Михаил Мишин

Пр автора

Александр ЖИТИНСКИЙ

Есть у меня ощущение, что Аркадий Исаакович Райкин, пригласивший в свое время молодого Мишина в авторы своего театра, «прописал» его не совсем по тому ведомству, на которое был рассчитан талант писателя. И со смертью великого артиста выяснилось, что тот лиризм автора, который умел видеть и воплощать Райкин, после него уже не так востребован… Мишин уходил с эстрады долго и сейчас, можно сказать, ушел, избавив себя от звания писатель-сатирик и снова превратившись в просто писателя Михаила Мишина, тридцатилетняя дружба с которым мне весьма дорога…

Лев УСПЕНСКИЙ

«…Бросаются у него в глаза неожиданные концовки его рассказов. Эти неожиданные изобретательные концовки мне чрезвычайно нравятся. Иной раз, читая Мишина, вспоминаешь О. Генри, а это, как вы сами понимаете, неплохая рекомендация…,

Мне теперь жалко: я должен был бы все время поносить и книжку, и автора, и лишь под конец сказать, что «Шел по улице троллейбус» — книга отличная: тогда и у меня получился бы неожиданный конец. Но я так писать не умею и просто говорю: этот «Троллейбус» — отличная маленькая книга. Побольше бы нам таких».

(«Книжное обозрение» 20 августа 1976)

Даниил АЛЬ

«…Автор подлинно художественного сатирического произведения, в конечном счете, создает значительно большее число положительных героев, чем отрицательных. Положительными героями становятся читатели… С этой точки зрения положительных героев в книжке Михаила Мишина, по меньшей мере, 150 тысяч. Таков ее тираж. Вроде бы не маленький. Но, по справке, полученной автором этих строк в Лениздате, заявок на книжку было 750 тысяч…»

(Из рецензии на книжку «ПАУЗА В МАЖОРЕ», книжное обозрение» 28 августа 1981)

* * *

Одни считают меня сатириком.

Другие считают иначе.

Третьи вообще не считают.

Плюрализм.

Сам себя кем хочу, тем и считаю.

Могу, например., Шекспиром. Что изменится?

Что-то написано, когда было весело.

Что-то — когда стало грустно.

Остальное, когда было ни так, ни эдак.

Стремился и пытался всегда.

Но это не смягчающее обстоятельство.

Одному понравится что-то одно. Хороший читатель.

Другому — что-то другое. Тоже молодец.

Третьему — ни то, ни другое.

Ладно.

Шекспир тоже не на Толстого рассчитывал.

Время, как уже сказано, сжалось.

Завтра превращается во Вчера

быстрей, чем сообразишь про Сегодня.

Пока книга выходит — я уже другой.

Пока я другой, читатель — третий.

Еще недавно ошибки этой книги были моим будущим.

И вот это будущее — бывшее.

Повод для оптимизма.

(Из предисловия к книге «Бывшее будущее», 1990)