И лицо твоё в пламени вижу...

36

Уложив княжну на кровать, Охотник навис над ней. Как же она прекрасна, точно создана из всех его самых заветных фантазий. Нежное белое тело, покрытое едва заметными золотистыми точками. Таких называли "поцелованные Солнцем", и Охотник понимал, отчего - хотелось целовать до умопомрачения, ласкать ее стройное гибкое тело, отдавая дань природе, что сотворила подобное чудо, невероятной женской красоте, издревле пленявшей мужчин.

Скользнув рукой к желанному местечку меж ее бедер, он накрыл губы девушки властным поцелуем. Войдя в неё двумя пальцами, едва не застонал - внутри нее было так влажно, так туго, что его мужское орудие бешено запульсировало, отчаянно желая войти в нее, сделать своей.

Прервавшись на миг, Охотник спешно избавился от одежды, и лег на кровать рядом с княжной. Та тут же задрожала всем телом. Отодвинувшись, попыталась ухватить край светлого покрывала, чтобы прикрыться, но он не позволил.

-Ты прекрасна!- восхищение в его голосе заставило княжну замереть, вглядываясь в его лицо из-под дрожащих длинных ресниц. Глупая! И как он только мог думать, что она чары на него напустила, если даже сейчас не верит его словам, сомневаемся, пытается прочесть правду во взгляде? Смущается его и своей наготы. Но, в то же время, цепкий взор с любопытством подмечает отличия мужской фигуры, скользит, изучает.

Что же, он с удовольствием покажет ей то, как сильно желает. Губами, руками, телом.

Сжав молочно-белые холмики грудей, он припал ртом к их нежно-розовым вершинам. Всасывая, втягивая их, лаская горячим ненасытным языком, упирался напряжённым членом в ее бедро, слегка толкаясь, словно приучая к тому, что будет в скором времени. Княжна лишь тихо постанывала, прикрыв глаза и сжимая дрожащими пальцами простынь.

Сгорая от нетерпения, Охотник лег сверху, раздвинув коленом ее стройные ноги. Проведя рукой по шелковистой внутренней поверхности бедер, он медленно продвинулся вперёд, к жаркому, пульсирующему от страсти лону. То, какая она влажная, жаждущая, как её тело принялось невольно придвигаться к его пальцам, желая заполнить отчаянную пустоту внутри себя, подсказало ему, что она готова. Но странно - именно с этой женщиной ему не хотелось только брать. Нет, подарить ей наслаждение - вот то, чего он желал больше, чем собственного удовольствия.

Скользнув в ее лоно пальцами, он стал двигать ими так, как желал бы сделать это членом. Вперёд - рваный вздох слетел с её губ, назад- острые вершинки сосков затвердели, поднялись вверх. Княжна принялась сама насаживаться на его пальцы, двигая бедрами, постанывая всё громче.

Но тут он остановился, внимательно наблюдая за ней. Сперва лёжа неподвижно, с закрытыми глазами, она несколько мгновений ждала продолжения ласки. Потом приоткрыла глаза, поймав его горящий взгляд, засмущалась, и в то же время в её глазах он прочел жажду не меньше собственной. Усмехнувшись, он обвел пальцами нежные лепестки ее лона, а затем приблизил их к своему рту, и, не отрывая взгляда, жадно облизал. Княжна задышала чаще, заворожённая этим зрелищем.

Рейвен опустился вниз, накрыв губами исходящий соками розовый цветок ее женственности. Слегка прикусил набухший бугорок, он тотчас вобрал его в рот, обводя языком круги. Княжна, уже не сдерживая себя, стонала всё сильнее, по ее телу прошла дрожь. Охотник ещё раз с силой вошёл в неё пальцами, одновременно лаская языком - и ощутил, как её тело сотрясается от нахлынувшего блаженства. Слегка отодвинувшись, он с мгновение с невероятным удовольствием наблюдал, как ее губы жадно ловят глоток воздуха, голова слегка запрокинута, грудь подрагивает от движения.

А затем, рывком подтянув себя наверх, лег на нее, прижав к себе. Скользнув головкой члена меж ее пульсирующих складок, сам едва не застонал - так желал скорей войти, соединиться с ней. Выпад- Тьма, какая же она узкая! Ещё, с силой- и в её распахнувшихся от боли глазах, и в том, с каким усилием он смог прорвать ту преграду, что отделяет юную девушку от женщины, он понял- она не лгала. Она действительно ни с кем не была до него. От осознания этого животное желание затопило его- заклеймить ее собой, сделать своей, чтобы ни один другой мужчина никогда и не смел посягнуть на нее. Он никому её не отдаст- ни Ордену, ни сопляку-жениху, ни этому , так вовремя сгинувшему золотоволосому красавцу! Это его женщина! Его ведьма!

И он принялся ритмично двигаться, припав к ее губам в поцелуе, языком повторяя движения своего тела.

***

Уснули они только к рассвету. Ночью он брал княжну ещё несколько раз. Каждый - кляня себя за ненасытность. Она только этой ночью стала женщиной, он должен быть сдержан. Но стоило лишь взглянуть в ее зелёные манящие озера глаз - и хотелось подмять под себя, целовать дрожащие розовые губы, ласкать такое совершенное, прекрасное девичье тело...

***

Охотник проснулся первым. Жадно окинув взглядом её тело, в дрожащих лучах солнца из маленького окошка под потолком казавшееся великолепной, совершенной скульптурой, высеченной рукой какого -то древнего божества, он укрыл ее одеялом, бесшумно поднявшись.

Одевшись, он ещё раз взглянул на девушку- она безмятежно спала, прижав ладонь к щеке. Острое чувство нежности затопило его. Разве он сможет отдать её? После того, как она стала частью его? То, что произошло между ними ночью- такого он не ощущал ни с одной женщиной. Казалось, они подарили друг другу часть души.

Выйдя из комнаты, он направился на кухню. Из них двоих готовить, пускай и самые простые блюда, мог только он. Вчера он не дал ведьме провести и мгновения на кухне, утащив точно варвар к себе. Сегодня исправится.

Приготовив нехитрый завтрак из яиц, свежего бекона, сыра и зелени, Охотник усмехнулся - сколько раз он, глядя на влюбленных, жалел их . Их жизни просты и примитивны, отданы в угоду простым человеческим желаниям. Тогда как его, Охотника, жизнь посвящена высшей цели. Цели, ради которой и пожертвовать вот этим нездоровым блеском глаз да желанием угодить объекту своей влюбленности, можно. И как же посмеялось над ним провидение, ниспослав эту зеленоглазую ведьму.

Краем глаза скользнув по чайнику, висевшему над огнем, недоуменно перевёл взгляд на кресало, трут и камень для розжига, что лежали на столе- неужели настолько опьянен прошедшей ночью, что сам не заметил, как развел огонь?

***

-Теперь ты слышишь!- с лукавой улыбкой смотрела на Таниту старая женщина из её снов. Княжна села в кровати, не осознавая, сон это или явь? Рейвена рядом не было, о том, что все прошедшее было не сном свидетельствовала лишь примятая с его стороны подушка.

-Кто вы?- прислонившись к стене, укрылась одеялом от будто всевидящего взора кристально -голубых глаз нежданной гостьи. Странно, хоть лицо ее и было сплошь испещрено морщинами, длинные волосы, заплетённые в косу- белыми точно скрипучий первый зимний снег, а глаза...они были ясными, точно у молодой девушки.

-Я - ведающая. Как и ты.- ответила женщина- Ты же...Наше спасение. Ты- истиннорожденная.

-Что?- покачала головой Танита, надеясь, что с сонным мороком исчезнет и гостья, что такие странные речи ведёт. Но та осталась, пристально глядя на княжну:

-Я не исчезну,- криво усмехнулась она, подходя ближе,- Теперь, когда ты соединилась с защитником, ты обрела силу.

" С защитником? О чем это она?"

-Великая Мать-Природа,- затянула почти заунывно женщина- Дала миру не только ведающих, она дала каждой из них защитника. Чтобы тот оберегал её, защищал, помогал в ее деле нелёгком - нести добро в мир.

Танита вздрогнула- что за глупости говорит эта старуха? В ее речах все выглядело так, словно и ведьм не было в помине, а сплошь- ведающие да их защитники.

Но та продолжала:

-Раньше Орден готовил лишь защитников для ведающих. Каждой семье, где рождался отмеченный знаком мальчик, надлежало передать его в Орден по достижению десяти лет. Чтобы тот учился. Ждал. Пока повзрослеет да веду свою найдет.

-А если семья противилась?- невольно вырвался вопрос у юной даны.

Гостья лишь покачала головой:

-Выбора у них не было. Мальчики те отмечены знаком непростым, самой Тьмы служители. Сдерживали они темную силу в своих ведах, чтобы те зла не творили. Такой союз природа предопределила. Вот только если мальчика прятали, не давая ему исполнить предназначения, с ведой своей соединиться- не дожить ему до срока тридцати вёсен. Погибал он. Разные смерти настигали, да всё одно- давала ему Мать-Природа шанс найти свою веду. Разрасталась отметина, мучила, пока не найдет ту, что снимет с него знак особый. Но ждала Тьма до поры до времени, а коль не находил или, того хуже, семью заводить вздумал с той, что судьбой не предопределена- Тьма забирала себе его жизнь. Вдыхая ее в нового младенца.

Танита уже протянула руку, чтобы ущипнуть себя да прогнать это назойливое сновидение, как вдруг замерла, точно громом поражённая - ночью у Рейвена она краем глаза увидела отметину. Точно след от чернил на плече, словно кто неосторожный разлил темную жидкость, опрокинув чернильницу.

-Верно думаешь, девочка. Твой защитник это. Соединилась ты с ним, да силу истинную обрела,- закивала женщина, смущая княжну- Оттого и меня увидеть, наконец, смогла. Услышать.

-Получается, все Охотники - защитники?- не сдержала любопытства Танита.

-Нет. Давным-давно это было так. Но потом одна жадная до сил и власти веда убила своего защитника, чтобы не сдерживал он ее стремления к Тьме. Да и других смогла на путь неверный сманить. Поймали нескольких из них тогда, казнили. Но те веды, что остались, принялись переманивать сестер на сторону Тьмы. И, раз только защитники могли остановить своих вед на пути к силе, то принялись веды их истреблять. Да не только своих- чужих. Орден тогда принял непростое решение - вместо защиты обучать молодых братьев охоте. Чтобы жизни могли уже свои защитить, поймать всех, кто жаждет их смерти. Вот только не знали, в какое великое противостояние это выльется. Как самой Матери-Природы волю тем нарушают.

Грустно поникла голова старой женщины, а образ стал почти прозрачным:

-Все реже и реже появлялись метки, стали в Орден брать любых, кто желал пойти в услужение, а после...

Но что было после Танита так и не узнала. Тяжёлая поступь шагов отвлекла - Охотник. А когда она перевела взгляд от двери обратно, на то место, где ещё совсем недавно стояла призрачная гостья, той уже и в помине не было.