В лесах Сибири. Февраль-июль 2010

20 июля

Сегодня совершаю подъем на высоту две тысячи сто метров над уровнем моря. Это для статистики. Я решил покорить вершину, возвышающуюся позади избушки. Сначала мне предстоит долгое и утомительное восхождение через тайгу. На высоте около восьмисот метров начинаются кустарники, предвещающие близость верхнего царства. Камни, сорвавшиеся с вершин, лежат у края леса. Вокруг торжественная тишина. Собаки тяжело дышат. Мы пьем из ручья. Подъем становится все круче; Айке и Беку трудно взбираться по каменистым выступам. Мы садимся среди цветущих горных кустарников и наблюдаем за тем, как с черепашьей скоростью горы и леса сползают на берег.

Говорят, что некоторые мужчины смотрят на бедра женщины, чтобы понять, станет ли она хорошей матерью. Другие смотрят ей в глаза, пытаясь угадать, будет ли она любить их. Третьи мысленно измеряют длину пальцев, чтобы узнать, насколько женщина сексуальна и чувственна. Оценивающие взгляды, которые мы бросаем на природу, часто идентичны.

Эти горы дарят нам массу невероятных ощущений, которые можно испытать только здесь. Но людям никогда не удастся усовершенствовать местный пейзаж. Его величие спутает им все планы. Никто не сможет укротить эту природу. Она открывается только душам, свободным от всяких амбиций. Тайгу не удобряют. Любители освоения территорий, ступайте своей дорогой, возвращайтесь в Тоскану! Там, в умеренном климате, ландшафт ожидал человека, способного облагородить и благоустроить его. Тут, в Сибири, царствует и будет царствовать дикая природа. Эпоха тектонических разломов сменилась периодом относительного затишья, и все вокруг дышит покоем. Пейзаж — памятник геологической истории.

На высоте тысяча семьсот метров карабкаюсь по осыпи к самой вершине. Наверху, с видом на место, где берет начало река Лена, мы с собаками обедаем: три копченые рыбины и пучок черемши. Нам предстоит еще час ходьбы по покрытым лишайником каменистым склонам. На высоте две тысячи сто метров, обняв Айку и Бека, ложусь на мягкий мох. Комары донимают нас. Они охраняют горы, не позволяя никому из посторонних надолго обосноваться здесь. Природа поступила гениально, разместив вокруг не армии монструозных чудищ, которых одолел бы заурядный выстрел из ружья, а крошечных летающих кровопийц, чье жужжание сводит с ума.

Мы спускаемся по северо-восточному склону, чуть ли не кубарем скатываясь вниз и провоцируя камнепады. Я ступаю на плотный фирн, расположенный под углом сорок градусов. Используя два острых куска сланца, вырезаю ступени. Айка и Бек скулят, после чего послушно обходят препятствие. Склон постепенно становится более пологим, и мы несемся по снежному насту. На высоте девятьсот метров, почувствовав неладное, я ухожу в сторону и продолжаю спуск по краю каменной скалы. Покрытая снегом река тем временем ненадолго выходит на поверхность, прежде чем сорваться в тридцатиметровую пропасть.