Саквояжники [англ. и рус. параллельные тексты]

3.

I WALKED INTO THE FACTORY AND THE NOISE and the smell closed in on me like a cocoon.

Когда я вошел в здание фабрики, шум и запах сомкнулись вокруг меня, словно кокон.

I could feel the momentary stoppage of work as I walked by and I could hear the subdued murmur of voices following me.

Работа моментально прекратилась, и послышались приглушенные голоса:

"El hijo."

"Сынок".

The son.

Сынок.

That was how they knew me.

Так они меня называли.

They spoke of me with a fondness and a pride, as their ancestors had of the children of their patrones.

Они говорили обо мне с теплотой и гордостью, как их предки о детях своих господ.

It gave them a sense of identity and belonging that helped make up for the meager way in which they had to live.

Это рождало в них чувство солидарности и родства, помогавшее примириться с той скудной и однообразной жизнью, которой они вынуждены были жить.

I walked past the mixing vats, the presses and the molds and reached the back stairway to my father's office.

Я миновал смешивающие чаны, прессы, формы и подошел к задней лестнице, ведущей в контору.

I started up the steps and looked back at them.

Поднимаясь по ступенькам, я оглянулся.

A hundred faces smiled up at me.

Мне улыбались сотни лиц.

I waved my hand and smiled back at them in the same way I had always done, ever since I first climbed those steps when I was a kid.

Я помахал рукой и улыбнулся в ответ точно так, как я всегда делал это с тех пор, когда впервые поднялся ребенком по этим ступеням.

I went through the door at the top of the stairway and the noise was gone as soon as the door closed behind me.

Дверь наверху лестницы закрылась за мной, и шум моментально исчез.

I walked down the short corridor and into my father's outer office.

Пройдя небольшим коридором, я попал в приемную конторы.

Denby was sitting at his desk, scribbling a note in his usual fluttery fashion.

Денби сидел за своим столом и, как всегда, что-то возбужденно писал.

A girl sat at a desk across from him, beating hell out of a typewriter.

Девушка напротив него, казалось, выколачивала дьявола из пишушей машинки.

Two other persons were seated on the visitor's couch. A man and a woman.

Два других человека - мужчина и женщина -расположились на диване для посетителей.

The woman was dressed in black and she was twisting a small white handkerchief in her hands.

Женщина была одета в черное и теребила в руках маленький белый носовой платок.

She looked up at me as I stood in the doorway.

Я вошел, и она посмотрела на меня.

I didn't have to be told who she was.

Мне не надо было объяснять, кто она.

The girl looked enough like her mother.

Та девушка была похожа на свою мать.

I met her eyes and she turned her head away.

Когда наши взгляды встретились, она отвернулась.

Denby got up nervously.

Денби поспешно поднялся.

"Your father's waiting."

- Ваш отец ждет.

I didn't answer.

Я промолчал.

He opened the door to my father's office and I walked through. He closed the door behind me. I looked around the office.

Денби открыл дверь, и я вошел в кабинет, огляделся. Невада стоял, опершись на книжный шкаф, расположенный у левой стены.

Nevada was leaning against the left wall bookcase, his eyes half closed in that deceptive manner of alertness peculiar to him. McAllister was seated in a chair across from my father.

Глаза его были полуприкрыты, но в них чувствовалась настороженность, так свойственная ему. Макаллистер находился в кресле напротив отца.

He turned his head to look at me.

Голова его была повернута в мою сторону.

My father sat behind the immense old oak desk and glared.

Отец же сидел за огромным, старым дубовым столом и свирепо смотрел на меня.

Outside of that, the office was just as I remembered it.

В остальном кабинет был точно такой, каким я его помнил.

The dark oak-paneled walls, the heavy leather chairs. The green velvet drapes on the windows and the picture of my father and President Wilson on the wall behind the desk.

Темные дубовые панели, громоздкие кожаные кресла, зеленые бархатные портьеры, а на стене позади стола - портреты отца и президента Вильсона.

At my father's side was the telephone table with the three telephones and right next to it was the table with the ever present carafe of water, bottle of bourbon whisky and two glasses.

Рядом с креслом отца стоял специальный столик с тремя телефонами, а правее - другой столик, на котором неизменно находились графин с водой, бутылка пшеничного виски и два стакана.

The whisky bottle was about one-third filled.

Сейчас бутылка была пуста почти на две трети.

That made it about three o'clock. I checked my watch. It was ten after three. My father was a bottle-a-day man.

Отец ежедневно выпивал бутылку, и такое количество виски оставалось обычно часам к трем. Я посмотрел на часы. Было десять минут четвертого.

I crossed the office and stopped in front of him.

Я пересек кабинет и остановился перед ним.

I looked down and met his angry glare.

Наклонив голову, встретился с его свирепым взглядом.

"Hello, Father."

- Здравствуй, отец.

His ruddy face grew even redder. The cords on his neck stood out as he shouted,

Его красное лицо буквально побагровело, жилы на шее выпятились от крика:

"Is that all you got to say after ruining a day's production and scaring the shit out of half the help with your crazy stunts?"

- И это все, что ты хочешь сказать после того, как сорвал рабочий день и перепугал всех своим идиотским пилотажем?!

"Your message was to get down here in a hurry.

- Ваше послание вынудило меня спешить.

I got here as quickly as I could, sir."

Я прибыл так быстро, как смог, сэр.

But there was no stopping him now. He was raging.

Но его уже нельзя было остановить, он вошел в раж.

My father had that kind of a temper. One moment he would be still and quiet, and the next, higher than a kite.

Темперамент отца был таков, что он мог взрываться совершенно неожиданно.

"Why the hell didn't you get out of that hotel room when McAllister told you?

- Какого дьявола ты не ушел из отеля, как советовал тебе Макаллистер?

What did you go to the hospital for?

Зачем ты поехал в больницу?

Do you know what you've done?

Знаешь, что ты натворил?

Left yourself wide open for criminal charges as an accomplice abetting an abortion."

В этом деле об аборте тебя могут обвинить как соучастника.

I was angry now. I had every bit as much of a temper as my father.

Я рассердился, темперамент у меня, пожалуй, еще почище отцовского.

"What was I supposed to do?

- А что мне надо было делать?

The girl was bleeding to death and afraid.

Девушка истекала кровью, была при смерти и боялась.

Was I supposed to just walk out of there and leave her to die alone?"

Мог ли я так запросто уйти и оставить ее умирать в одиночестве?

"Yes.

- Да

If you had any brains at all, that's just what you'd have done.

Если бы у тебя было хоть чуточку мозгов, то именно так ты бы и поступил.

The girl died, anyway, and your staying there didn't make any difference.

Девчонка все равно умерла, и твое присутствие ничего не меняло.

Now those goddam bastards outside want twenty thousand dollars or they'll call for the police!

А теперь эти чертовы ублюдки за дверью хотят получить двадцать тысяч, иначе они заявят в полицию.

You think I've got twenty thousand dollars for every bitch you plug?

Ты думаешь, я могу платить двадцать тысяч за каждую шлюху, которую ты трахнул?

This is the third girl in a year you got caught with!"

В этом году ты уже третий раз влипаешь в историю с девками.

It didn't make any difference to him that the girl had died.

Тот факт, что девушка умерла, не имел для него никакого значения.

It was the twenty grand.

Только двадцать тысяч.

But then I realized it wasn't the money, either.

И вдруг я понял, что дело не только в деньгах.

It went far deeper than that.

Все было гораздо глубже.

The bitterness that had crept into his voice was the tip-off.

Горечь так и сквозила в его голосе.

I looked at him with a sudden understanding.

Я посмотрел на него другими глазами.

My father was getting old and it was eating out his gut.

Отец состарился, и эта мысль терзала его.

Rina must have been at him again.

Ему хотелось, чтобы Рина была с ним.

More than a year had passed since the big wedding in Reno and nothing had happened.

Больше года прошло со дня свадьбы, но между ними так ничего и не произошло.

I turned and started for the door without speaking.

Я повернулся и молча подошел к двери.

Father yelled after me.

Вслед раздался резкий крик отца:

"Where do you think you're going?"

- И куда ты думаешь направиться?

I looked back at him.

Обернувшись, я посмотрел на него.

"Back to L.A.

- Назад в Лос-Анджелес.

You don't need me to make up your mind.

Ты можешь принять решение и без меня.

You're either going to pay them off or you're not. It doesn't make any difference to me.

Мне все равно, собираешься ты платить или нет.

Besides, I got a date."

У меня свидание.

He came around the desk after me.

Он выбежал за мной из-за стола.

"What for?" he shouted. "To knock up another girl?"

- Для чего?! - заорал он. - Чтобы трахнуть еще одну девку?

I faced him squarely.

Я стоял прямо напротив него.

I had enough of his crap.

Все это мне уже порядком надоело.

"Stop complaining, old man.

- Прекрати ныть, старик.

You ought to be glad that someone in your family still has balls.

Ты должен радоваться, что хоть у кого-то в нашей семье есть кое-что в штанах.

Otherwise, Rina might think there was something wrong with all of us!"

Иначе Рина может подумать, что из нас никто не может...

His face twisted with rage. He lifted both hands as if to strike me.

Его лицо исказилось от гнева, он вкскинул обе руки, как будто собирался ударить меня.

His lips drew back tightly across his teeth in a snarl, the veins in his forehead stood out in red, angry welts.

Губы судорожно сомкнулись, вены на лбу превратились в красные рубцы.

Then, suddenly, as an electric switch cuts off the light, all expression on his face vanished.

Внезапно, словно щелкнул выключатель, с его лица исчезло всякое выражение.

He staggered and pitched forward against me.

Он зашатался и стал падать на меня.

By reflex, my arms came out and I caught him.

Инстинктивно я подхватил его.

For a brief moment, his eyes were clear, looking into mine. His lips moved.

На секунду его взгляд, устремленный на меня, просветлел, губы прошептали:

"Jonas - my son."

- Джонас - мой сын.

Then his eyes clouded and his full weight came on me and he slid to the floor.

Затем глаза его закрылись, тело обмякло и соскользнуло на пол.

I looked down at him.

Я опустил взгляд.

I knew he was dead even before Nevada rolled him over and tore open his shirt.

Прежде, чем Невада перевернул отца на спину и торопливо расстегнул рубашку, я уже знал, что он мертв.

Nevada was kneeling on the floor beside my father's body, McAllister was on the telephone calling for a doctor and I was picking up the bottle of Jack Daniel's when Denby came in through the door.

Невада стоял на коленях возле тела, Макаллистер звонил доктору, я откупоривал бутылку "Джек Дэниелз". В этот момент в кабинет вошел Денби.

He shrank back against the door, the papers in his hand trembling.

Он попятился к двери, бумаги в его руках задрожали.

"My God, Junior," he said in a horrified voice. His eyes lifted from the floor to me. "Who's going to sign the German contracts?"

- Боже мой, малыш, - проговорил он надтреснуто и, оторвав глаза от пола, посмотрел на меня. - А кто теперь подпишет контракты с Германией?

I glanced over at McAllister.

Я взглянул на Макаллистера.

He nodded imperceptibly.

Он незаметно кивнул.

"I am," I answered.

- Я подпишу.

Down on the floor, Nevada was closing my father's eyes.

На полу Невада закрывал отцу глаза.

I put down the bottle of whisky unopened and looked back at Denby.

Я отставил в сторону нераспечатанную бутылку виски и повернулся к Денби:

"And stop calling me Junior," I said.

- И прекратите называть меня малышом.