В лесах Сибири. Февраль-июль 2010

20 марта

Теперь каждое утро синицы стучат в окно. Удары их клювиков о стекло заменяют мне будильник. Сегодня тепло. Сижу на складном стуле в двух километрах от берега и, глядя на горы, курю сигару («Ромео и Джульетта № 2», немного суховата). Горы. Раньше я поднимался в горы, спускался с них, искал тропы и учился оценивать перепады высот. Я никогда не думал, что на горы можно просто смотреть.

Вечером — Казанова. Сидя в венецианской тюрьме Пьомби, он пишет: «Чтобы быть свободным, достаточно чувствовать себя таковым». Однажды ему в голову пришла экстравагантная идея изготовить леденцы с добавлением порошка из волос любимой женщины. Мне нужно было взять сюда с собой что-то подобное…

В Женеве Казанова беседует с Вольтером и критикует его гуманистические утопии: «Ваша главная страсть — любовь к человечеству. Et ubi peccas[8]. Любовь ослепляет вас. Любите человечество, но умейте любить его таким, каково оно есть. Оно не способно принять благодеяния, коими вы желаете его осыпать; расточая их, вы делаете его несчастным, озлобляете пуще прежнего. Оставьте ему лютого зверя, зверь этот дорог ему. Я никогда так не смеялся, как при виде Дон Кихота, с трудом отбивающегося от каторжников, коих он великодушно освободил»[9].