Офисная война

ГЛАВА 25

Камилла

Свет проникает сквозь стекло и щекочет мои веки.

Я открываю глаза на своей кровати, стараясь сфокусировать реальность за пределами уголка подушки. Шум проносящихся по улице машин, грохот поезда вдалеке, голоса пешеходов, запах кебаба из закусочной напротив.

Первый день передышки.

Никакого будильника, никакой работы, никого, перед кем нужно отчитываться. Часы, да что там, целые дни, которые я могу заполнить по своему усмотрению. Могу поздно позавтракать и досмотреть до конца сериал, почитать, включить музыку, пока в пижаме готовлю обед, или послушать какой-нибудь отложенный подкаст.

Я доступна для вызова в чрезвычайных технических ситуациях высокого уровня, но в остальном — могу чествовать своё ничего неделание без чувства вины.

Я переворачиваюсь на бок, потягиваюсь и по привычке беру мобильный телефон с прикроватной тумбочки. Прошлой ночью я выключила его, поэтому, свернувшись калачиком под одеялом, включаю и читаю уведомления. Пришло много сообщений.

Почти все от Беатриче, кроме одного.

8 Привет, Ками, я на рождественской вечеринке! Где ты?

8 Ты уже в пути?

8 Ками, ДГБ ищет тебя, но нигде не может найти. Я сказала, что ещё не видела тебя. Эдоардо тоже нет…

8 Нет, окей, Эдоардо появился, но ты пропала в космосе!

8 Ками, я уже полчаса пытаюсь тебе позвонить. Пожалуйста. Пожалуйста. Ответь мне.

8 Ками, чёрт, прости меня, но позволь мне хотя бы объяснить…

8 Ладно, ты не хочешь со мной разговаривать. Я понимаю. Я была неправа.

«Поскольку не могу с тобой поговорить, я надеюсь, что хотя бы мои слова ты прочитаешь. Моя обожаемая кузина, после того как залетела от твоего бывшего и попросила меня ничего тебе не говорить, видимо, передумала и решила, что именно я сообщила тебе радостную новость. Она написала мне смс, поблагодарила за разговор с тобой и добавила, что ты приходила к этому засранцу с поздравлением. Теперь, зная, что я ничего тебе не говорила (а я, клянусь, уже целый час корю себя за то, что не нашла способа и смелости раньше), не смею и представить, что ты почувствовала, когда узнала. Пойми, если я до сих пор ничего тебе не объяснила, то потому, что боялась. Я боялась, что тебе будет больно, учитывая, что произошло, когда ты думала, что беременна, а потом этого засранца затмило…»

«…Я представляю, что ты сейчас дома в слезах и не хочешь со мной разговаривать. И ты меня ненавидишь. У тебя есть все основания для этого. Если я могу что-то сделать, чтобы загладить свою вину, напиши, и я сделаю это…»

Я сглатываю и открываю единственное сообщение от Греты.

«Беа мне всё рассказала. Я ничего не знала. Конечно, она поступила неправильно, но не заставляй её платить слишком дорого. Мы обе знаем, что узнав новость, ты подумала про себя: «Слава богу, не моя очередь залетать от этого незрелого, дряблого, скупого придурка». Или ошибаюсь?»

В тёмном тепле под одеялом я сжимаю телефон между пальцами. И звоню Грете.

— Если услышишь мой крик, то это потому, что близнецы решили модифицировать ёлку и строят ловушку на Санта-Клауса. Хотят поймать его в тот момент, когда будет оставлять подарки под ветками. Они приклеили к полу Х из цветной ленты и безграмотную записку, с указанием, куда положить подарки-приманки, чтобы дерево упало на него и вырубило. Они репетируют. Моя гостиная усыпана синтетическим снегом, валяется сломанная ветка, повсюду ёлочные шары и огромное желание выгнать их из дома. И это только одиннадцать утра.

— Хорошо. Хорошо. Всё очень даже нормально.

Я откидываю одеяло и ставлю ноги на холодный пол. Именно в такие моменты я благодарна за то, что у меня пока нет детей. Не думаю, что готова иметь дело с маленькими преступными умами.

— Так насколько я ошибалась?

Я тащусь на кухню в поисках кофе. Тишина моей маленькой квартиры вступает в противоречие с криками детей, доносящимися из телефона.

— Правда? — спрашиваю я.

— Всегда и только, — отвечает Грета.

— Блин, Грета, нет! Ты не ошиблась!

Подруга разражается освобождающим смехом, который возвращает меня в мир.

— Видела бы ты ужас на его лице, когда Паоло рассказывал о ребёнке и свадьбе. Ты можешь в это поверить? Я рисковала быть связанной на всю жизнь с парнем, который, будь я беременна, женился бы на мне и остался только по инерции!

— Я знаю! — вторит мне Грета.

— Не говоря уже об оказываемом им сопротивлении, лишь бы не использовать презерватив! Если я не забеременела за десять лет, то только потому, что знала — Паоло не готов, и настаивала на мерах предосторожности. Видимо, новую пассию растрогали его оправдания, и она забеременела после двух овуляций! Это всегда было «нет, только не презерватив, мне невыносимо в нём, и вообще, он слишком тесный». А чему тесно? У тебя маленькая морковка, и ты даже не знаешь, как ею правильно пользоваться?

— Ты позавтракала тостом с порохом?

— Нет, но если подумать, прошлой ночью я испытала оргазм с мужчиной.

— Что? — завизжала Грета.

— Да! Когда вернулась на вечеринку в офис. Эдоардо спокойно и ничего не подозревая занимался самопиаром на вечеринке, а я заманила его под надуманным предлогом и заперла в кабинете. Потом соблазнила, накинувшись на него. Поздравляем меня.

— Но правда, Ками! Искренние поздравления!

— Я говорила с сарказмом.

— А я нет! Я в курсе, что он безумно сексуальный!

— Важна не только красота.

— Ты права. Как у него с морковкой?

— Я вешаю трубку.

— Не надо, иначе мне придётся вернуться и объяснить двум пятилетним детям, почему в этом году на Рождество они получат в качестве подарка пожизненное заключение! — Заявление Греты вызывает у меня улыбку. — Окей, значит, ты не злишься на Беа, и у тебя был секс. Хочешь поделиться чем-нибудь ещё?

— Да. Сейчас я выключу телефон, посмотрю подряд десять сезонов «Друзей», закажу на обед веганские суши, а в оставшееся время буду размышлять о жизни, вселенной и обо всём на свете.

— В твоей детокс-диете разрешено общение на бис с мистером Аристократия, или он один из тех мужчин, которым «одного раза достаточно, вперёд следующая, спасибо»?

— Мистера Аристократия в меню нет, — отвечаю, доставая с верхней полки над холодильником банку с кофе. — И в любом случае он уехал, его не будет в городе несколько дней.

— Очень жаль, — бормочет Грета, — напиши смску Беа. У неё душа болит и страдает. Осмелюсь сказать, зря.

— Вообще-то… я всё ещё немного злюсь на неё.

Впрочем, не по той причине, о которой она думает.

— Вы сможете находиться у меня в одной комнате в новогоднюю ночь?

— Я подумаю и дам тебе знать.

Я прощаюсь с Гретой и сбрасываю звонок. Тишина, снова заполнившая квартиру, после того как меня оглушили звуки дома Греты, отталкивает.

В ухе продолжает звенеть, пока в гейзерной кофеварке варю кофе, намазываю джем на хлеб и перемещаюсь к телевизору. Оставаясь в пижаме, я запускаю свой любимый сериал, который выжимает из меня несколько смешков, пока я поглощаю свой завтрак.

Я уже на полпути к концу эпизода, когда раздаётся звонок домофона.

Вскакиваю и направляюсь к переговорному устройству, а по дороге вспоминаю — оно неисправно. Я нажимаю на кнопку, чтобы открыть дверь, кричу «Я иду!» в надежде, что меня услышали, и, быстро надев обувь, вылетаю на лестничную площадку в пижаме, сжимая в пальцах ключи.

Не понимаю, почему я думаю об Эдоардо, пока спускаюсь по лестнице, перескакивая через две ступеньки. Это бессмысленно. Я знаю, он вернулся в свой родной город.

Это не может быть он.

Не может, и всё же, когда я открываю дверь, спиной ко мне стоит мужчина. Высокий, с тёмными волосами, как и Эдоардо. И на нём элегантное пальто, очень похожее на его.

Внешний мир замедляется, и я чувствую, как губы автоматически напрягаются, а на языке вертится шутка.

— Эдоардо, ты просто не мог…

Привлечённый звуком голоса, мужчина оборачивается.

Я натыкаюсь на чужое враждебное лицо. Мужчина бросает на меня не поддающийся пониманию взгляд, затем задерживается на моих кроссовках и куртке, накинутой поверх пижамы.

— Простите, я… — заикаюсь я, но он быстро удаляется, приняв меня за сумасшедшую.

— Синьора Феррари? — Очень молодой парнишка, волосы которого выбиваются из-под шерстяной шапки, выходит позади припаркованного боком фургона с мигающей аварийкой. На нём красная жилетка службы доставки.

— Для вас пакет.

Вот кто позвонил в звонок.

— Ох. Спасибо.

Принимаю свёрток и, вернувшись домой, кладу на стол. Я ничего не заказывала, это должен быть подарок.

Сомневаюсь, что отправитель Эдоардо, но мой разум продолжает тянуть меня к нему. Словно это неизбежно. Я прогоняю эту мысль и отрываю картонный язычок. Внутри я обнаруживаю красочный маленький пакет с запиской.

Чтобы лучше насладиться отдыхом дома.

Извини. Я люблю тебя.

Беа

Я разворачиваю содержимое. Это прекрасный набор бомбочек для ванны.

Очень красочные, ароматные, именно такие подарки ассоциируются у любого человека со мной. Женщиной, которая наслаждается в своём обществе дома, нежась в ванне, между сериалом, книгой и подкастом. В своей неприступной зоне комфорта, без риска, забаррикадировавшись в безопасности в своих четырёх стенах.

На экране телевизора стоит на паузе первая серия сериала. Рейчел, в свадебном платье, сидя на уютной кухне своей подруги детства Моники, начинает новую жизнь в окружении людей, которые день за днём будут становиться её новой семьёй.

Машинально я оглядываюсь по сторонам.

Тишина.

Одиночество.

Обычно они меня не беспокоят.

Жаль, что сегодня не получается найти утешение и отключиться после утомительного дня в мягких подушках. Сегодня от них разит упущенной возможностью.

Я выключаю телевизор, собираю остатки завтрака и привожу в порядок плиту. Возвращаюсь в свою комнату с эхом живой, подпольной идеи, которая сдерживает себя на низкой скорости, чтобы не быть обнаруженной.

Но когда достаю маленький чемодан из верхнего отделения шкафа и снимаю одежду с вешалок, я полностью отдаю себе отчёт в том, что собираюсь сделать.

Я переодеваюсь, собираю косметичку, упаковываю в чемодан бомбочки для ванн и застёгиваю до шеи молнию на парке, чтобы броситься в миланский холод накануне Рождества.

Втиснувшись в метро в направлении Центрального вокзала, с чемоданом между ног, сумкой для ноутбука на плече и перекинутой через другое плечо сумочкой, я говорю себе, что ещё могу вернуться. Я говорю себе это, даже когда прохожу пункты контроля на платформу и, поднявшись на борт Frecciarossa, иду по проходу в поисках своего места.

Я провожу два с половиной часа, раскачиваясь на удобном диване в поезде и удивляясь тому, насколько расплавился мой мозг.

Возможно, Эдоардо даже нет в городе. Может, он просто так сказал. Скорее всего, он передумал, уже привёл домой следующую, которой пообещал дешёвые закаты над крышами и в мгновение ока отправит меня обратно в Милан.

Поезд преодолевает последнее расстояние, оставляя позади материк, пролетает над водой, протекающей под Понте-делла-Либерта, и, наконец, нежный голос диктора, записанный на плёнку, объявляет конечную остановку.