В лесах Сибири. Февраль-июль 2010

26 июля

Мой путь не окончен: не зная тревоги,
Из этих деревьев безгранной дороги
Миную лишь первые я[25].

Сергей приедет за мной послезавтра. Мы отвезем Айку и Бека на мыс Елохин, где они останутся, пока не найдут нового хозяина среди инспекторов заповедника.

Я приехал сюда, не зная, хватит ли у меня сил продержаться, и уезжаю с твердой уверенностью, что вернусь. Я обнаружил, что жизнь в тишине восстанавливает силы. Мне, возможно, открылись истины, которые известны множеству людей, никогда не вступавших на путь отшельничества. Я понял, что нетронутое время — это сокровище. Что прожитые часы интереснее, чем пройденные километры. Что глаз никогда не устает от великолепного зрелища. И что чем больше вы узнаете о вещах, тем прекраснее они становятся. Я встретил двух собак, заботился о них, и однажды они спасли меня. Я разговаривал с кедрами, просил прощения у выловленной рыбы и думал о своих родных и близких. Я был абсолютно свободен, потому что в отсутствие другого человека свобода не знает границ. Наблюдая, как розовеет вода Байкала, я пил чай и созерцал поэтические картины гор. Мне удалось уничтожить в себе желание заглядывать в будущее. Я наслаждался дыханием леса и следовал за светом молодой луны. Ходил по глубокому снегу и забывал о боли в мышцах на вершинах гор. Преклонялся перед вековыми деревьями, приручал синиц и постигал тщетность всего, что не связано с благоговением перед красотой. Смотрел на другой берег Байкала. Пережил недели снежного безмолвия. Наслаждался теплом своего жилища, пока бушевала буря. Приветствовал возвращение солнца и появление диких уток. Меня угощали копченой рыбой и холодящей горло свежей икрой. Я расстался с любимой женщиной в ту пору, когда бабочки садились мне на руки. До получения ее послания я прожил самые счастливые часы в своей жизни, а после — самые грустные. Я орошал землю слезами. Интересно, можно ли получить российское гражданство не по крови, а по выплаканным слезам? Я сморкался в мох. Поглощал литрами сорокаградусную отраву и с наслаждением опорожнял мочевой пузырь прямо на глазах у Бурятии. Научился сидеть у окна. Растворился в своем царстве, вдыхал запах лишайников, ел черемшу и встречался с медведями. У меня росла борода, и время причесывало ее. Я покинул каменные джунгли и шесть месяцев провел в таежном храме. Шесть месяцев — как целая жизнь.

Отрадно будет думать, что где-то там, в диком лесу, до сих пор существует избушка, поселившись в которой можно испытать нечто, весьма похожее на райское блаженство.