть в глаза. Дикая злоба до неузнаваемости изменила ее красивое лицо. Мелко задрожала земля – точно и она испугалась того, что ждет жалких людишек. Тварь выкрикнула что–то на незнакомом языке, и из ее рта вырвался рой черных ос, которые понеслись на непокорных. Осы легко преодолели преграду, остановившую быка. Взвизгнула Грис – так больно сжал ей руку Кайл.

– Я – Любовь, – повторила Джас. От отчаяния ее голос дрожал. Она зажмурилась, приготовившись к страшной боли. Но услышала ужасающий рев быка, а следом на высоких нотах завопила тварь.

Тина открыла глаза. Магия отражения отправила рой назад! Осы безжалостно жалили быка и хозяйку. Те извивались, облепленные ими, но ничего поделать не могли.

– Ха! – крикнула возбужденная неожиданной победой Грис и топнула ногой. – Надежда – это я!

– А я Вера! – подхватила клич дочери мать.

Весь мир пришел в движение. Громко треснул на реке лед, и покатились со скал огромные валуны. В тревожных конвульсиях забился деревенский колокол, и рухнула одна из башен Орлиного гнезда. Над лесом взметнулась стая ворон. Набирающий силу вихрь быстро разметал птиц по небу. Ломая деревья, он стремительно понесся к острову и со всей мощи ударил по нему. Тушу быка подбросило так, словно она была набита соломой.

Джас взвизгнула от страха, видя, как ревущее от боли животное переворачивается на спину. Как вращая глазами и мотая головой, надевает на рог собственную хозяйку. Как, продолжая скользить, размазывает по ледяному насту все, что от нее осталось, и падает в неожиданно разверзнувшуюся перед ним пропасть.

Еще долго люди на берегу стояли в оцепенении, слушая, как осыпаются камни в неизвестно откуда взявшуюся бездну. Острова больше не существовало. Разрушенная крепость и все то, что хранило следы давно ушедших веков, осыпалось в гигантскую яму. Река, освободившись от сковывающего ее льда, понесла свои воды вниз, гремя новоявленным водопадом.

– В Долинах больше не будет Безумной Бесси? – растеряно спросила Джастина. Река питала поля, сады, леса и дарила богатый урожай. Без нее земельные наделы станут бесплодными.

– Завалим, – не очень уверенно ответил Родерик. – Вернем реку в русло.

– Я помогу, – кивнула Грис.

Леди Варандак, отпустив руки дочерей, вытерла дрожащими пальцами лоб.

– Эт–то ты сделала? – спросила она Гристель, подходя к самому краю разлома.

– Ага! Даже не знаю, откуда столько сил взялось, – Грис глупо хихикнула и, смутившись под взглядом подошедшего лорда Вайрида, прикрыла рот ладошкой. Увидев, что здоровяк улыбается, дернула плечом. – А нечего! Нашла кого пугать. Мы тоже глазами сверкать умеем. Никаких договоров, никаких наследников за долги. Самим нужны.

Джас, ощутив полную опустошенность, села на снег и заплакала.

– Фагира, – размазывая слезы и кровь по лицу, произнесла она. – Нас спасла фагира. Пророчество сбылось. Мы смогли.

Вымотанную Джастину Родерик крепко прижал к себе. Осторожно поцеловал в лоб, в раненную щеку. Постоял, раскачиваясь с ней и успокаивая. Распустил за спиной огромные крылья, готовясь взлететь.

– Мы с тобой как на картинке из Книги пророчеств, – прошептала Джас, обвивая руками шею любимого. – Орел несет в лапах полудохлую змейку.

В ответ принц только усмехнулся.

Холодный ветер бил в лицо, но им двоим было радостно от мысли, что все беды остались позади. Грустно и обидно за тех, кто не дождался победы. Сверху был виден масштаб побоища – снег устилали тела, припорошенные пеплом предков.

***

Леди Варандак и Гристель вернулись в дом затемно. Как Тина поняла из разговоров за столом, разлом не только завалили, но и сдобрили всякими заклинаниями. Король Лереи в довершение сплавил камни огнем, превратив новое дно Безумной Бесси в гладкое полотно.

– Кстати, а где твой шрам? – неожиданно поинтересовалась Гристель, обращаясь к Джас. Она подошла к сестре и взяла Тину за подбородок, чтобы рассмотреть лицо получше. – Я думала, он так и останется у тебя от уха до уха.

– Не знаю, – пожала плечами Джастина. – Я смыла кровь, а там ни следа. Мистика какая–то.

– Это я ее излечил. Поцелуями, – улыбнулся Родерик.

– Тогда тебе следует поцеловать и брата, – напомнила о Кайле Гристель. – Его шрамы никуда не делись. Был такой красавчик, а теперь… Без дрожи не взглянешь.

Дерик втянул воздух через зубы.

– А где он?

– Они с Вайридом остались убирать мертвых. Его Высочество передал, что будет ждать тебя в Орлином гнезде, – леди Варандак поднесла к губам чашку с горячим напитком. От усталости ее пальцы дрожали, и она неловко расплескала содержимое.

– Можно я пойду с тобой? – Джас потянула за рукав выбирающегося из–за стола принца.

– Нет, – Родерик с нежностью посмотрел на нее. Убрал выбившийся локон за ухо, не замечая, как ревностно следящая за ними Гристель поджала губы. – Нам с Кайлом будет проще поговорить без свидетелей.

– В деревенский храм снесли всех раненных. И птах, и мышей. Им бы помочь, – в комнату вошел Хельгерт, взял из рук старика Харфида сына. Проводил взглядом одевающегося на ходу Родерика. Тот мыслями был уже совсем в другом месте.

– Да, я готова, – Джастине сделалось стыдно за свою слабость. Все остались на поле битвы, а ее, словно маленькую, потащили домой. – Что с собой нужно взять?

– Ничего. Там работают полковые лекари. Требуются лишние руки, – буркнул кузнец и перевел взгляд на леди Варандак. – Я забираю сына к себе. Пора нам жить собственным домом, – он низко поклонился. – Спасибо за приют и добро.

Грис отвела глаза в сторону и даже не встала проводить кузнеца. Старый слуга сам побежал хлопотать, собирая вещи мальчонки. Джас закусила губу. Она посмотрела на Хельгерта, но тот покачал головой на ее безмолвный вопрос.

– Он только мой.

Джастина помогла снести нехитрый скарб друга в телегу, уселась сама на один из узлов и протянула руки, чтобы взять мальчишку. Кузница располагалась недалеко от храма, так что им было по пути.

– Нет, он посидит у меня на коленях, – не дал ребенка кузнец. – Нам нужно научиться обходиться без помощи.

– Однажды ты встретишь хорошую девушку, которая заменит Рафлу мать, – попыталась приободрить его Джастина.

– Я больше не верю женщинам, – буркнул Хельгерт, устраиваясь на облучке. Стегнув лошадь, тронул телегу.

– Подождите! – появившаяся на крыльце леди Варандак так торопилась, что укуталась лишь в шерстяную шаль. К ночи мороз вовсю разошелся.

Хозяйка Долин быстро спустилась со ступенек и, скрипя снегом, подошла к замершему в ожидании кузнецу. Она принесла небольшую шкатулку. Поставив ее на край телеги, торопливо сняла с руки свой брачный браслет. Отперев замочек шкатулки, достала еще один, помассивнее. Сердце Джастины сжалось: она узнала браслет, принадлежавший отцу. Как он попал к матери, спрашивать не решилась. То ли лорд Варандак оставил его супруге перед тем, как покинуть родовой замок, то ли семейную ценность привезли вместе с его телом.

– Зачем они мне? – Хельгерт отшатнулся, когда леди Варандак протянула ему семейные ценности.

– Это не тебе, а твоему сыну, – выдохнула она. – Я знаю, чей он бастард. Браслеты по праву родства принадлежат ему.

– Вы что–то путаете, миледи. Отдайте браслеты вашей старшей дочери. Это Гристель наследница Долин, а Рафл – простой сын кузнеца, – лицо Хельгерта сделалось пунцовым. Он не умел врать.

– Я купала малыша. Я видела знак на его ноге. Он – Варандак.

– Вы про мизинчик, что ли? – поднял брови Хельг. – Так это при родах…

– Мизинчик – доказательство того, что Рафл кровь от крови Варандак, – настаивала леди Долин. – Неужели ты не видел тот же знак на ноге Грис?