Одичалая

- Я же могу заразить вас.

- Свет свидетель, значит, я это заслужил, - абсолютно спокойно прозвучал ответ.

Ева озадаченно и вместе с тем удивленно замерла. До тех пор, пока она находится в группе риска, ее непросто не допустят до работы, элементарно не выпустят за порог изолированной территории. Лишь по истечении отведенного срока она сможет вернуться домой и к повседневным заботам. Исходя из этого, Аксен, пребывая рядом с ней, будет также лишен всех благ, ограничен в действиях и подвержен неоправданному риску. Не слишком ли большая жертва ради той, которая вывалилась в их мир из разлома?

- Не вижу в этом смысла, - пробормотала она вслух.

- Зато я вижу, Ева, - мягко возразил Аксен, - если ты чиста, тебе нельзя в карантинную зону, - и для убедительности кивком головы указал на ее руку с рассечением.

Логика в его словах присутствовала, а вот следующая фраза вовсе оказалась лишена таковой.

- Я хочу знать наверняка, в каких условиях тебя содержат, но проконтролировать это в изолированной зоне невозможно.

Невольно представив, какие после этого поползут сплетни, Ева передернула плечами и, опустив голову, тихо пролепетала:

- Меня осудят.

Аксен приблизился и осторожно перехватил пальцами подбородок, вынуждая ее поднять глаза.

- Забыла о наших порядках? – в его голосе звучала улыбка. - Ты несовершеннолетняя, Ева. В глазах Света и людей я приютил ребенка.

Она не верила, что одичалые это оправдание так легко проглотят, однако вожак ей вовсе не оставил выбора, на пути к двери негромко уронив:

- Располагайся, Ева. Я скоро вернусь.

В ее разуме, будто что-то перемкнуло, и вопрос вырвался сам собой:

- Вы действительно считаете меня ребенком?

Аксен остановился на пороге и медленно обернулся к ней, посмотрев прямо в глаза. Глядя на непроницаемое выражение лица мужчины, Ева терпеливо ждала ответа, но молчание все длилось. Странная пауза насторожила ее, как вдруг затянувшийся зрительный контакт прервался, дверь тихо закрылась, а вопрос так и остался висеть в тишине.

Прислонившись к стене, Ева медленно съехала по ней на пол, вытянула перед собой конечности и устало прикрыла глаза. Ничего удивительного в испытываемой слабости она не видела – слишком много потрясений для одного дня. В таком положении и застал ее вожак, вскоре появившись на пороге с деревянным разносом. Разглядев поверх два комплекта посуды, она неожиданно почувствовала голод.

- Когда я говорил располагаться, я имел в виду не пол, - с затаенной смешинкой проговорил Аксен, направляясь к столу. Ева украдкой улыбнулась, в полной мере осознав представшую перед ним картину, и резво подскочила на ноги.

- Подбирала место для спального мешка.

Темная густая бровь, под цвет волос, лихо взметнулась вверх. Выставляя на стол посуду, и искоса поглядывая на нее, Аксен поинтересовался:

- Обычная кровать не подойдет?

Ева повторила его жест, вопросительно заломив бровь, и склонила голову на бок.

- А у вас есть запасная?

Губы вожака еле заметно дрогнули, а от уголков глаз неожиданно разбежались лучики, разительно смягчив суровый облик мужчины.

- Запасной нет, но я знаю, где ее взять.

Начиная получать от их беседы истинное удовольствие, Ева нарочито деловито осведомилась:

- Места подскажите?

Вожак внезапно нахмурился и резко, всем корпусом развернулся к ней.

- Где ты спишь у Верты? – вдруг потребовал он.

Странная перемена в его настроении вызвала замешательство. Ева растерянно поглядела на мужчину и тихо ответила:

- На подвесной кровати. Я… не смогла приспособиться к матрасу, - нехотя призналась она, впервые досадуя, что не обернешь все в шутку - не оценит. Зато глядя на быстро успокоившегося мужчину, стала понятна его странная реакция. «А ведь он действительно радеет на благо Пришлых» - сообразила она.

Меж тем Аксен кивнул, принимая объяснение, и жестом пригласил ее к столу. Оба почти синхронно опустились на лавку, по очереди омыли руки в прикрытом тряпицей ковше с водой и травами, стоящем в центре стола, и все в той же полной тишине молча осушили их.

- Преломи со мной хлеб, - мягко вымолвил вожак, доставая из мешочка круглую булку и протягивая ей.

- Свет вернет вам долг, если этого не сделаю я, - ритуальной фразой ответила Ева, отламывая кусочек от все еще теплого каравая, и приступила к ужину.

Распробовав наваристый суп, она мимоходом отметила, что некто очень печется об аппетите вожака, ибо пряностей не пожалели. А вскоре отставив пустую тарелку, осторожно приложилась к выточенной из дерева чаше, отметив удобство распития горячих напитков из подобной посуды. В Доме Верты обреталась только жестяная утварь, частенько оставляющая красные отметины на ладонях, так как на трапезу, взыскательной хозяйкой отводилось от силы двадцать минут. Все же не умеют местные находить удовольствие в обыденных мелочах; вечно куда-то спешат, суетятся, словно опаздывают жить. Сама же Ева никогда не пренебрегала свободным временем, стараясь извлекать пользу из каждой минуты, а здесь пренебрежение к попусту потраченному времени соизмерялось преступлению, отчего порой приходилось очень трудно. Еще одна причина скрываться в лесу - пусть все думают, что таким образом она оттачивает свои навыки.

- Не придавай значения домыслам, - вдруг проговорил Аксен, неправильно расценив ее задумчивый вид.

Ева отрицательно покачала головой, еще больше растрепав ослабшую за день косу:

- Меня беспокоит не это.

- А что? – отставляя пустую чашу, поинтересовался вожак.

- Карантинный режим.

Внимательно отслеживая прядки, медленно выскальзывающие из некогда тугого плетения девушки, вожак негромко спросил:

- А точнее?

Тяжко вздохнув, Ева скрепя сердце призналась:

- Отсутствие свободы.

Мужчина вскинул брови, явно удивленный ее ответом, и тут же заверил:

- Ты вольна делать все, что тебе взбредет в голову, кроме промысла и контакта с людьми. Единственно прошу тебя не покидать пределов поселения.

Ошеломленно уставившись на собеседника, Ева едва не выронила посуду, аккуратно складируемую на разнос.

- Воспринимай это, как заслуженный за старания отдых, - с затаенной улыбкой вымолвил Аксен и выпрямился, подхватив что-то с пола. – Пора подумать о ночлеге. Вода для омовений во дворе, а это передал тебе Карт.

Приняв из рук вожака узнаваемый заплечный мешок, Ева невольно покраснела. Наверняка друг озаботился обеспечить ее одеждой, ибо Верта крайне брезглива, чтобы ковыряться в ее вещах и уж тем более - нижнем белье. Поймав на себе внимательный лазурный взгляд, она еще сильнее залилась краской и, пропищав слова благодарности, с разносом выскочила за дверь.

Быстро ополоснувшись на заднем дворе, прикрытая лишь тонкой шторкой, Ева шустро переоделась в чистое, помыла посуду и вернулась в дом. Поставив на стол разнос, она покосилась на протискивающегося в дверной проем вожака и потрясенно обмерла, обозревая огромную по местным меркам кровать. Не узкий лежак, покрытый тонюсеньким матрацем, а целое лежбище. Чуть больше полуметра шириной, выполненное из лозы, оно являло собой изящную и легкую на вид конструкцию, на первый взгляд укрытую периной.

- Что это? – не удержалась она от вопроса, по-прежнему не отрывая взгляд от «королевского» ложа.

- Твоя постель, - не своим голосом ответил ей мужчина.

Ева подняла на него глаза и, заметив на суровом лице еле обозримую улыбку, поперхнулась воздухом. С трудом восстановив дыхание, уговаривала себя ничему не удивляться, и тихо пробубнила себе под нос:

- Горошины не хватает.

- Что?

- Где вы добыли это произведения искусства? – тут же поправилась она.

- Герт обнаружил в себе талант.

Ева нахмурилась, силясь вспомнить тощего паренька, угодившего к ним из абсолютно дикого мира, полного мифических тварей.

- Каким образом он умудрился насобирать лозы, он же леса боится как чумы?

- Полагаю, не обошлось без сообщников, - неожиданно насмешливо ответил Аксен.

- Карт, - догадалась она, вспомнив странную вязанку за его плечами, виденную однажды.

- Вот мы и нашли преступника, - прозвучал ровный ответ.

Ева вздрогнула и испуганно поглядела на мужчину. Услышь она подобное от друга, пропустила бы мимо ушей, а когда слышишь это из уст одичалого, тем более вожака - пиши «пропало».

- Это аллегория, - мягко пояснил он, верно истолковав ее испуг.

Ева удивленно округлила глаза. Оказывается грамотных людей среди одичалых немногим больше, чем она ранее предполагала.

- С-спасибо. За кровать, - с запинкой поблагодарила она.

Мужчина кивнул, снял с полки стопку белья и протянул ей.

- Отдыхай, Ева. Спокойной ночи, - пожелал он и, тихо прикрыв за собой дверь, вышел на улицу.

и, тихо прикрыв за собой дверь, вышел на улицу.