Изгнанники Меанантра. Книга 1

Афанасий нехотя присел за общий стол, на скамью подле Дулина. Секунду смотрел на миску с супом, затем осторожно поднес ложку к губам, и после некоторого колебания втянул в себя пряный бульон. Амадо не поверил глазам, лицо старика разгладилось, а глаза удивленно распахнулись. Он так и сидел с ложкой в руке, глядя перед собой. Слезы крупными каплями катились по лицу корчмаря.

– Поплачь Афанасий, поплачь, горе надо выплакать – участливо проговорил повар. – Ну а вы, чего сидите?! Я для кого готовил?! Налетай пока не остыло! – весело обратился он к путникам.

Родриго присел к столу, зачерпнул из миски, горячий бульон обжег рот. Морщась от боли, он подул на ложку. Затем по рецепторам языка прошла волна, ушедшая далеко в голову, чувство гармонии и удовольствия поглотило сознание. Знакомый вкус какого он не чувствовал много лет. Да много, много лет. Последний раз Амадо ел нечто подобное у себя дома. Тогда они с Рут ходили к метру Думузи. Это тот самый вкус, знаменитый Морковный суп. Многие годы ценители кухни Думузи не могли понять, как же метру удаются такие блюда. Их вкус лечил, дарил счастье, и приносил в сердце уют и гармонию. Кто-то считал это магией, кто-то наукой.

– Мне знаком вкус твоего супа? – проговорил Родриго, слегка помешивая, ложкой, содержимое тарелки.

– Да? А я узнаю, легендарный Пасис – доброжелательно улыбнулся мужик в тулупе.

– Этого не может быть!

– Ну, как видишь может. Ты ешь. Пусть суп напомнит тебе о потерянном доме.

– Ты Думузи? – спросил Амадо.

– Нет. Я работал у него на кухне, но ингредиенты наши, из Менантра – весело подмигнул удивительный повар.

– Ты повар?

– Я медик, и хороший медик. У метра Думузи я учился искусству врачевать пищей. Там меня звали Римант Ори, здесь зовут Педро Купело.

– А где это Менантр? Что-то ни разу не слышал – поинтересовался Дулин, внимательно слушавший разговор земляков.

– Далеко – неопределенно ответил Амадо.

– А, что здесь делаешь? – спросил он Риманта.

– То же, что и на родине, лечу – улыбнулся повар-медик.

– Понятно. Тогда ты там, где нужно. Здесь эпидемия.

– Знаю, потому и здесь. Сейчас рассветет и приступим к мероприятиям.

– Не думал, я, что увижу своими глазами самого Даада. Героя, который сумел повергнуть в небытие жестокого Наргала – пафосно проговорил Римант.

– Я не герой – тихо отозвался Амадо. – Тогда мне повезло.

– Наверное, но ты определенно смелый человек. Даже Непобедимый Ракорд испугался, а ты взял и вышел. Воистину сколько живу, все больше убеждаюсь, что настоящий герой не тот, кто не боится, а тот, кто может преодолеть свой страх. Ты действительно велик, наши воины шли на смерть с твоим именем на устах…

– Хватит!!! – прервал его Родриго, он едва дышал. – Ты не знаешь, о чем говоришь… ты не понимаешь… я…, я… сбежал. Не герой я.

Плечи всегда подтянутого Амадо опустились, глядя в сторону он тяжело задышал.

– Ты сделал, что мог. Главное ты подарил надежду своему народу и веру в победу, а что с тобой случилось после, так мы видели лишь, что ты исчез. Откровенно говоря, многие считали, что Братья тебя похитили, и превратили в слугу, но твоя победа породила героев. Для Братьев, это первый мир, где они потерпели поражение.

– Ты наверно не в курсе, Инвенты победили. Я был у нас, там повсюду смерть – успокаиваясь ответил Амадо.

– Они победили в войне, но сломить дух людей, им не удалось.

– Благодарю тебя за добрые слова Римант, но мне от этого не легче. Поэтому не будем о прошлом. Давай лучше о сегодняшнем дне.

Дулин ничего не понимая, насупился и сурово глядя на компаньона, потребовал объяснить, что здесь происходит. Амадо, с неизменной равнодушием, ответил отказом, сославшись на то, что для гнома будет лучше о каких-то вещах не знать. Римант попытался разрядить обстановку. Медик пояснил Дулину, которого буквально распирало от бесцеремонности Родриго, что они старые знакомые и их пути некогда пересекались, однако с тех пор утекло не мало воды.

– Что будешь делать с эпидемией? – спросил Амадо, резко меняя тему.

– Сперва налажу гигиену…

– Это же грязные дикари, незнакомые с понятием телесной чистоты. Звероватые в своих повадках и обычаях – прервал его Родриго. – На твою заботу они ответят черной неблагодарностью, а после еще обвинят тебя же в колдовстве и мороке, что принесли болезнь.

– Все так – задумчиво произнес лекарь. – Они не знают наук, незнакомы с гигиеной, но мы им обязаны. Эти люди наши предки, они дали нам разум, чувства, жизнь. Думаю, мы им должны. Да и честно скажу мне их жаль, они не виноваты в том, что такие.

– Ну, наверное, это мы с тобой за них решаем, кого они казнят из страха и дремучих суеверий. Человек глубоко порочное и жестокое создание, ничем не лучше безмозглого орка, или хитрого гоблина – гном закачал головой в знак согласия, со словами Амадо. – Их жизнь построена вокруг того, чтобы добыть власть, золото и удовлетворить низменные потребности. Вот небольшой круг проблем, что заботит тех, кого ты называешь нашими предками.

– Ты не видишь всей картины. Это лишь следствия, когда ты узнаешь все, то сам поймешь причины их падения.

– Ну так просвети меня! – с вызовом в голосе вопрошал Родриго.

– Не думаю, что мои слова, что-то решат. Тебе надо самому до всего дойти, но я тебе дам ниточку. Если пожелаешь, то сможешь потянуть и размотать весь клубок. Поверь люди не самые жестокие, есть куда более циничные, и злобные твари. Ну что поели? Афанасий можно убирать. Вот тебе кусок мыла, положи его в воду и промой ею тарелки и ложки, а чуть позже мы займемся дезинфекцией твоей конуры.

– Духов выгоним? – с надеждой спросил корчмарь.

– Вот именно – весело подтвердил Римант.

Взяв незнакомый продолговатый предмет в руки, корчмарь покорно поплелся к корыту, в котором уже плескалась горячая вода.

С рассветом лекарь в сопровождении Амадо прошел по деревне от избы к избе, выявляя больных, и вынося мертвых.

– Почему ты не взял Дулина? Он нам сейчас здорово помог бы – раздраженно спросил Амадо, у Риманта.

– Он мог заболеть.

– А мы?

– Мы не можем. У нас есть прививка от этого заболевания, еще один подарок из нашего мира. Наши путешествия принесли эту болезнь сюда, и для них она оказалась чумой.

– Мы? Не думаю, причиной их болезни скорее можно назвать жуткую антисанитарию, междоусобную войну и голод, а вовсе не наши путешествия – возразил Родриго.

– И тем не менее это наша Ликара. Мы ее занесли сюда, и наш долг им помогать…

– Слушай как ты можешь, что-то утверждать? – возмутился Амадо.

– Я врач эпидемиолог, а по призванию повар – не без гордости произнес Римант. – Я провел исследование, и они со всей очевидностью подтверждают сказанные мной слова.

– Хорошо, на эту болезнь у нас иммунитет, но на другие его нет? – не сдавался Амадо.

– Нет, зато есть знания. Биология, химия, физиология, наконец научный подход к проблеме. Не во всем, но во многом это позволяет решать возникающие задачи. Ты же помнишь, чем у нас делали операции, и процент выживаемости, а тут лишь пила и острый нож, да все это по живому, соответственно и результат.

Риманта передернуло, на лице залегли глубокие складки.

– Поэтому мы должны им помочь. Удивишься, но у них тоже время от времени рождаются долгожители. Правда в силу различных обстоятельств они гибнут еще во младенчестве, и чаще всего не своей смертью. Меня это поначалу удивляло, пока я не обратил внимание на одну закономерность, эти дети гибнут вскоре после посвящения в храме. Ну после обряда признания живым, когда детей принимают в общину. Вот тебе ниточка. Размотай весь клубок, и ты все поймешь – лекарь хитро улыбнулся.

Больные закончились, начались дезинфекционные мероприятия. Жители отказывались пускать врача в дом, боясь колдовства знахаря, тогда Амадо прибег к испытанному средству, угрозам и насилию.

***

В сельце пришлось задержаться почти на две недели. Инкубационный период, опять же насильственное лечение темных селян, учинивших было бунт, когда стало понятно, что покойных придется жечь, а не погребать, как установлено обрядом, в землю. Тем более, что покойных планировали сложить в зимовье до лета, и уже по теплу захоронить. Как только Римант услышал о планах местного священника, тут же приказал разложить костры.

Деревенские поднялись с вилами и рогатинами на чернокнижников, толпу возглавил местный священник, Леопольд Ученый. Римант больше получаса объяснял возбужденным землепашцам о причинах болезни и о последствиях их решения. Жители Крапивинки так и не захотели услышать лекаря, а на слова Риманта о том, что весной болезнь вернется, Леопольд, взъерошив унылые усы, прочел целую проповедь о многочисленных ликах нечистого. Все уговоры доктора оказались тщетными, лишь присутствие рыцаря помогло умерить пыл разбушевавшейся сельской общественности. После сожжения тел, им было отказано в крове над головой. Афанасий, трясясь как в лихорадке, умолял уйти из его корчмы, а то, как бы чего не вышло.

Деревню они покидали под всеобщую, молчаливую ненависть. Далее путники двинулись вместе. В некоторых селах, им приходилось повторять тот же ритуал, что и в Крапивинке. Люди по-разному относились к их помощи, где-то им целовали руки, благодаря за спасение родных, где-то выходили с вилами и топорами.

– Не понимаю, как ты можешь относиться к ним с любовью? Ведь скоты, по-другому не скажешь – возмущался гном.

Римант молча улыбался, он понимал, что объяснить этого никак нельзя, это можно лишь чувствовать.

Холод и снега постепенно сменились мягким климатом южного Амората. Проезжая многочисленные городки и села, Амадо поражался, как за несколько лет междоусобиц могут измениться вид людей и земель, которыми он когда-то управлял. От цветущего края с зажиточным населением не осталось и следа, кругом нищета, разруха и убийства. Голод привел к мору, многие села и деревни оказались безлюдны, иногда и города встречали тишиной пустых улиц и площадей.

Только свалки мертвых тел по окраинам, и неистребимый запах падали и паленной плоти, говорили о том, что кто-то остался в живых. Солдаты превратились в дезертиров, их многочисленные шайки бродили по лесам, грабя путников по дорогам некогда спокойного края.

– Междоусобная война – проговорил Римант разглядывая труп ребенка в придорожной канаве.

– Ничего удивительного, феодализм. Пока правят короли, цари, императоры ничего не изменится, будут наследственные споры, будут междоусобицы, будет голод, нищета, а сними и болезни – спокойно произнес Амадо.

– Так может им помочь и дать новый взгляд на бытие, подарить науку, прогресс – с надеждой отозвался лекарь.

– Ничего не пойму, о чем вы опять лопочете – возмутился Дулин. – Уважайте меня, я же ваш партнер, а вы так говорите, что мне иногда кажется, что вы пытаетесь сговориться за моей спиной. Что за черт такой, прогресс и этот ваш треклятый феодал-изм? Что плохого в королях? Вот у нас пока правили короли, все было в равновесии, а сейчас пришли эти, с позволения сказать купцы. И что? Развал, неудачные войны, братоубийственные авантюры, а вы короли, короли. Без твердого, разумного правителя государство не может процветать, потому как власть монарха приводит к порядку, а порядок всегда ведет к здоровью.