В лесах Сибири. Февраль-июль 2010

11 июля

Как только превосходно оснащенные немецкие байдарки исчезают из вида, в моей бухте появляется отряд из четырех гребцов. Это менее обеспеченные люди. Подлатанное снаряжение — русские. В качестве брызгозащитных фартуков они используют мешки для мусора. Ребята одеты в военно-морскую форму; они с удовольствием пьют водку, от которой немцы — ввиду раннего часа — отказались. Немцы и русские: одни мечтали навести порядок в мире, другим, наоборот, нужен хаос, чтобы выразить свой гений.

Чуть позже происходит встреча, достойная лучших фильмов Эмира Кустурицы. С севера в мою сторону с громким ревом движется опутанный тросами автомобиль, установленный на плоту из бревен и автомобильных камер от грузовика «Урал». Трое русских в полном обмундировании высаживаются на отмели. Их плавучий остров называется «Неустрашимый». У них лица убийц, нашивки подводников и кортики в ножнах за поясом. Карданный вал их автомобиля наклонен на двадцать градусов и оснащен винтом. На этом импровизированном «Кон-Тики» они спускаются к Иркутску, сменяя друг друга за рулем. В металлической бочке позади машины, исполняя роль очага, горит огонь. Отплывая, парни стреляют из маленькой переносной пушки. Я смотрю им вслед. Их посудина напоминает мне жизнь в России: тяжелая, опасная штука, в любой момент готовая пойти ко дну, сильно зависящая от ветров и течений, но всегда дающая возможность вскипятить чай.

На исходе дня, оставив Эрманна в хижине, мы с Гуаском направляемся к водопаду. Поверху нам удается перебраться на другую сторону водного потока. Достигаем гранитного хребта, где зимой я приметил площадку для привала. Последние пятьдесят метров подъема занимают целый час, так как стланик цепляется за ноги и мешает ходьбе.

Развожу костер. Этот горный выступ представляет собой идеальное место для совершения молитвы накануне боя. Здесь можно примириться с самим собой перед казнью. Здесь, в зависимости от настроения, вас охватывает либо самое мрачное отчаяние, либо самая светлая радость. Мы курим «Ромео № 1». В тихом небе воцарилась растущая луна. Почему желание переделать мир возникает в тот момент, когда день угасает? Бурятская сторона затянута облаками. Заходящее солнце окрашивает их в цвет спелых фруктов. Каждая из четырех стихий исполняет свою партию. Вода Байкала приветствует осколки лунного серебра, в воздухе повисла водяная пыль, скалы вибрируют от накопленного тепла. Почему считается, что Бог пребывает где угодно, только не в этом сумрачном мире? Собаки, свернувшись калачиком, спят под соснами. Огонь поднимается к небу, ночь опускается на землю: они встречаются друг с другом.

Вдруг Айка вскакивает и, оскалив зубы, бросается вниз по склону. Наша маленькая черная стражница громко лает во тьме, и мы представляем себе медведя, который расхаживает неподалеку. Бек же прячется под соснами, как заблудившаяся в тайге комнатная собачка.