В лесах Сибири. Февраль-июль 2010

31 марта

Вот уже несколько дней проделываю эксперимент, напоминающий опыты Павлова по формированию условных рефлексов. Есть первые результаты. В девять утра играю на флейте у окна, затем бросаю хлебные крошки синицам. Этим утром они прилетели по первому зову — до того, как я дал им то, что причитается. Окруженный птицами, вдыхаю предрассветный воздух. Мне не хватает только Белоснежки.

День провожу на высоте. Поднимаюсь по широкой долине, расположенной к северу от избушки и поросшей лиственницами, притворяющимися деревьями с японских гравюр. Я называю ее «Белой долиной». После пяти часов сражений с сугробами достигаю отметки в тысяча шестьсот метров над уровнем моря. Наверное, со стороны я выгляжу как лось, увязающий по грудь в снегу. До вершины остается метров триста, но время позднее, и мороз крепчает. Спускаюсь к мысу Северный Кедровый. Дорогу мне пересекают следы рыси. Она, должно быть, проходила здесь час или два назад и ушла недалеко. Наклоняюсь над следами и принюхиваюсь, но не чувствую никакого запаха. Мне становится менее одиноко. Сегодня нас было двое, праздных гуляк.

Вечером колю дрова на поляне. Первое, что следует сделать, — мощным ударом вогнать лезвие колуна в дерево. Убедившись, что металл сидит глубоко, нужно поднять колун с чурбаком и со всей силы ударить по колоде. Если удар нанесен правильно, чурбак расколется на две части. Теперь остается разрубить каждую из них на мелкие поленья. Приноровившись, я больше не промахиваюсь. Еще месяц назад на рубку дров мне требовалось в три раза больше времени. Через несколько недель я стану настоящим виртуозом. Когда точно попадаю по цели и полено раскалывается с характерным треском, начинаю думать, что рубка дров — это боевое искусство.

Апрель. Озеро