Мыс альбатросов

Здесь пронёсся торнадо по имени Нимфадора. Недаром магглы частенько давали катастрофическим природным явлениям женские имена.

Когда Блэк подошёл ближе, Дора поднялась ему навстречу, опрокинув пуфик.

— Посмотри, — Тонкс указала на кроватку в виде миниатюрного клипера. — Я нашла её на чердаке. Интересно, кому она принадлежала раньше?

— Не знаю, но она отлично подойдёт будущему наследнику.

— Может, у меня будет девочка.

— Если ребёнок унаследует твой дар метаморфа, то какая разница?

Тонкс медленно развернулась к нему. Он мог бы поклясться, что её зрачки сузились по-кошачьи.

— Полегче, молодой человек, мой муж может покусать вас за такие шуточки!

Регулус примирительно выставил руки, но всё-таки получил чувствительный тычок локтем под рёбра.

— Папа сказал, что родится мальчик. Он никогда не ошибается.

Регулус качнул кроватку.

— Первую игрушечную палочку по традиции покупают родители… Подарю маленькому Люпину детскую саблю, и мы будем играть в «сокровища Дэви Джонса».(39) Я даже знаю, где можно взять попугая. Что скажешь?

Он улыбнулся, оглянувшись на Нимфадору. Она вдруг погрустнела.

— Что такое?

— Ремус не признаётся, но я-то вижу: он боится, что ребёнок окажется ненормальным из-за «пушистой проблемы».

— Пушистой проблемы?!

— Сириус придумал это название для ликантропии ещё в школе, — Дора пожала плечами. — Как и прозвища Мародёров.

— Вполне в его духе, — задумчиво прогудел Регулус, почувствовав укол в сердце. Тонкс знала о его брате больше, чем он сам.

— Прости, я даже не поинтересовалась, как ты. Поправился? Всё в порядке?

— Лучше всех.

— Знаешь, а ведь это того стоило! — бодро сказала Тонкс с присущей ей непоследовательностью. — Я с гордостью могу заявить, что операция по завоеванию Ремуса Люпина перешла в новую фазу и принесла плоды! Более нежного, любящего и трогательного мужа…

— О Мерлин, ты же не собираешься заливать мне мёд в уши, Нимфадора?

— Не называй меня Нимфадорой, — отчеканила она. — Посмотрю я на тебя в день твоей свадьбы. Кто-то будет рыдать в три ручья.

— Я слишком юн для брачных уз.

— Ха! Юн! Формально ты всего на год младше Ремуса.

Регулус усмехнулся, следя за её вознёй с кроваткой, ещё не осознав до конца значение услышанного.

— Постой. Что ты сказала?

— Я всегда знала, кто ты, — созналась Тонкс, не став отпираться. — С самого начала.

— Люпин доложил!

— Мерлин, нет! Никто не умеет хранить секреты лучше Ремуса.

— Значит, ты признала меня на колдоснимках в гостиной.

— Они тут ни при чём, — проговорила Дора. — Вернее, не эти снимки. Ты ведь в курсе, что Сириус разрешил Дамблдору открыть на Гриммо штаб-квартиру Ордена?

Блэк поморщился.

— При чём тут это?

— Дом был в плачевном состоянии, но общими усилиями мы привели его в порядок — то, что напоминало порядок хотя бы отдалённо. Был вечер, мы все сгрудились на кухне. Очередное собрание, Грюм читал нотации Динглу за провальную маскировку. Дедалус был новичком, он ещё не знал обо мне, — Тонкс провела рукой в воздухе, очерчивая собственную фигуру, — о моих способностях. Я подумала, почему бы не подшутить над ним? Да и вообще разрядить обстановку, поднять всем настроение. В одной из комнат я нашла колдографию, на ней был Сириус со смешным ведёрком-тыквой в руках. В такие складывают конфеты на Хэллоуин, — голос Доры дрогнул. — Я превратилась в этого мальчишку и вышла к ребятам. Классный розыгрыш, правда? — она запнулась, не решаясь продолжать.

Правильно разгадав причину её молчания, Регулус напряжённо спросил:

— Что… что потом?

— Сириус не улыбнулся. Казалось, он онемел, а я… я, как дурная коза, не могла угомониться, заорала: «Узнаёте?». Сириус встал и двинулся на меня с дикими глазами, как будто хотел ударить, — она подняла голову, и Регулус увидел слёзы.

Тонкс вытерла их, но тут же натекли новые.

— Это был ты. Тот мальчик на снимке. Не Сириус.

Верно. Сириус в тот день нарядился в привидение, наложил на ботинки заклинание левитации и парил в них над полом, завывая в облитой томатным соком простыне. Тётя Друэлла схватилась за сердце, встретив его на лестнице.

— Это прадедушка Кассиус, — пролепетала она, когда отец и дядя Альфард прибежали на крик. — Глаза точь-в-точь как у него.

Глаз Сириуса под простынёй видно не было, но через прорези слышалось его счастливое сопение.

Регулусу было семь. Он стоял на нижних ступеньках и дулся на брата, мигом ставшего центром внимания.

— Что за балаган? Это недопустимо, Сириус! — произнесла Вальбурга, взмахом палочки уничтожив его наряд. — Немедленно возвращайся к столу. Нет, сначала вымой руки от этой краски или что там у тебя!

Когда она отвернулась, Сириус с ухмылкой облизал пальцы.

Отец заверил его, что более натурального призрака ему встречать не доводилось, а, заметив Регулуса, спрятавшего от матери ведёрко для сладостей, восхищённо сказал:

— Что у тебя за спиной, Реджи? Неужели тыква самого Джека-Фонарщика? Пойдём, насыплем конфет ему в голову!..

Но Тонкс, конечно, знать этого не могла. Регулус понимал, что должен успокоить её, но не мог заставить себя произнести ни слова. Он молча протянул ей носовой платок.

— Да ты не шибко шифровался, — гнусаво произнесла Тонкс, громко высморкавшись. — Вот объясни мне, откуда у моего дорогого родственничка из Америки взялась на предплечье Чёрная метка?

Регулус покраснел, мысленно отвесив себе подзатыльник. И тут недосмотрел! Он спрятал лицо в ладонях и сдавленно пробормотал сквозь пальцы:

— Ты заставила меня исполнить гимн Ильверморни!

Тут уж Тонкс рассмеялась в голос. Это казалось ненормальным — переходить от горьких слёз к веселью.

— Чтобы тебя утешить, могу сказать, ты был на высоте! В таком исполнении слышать «Kansas» мне не доводилось.

— Сколько лет этой песне? Я думал, её уже никто не помнит!

— Это рок, мальчик, — авторитетно ответила Тонкс, её пальцы упёрлись ему в грудь и несильно пихнули. — А рок вечен!

— Я идиот.

— Не будь так строг к себе.

— Всё равно. Конспиратор из меня неважнецкий.

— Это уж точно, — сказала Дора и снова посерьёзнела. Её голос стал твёрже: — Мой малыш — всё для меня. Каким бы он ни родился! Если со мной что-то случится, ты позаботишься о нём? — она взволнованно посмотрела на Регулуса. — Ремус… он такой далёкий от жизни. Он романтик без кната в кармане, и я люблю его таким! Очень люблю! Вот только для ребёнка одной любви мало. Папа точно такой же, но мама… Она другой масти. Она Блэк, и ты тоже. Вы горы свернёте, если те встанут у вас на пути. Даже смерть вам не указ. Ты сделаешь это, Регулус? Присмотришь за ним? Обещаешь?

Перед ним была обыкновенная женщина, тревожившаяся за своё дитя, мать с тяжёлым грузом неуверенности в завтрашнем дне.

«О, давай же! — сказал он себе. — Убеди её, что беспокоиться не о чем, и всё будет хорошо. Так положено говорить, когда дела плохи».

Реальность твердила обратное. За стенами «Гнезда альбатросов» не было безопасно.

— Не тревожься об этом, — сказал Регулус. — Я обещаю.

Нимфадора с благодарностью сжала его плечо и растроганно всхлипнула.

— Чёртовы гормоны. Они превращают меня в Плаксу Миртл.

— Где будущий счастливый отец? Ушёл в «Дозор» читать письма на имя Поттера?

— Ремус? — Тонкс сердито поджала губы, как будто и не пела оду своему дражайшему супругу каких-то пять минут назад. — Понятия не имею. Я с ним не разговариваю. Он предложил мне уехать из Англии. Как будто я могу бросить всё! Идёт война, каждая палочка на счету! Грюм бы меня понял…

— Он мёртв. Ему уже всё равно.

— Он жив! — вспылила Дора. — Максимум потерял руку или вторую ногу. Он жив.

Продолжать разговор не имело смысла. По-хорошему, Люпин был прав, и Регулус собирался предложить ему помощь. В одиночку «блохастому» с Тонкс не совладать, а увезти её надо. Её, Энди, Теда и ещё половину жителей магической Британии, до которых пока не добрались охотники за головами и дементоры.

Регулус оставил Нимфадору в детской и вышел из дома. Море ревело внизу и лизало побережье. Вечно голодное. В преддверии холодов оно приобрело загадочный синий цвет, который не поддавался определению.

Какие-то пять минут ходьбы, и Блэк стоял у кромки воды, пуская «блинчики» в воду. Выброшенные на берег водоросли полоскались у его ног. Среди саргассума перекатывалась одинокая устричная раковина.

— Как там Хогвартс?

Регулус размахнулся и запустил гальку в море, прежде чем ответить подошедшему Люпину.

— Стоял, когда мы улетали. Студенты учатся, уроки идут. Алекто рассказывает о магглах, ведущих свой род от шампиньонов, а Амикус учит ломать суставы в бою. Неплохо, кстати, учит, троих ребят при мне увели в Больничное крыло.

— Понятно, — угрюмо сказал Ремус, повертев обручальное кольцо на пальце. — Прошлой ночью погибла Аббот. Пожиратели смерти совершили налёт на её дом в Годриковой Впадине. Она дала им отпор, но удушающие чары Селвина не поборола. Мы прибыли слишком поздно.

Да, не такой обмен новостями ждал Регулус.

— Тогда ты и предложил Доре уехать.

Люпин подобрал камень с берега, но так и не бросил — подержал несколько секунд и выпустил из пальцев, позволив голышу плюхнуться в песок.

— Предложил, но она взъелась почище мантикоры.

— Значит, предложи ещё раз. И снова, если понадобится. И снова. Увези жену из страны. Она — лучшее, что есть в твоей жизни!

— Мне ли это не знать…

Регулус развернулся к Люпину.

— Где ты был?

— У близнецов Уизли, — удивлённый резкостью Блэка, ответил Ремус. — Как и вчера.

— Твоя семья здесь, — сказал Регулус. — Ты думаешь, если будешь проводить время с фениксовцами, то всё решится само собой?

— Ты не понимаешь. Я сделал свою жену изгоем для общества. О чём я думал, женившись на ней? Я жалею об этом, — забормотал Люпин, — а теперь она ждёт ребёнка. Нимфадора надеется на лучшее, но…

— Ты боишься, это я могу понять, — перебил его Регулус. — Но жалеешь? О чём ты говоришь? Она любит тебя. Не знаю, за что, но любит! Только попробуй оставить её, Люпин. Только попробуй, и тогда, клянусь, я тебя найду и всю душу вытрясу!

Ремус умолк с совершенно растерянным видом. Несколько минут он будто переваривал услышанное, потом как бы между прочим осведомился:

— Сам-то как, в порядке?

«Сговорились они, что ли?»

— Все меня спрашивают, и до сих пор я отвечал «да», сейчас уже сомневаюсь.

С лицом обычно угрюмого Люпина произошла удивительная метаморфоза: он улыбнулся. Регулус подозрительно прищурился. Ничего: жабы с небес не посыпались, и земля не разверзлась по экватору. Хотя кто знает, экватор далеко…

Солнце медленно путешествовало по небу. Из печной трубы «Гнезда» валил слабый дымок.

Грейнджер показалась в окне второго этажа. Регулус помахал ей, но девушка сию секунду задёрнула штору. Люпина это явно позабавило. Его бессовестное фырканье настигло Блэка раньше, чем он сообразил, что произошло — Гермиона его умышленно проигнорировала.

— Что натворил?

— Хотел бы я знать, — со вздохом поделился Регулус, пнув раковину. Волна подхватила её и снова вымыла на берег. — Попробуй угоди этим женщинам.