Михаил Мишин

Дым отечества

Уютно сидя в блиндаже,

уютно вытянувшись в окопе,

уютно укрывшись в воронке от снаряда,

уютно забежав за блок-пост,

уютно скрючившись в реанимации,

уютно опускаясь в братскую могилу,

и все вместе уютно устроившись у телевизора…

Освобождаем заложников!

Во главе с главным. Он, как узнал, дико огорчился. Генералов — на ковер. Как вас, говорит, понимать?., мать! Ну, те от ужаса потеют, потому что сами не знают, как их понимать. Особенно тот пограничник, он-то воображал, что граница — это между теми, кто внутри, и теми, кто снаружи, а оказалось, границы все теперь прямо тут, внутри… Он начал было: виноват, опозорен, в отставку… Тоже, цаца! Все опозорены, и ничего, а он… В отставку ему. Обойдесся!.. Кстати, у нас в доме между подъездами граница тоже открыта, и бомжи туда-сюда шастают и гадят… ну это к слову..

Короче, как главный им всем вставил, так они ему в секунду — план. Детальнейший — вплоть до дыма. Потому что в дыму легче работать снайперам. Их тридцать восемь ровно. И все следят за целью. Причем каждый — за своей! Цель, понимаешь, направо — и снайпер направо. То есть все до мелочей предусмотрели. Даже образовали штаб — по выборам. Правда, пока неизвестно — для выборов кого. Он пока не решил, он в феврале решит, как будет лучше для россиян, понимаешь. А штаб-то уже будет. Чтоб отслеживал. Дума, допустим, направо, и штаб направо. Но это в феврале. А в январе главная цель — спасти заложников. Причем главная цель — наказать террористов. Правда, тут этот помятый правозащитник опять выскочил, начал вякать, что двух главных не бывает, что одно всегда будет главнее другого… Примитив. В диалектике не сечет. В правовом государстве главное — неотвратимость наказания. Но параллельно неизбежность поощрения. Поэтому между залпами «Града» слышна пирушка победителей.

— А кто будет главный по бюджету? Из яблоков? А по обороне? А давай так: мы вам — комитет по налогам, а вы нам — по обороне, а этому, нервному — по контролю за водкой и охране детства от материнства… Какие женщины? Нету больше в России этих женщин, они в прошлой Думе были!.. А в коридоре воет — это не женщина, это в коридоре телевизор, это она там в Кизляре… то есть в Трабзоне, она с парохода с этого… Кстати, в странах, где цивилизация, там с террористами не чикаются. Ну-ка, глянь в зеркало, скажешь, у нас с тобой рылы не цивилизованные? Так что эти бандиты и боевики у нас получат. И заодно спасем заложников, а правительство — в отставку. Ну, кого удастся. В смысле кто убежит, и мы их найдем и допросим, может, он боевик. Кстати, боевик и бандит — у них права разные?

А у нас другие права. Даже святая обязанность. Тщательно подготовиться — и спасти этих настырных заложников с парохода… Есть данные, что уже вышли в нужный квадрат наши малошумные подлодки… Цель направо — и перископ направо, цель налево — и лодка туда. И атомной торпедой пониже ватерлинии, ювелирно — чтоб не замочить заложников…

Кстати, заложники — это, в принципе, кто? Это кто не влияет. Это когда безвыходка. Когда ему говорят лежать и он лежит. Когда его спасают и он покорно ждет снаряда.

Великая страна заложников. Власть направо — и мы направо, власть налево — и мы туда. Все — в залоге.

Мой прогноз в борьбе с терроризмом: про заложников скоро пойдут анекдоты. Это обозначит, как говорят пошляки, что мы, смеясь, прощаемся с прошлым. То есть что уже совсем к нему привыкли.

А будущее… Вон оно — слышишь из роддома крики? Да нет, пока не Радуев — еще одна родила… Мальчик? Нет? Ну, все равно радость.

С новорожденным заложником вас, мамаша.

1996