Орден Скорпионов

55

Я натягиваю капюшон плотной накидки на лицо так глубоко, насколько это возможно, зарываясь в меховую подкладку в поисках тепла. Холодный ветер пытается смахнуть капюшон обратно, и я держу его руками, осматривая окрестности.

Городок Кригер выглядит не симпатичнее, чем последние четыре города, в которых мы останавливались на нашем мучительно медленном пути на север. Не думала, что буду скучать по южной части побережья Сагора, склонности его жителей сжигать еду до состояния угольков и полному их неприятию любых приправ. Но, возможно, их нескончаемые дожди лучше, чем ледяные ветры и холод северного побережья.

По крайней мере, еда на севере лучше. Я думала, мне придется отрезать себе язык, чтобы остальной рот не расплавился, когда я впервые попробовала блюдо с севера. Боясь обидеть трактирщика, я оставила клинки в ножнах и проглотила обжигающую субстанцию вопреки здравому смыслу. В конце концов, мой рот онемел от обилия специй, которыми были посыпаны все блюда, и я тут же добавила местные продукты в свой список самых поганых вещей, которые я вообще встречала в жизни. И я не была готова к тому, что будет, когда эта еда будет из меня выходить.

Я задавалась вопросом, как «скорпионы» все еще остаются со мной после всего – но и они пострадали от последствий того рагу.

Это было страшное время для всех нас. Не знаю, стали ли мы ближе после произошедшего или предпочли забыть, как страшный сон, но мы точно усвоили урок. Наши кишки и рты достаточно хорошо приспособились к живому огню в тарелках и боли. А проведя некоторое время посреди льда и зимы, я поняла, почему пища обязана выжигать тебя изнутри.

Тарек отправился снять для нас комнату в единственном трактире этого провинциального городка. Мы с Риаллом и Курио ждем снаружи, и мой желудок урчит. К сожалению, это не постоялый двор с действующей кухней, поэтому мы и ждем Тарека снаружи – потом мы отправимся за едой и послушаем истории местных жителей.

Сумерки дразнят горизонт, окрашивая город в густой фиолетовый и голубой. Самые яркие звезды уже перемигиваются на небе, словно соревнуясь друг с другом, какая восхитит нас больше. Кажется, что с каждой секундой становится все холоднее, и я глубже зарываюсь в меха.

Таверна стоит на краю главной площади в центре города. Большой фонтан, увенчанный статуей, занимает центр мощеной площади, но я не могу разглядеть, что это за статуя. Ее укрывает покрывало свежего снега, который, видимо, перестал валить с неба лишь перед нашим приездом – и слава Луне за это маленькое чудо.

Если Кригер похож на те последние несколько городов, в которых мы бывали, то статуя – это, скорее всего, королева Акиру. Похоже, здесь очень любят покойную королеву, или, может быть, любили раньше – вещи, вроде статуй и других произведений искусства, меняются не часто.

– Я уже яйца отморозил. Почему он так долго? – ворчит Риалл, плотнее укутываясь в плащ и недовольно пыхтя.

У него изо рта валит белый пар и исчезает в холодном ночном воздухе. Он похож на дракона, сотканного из тумана. Не знаю, как выглядят драконы, но я все равно представляю, что это он.

– Эх. Ну, пока твой член еще действует. Думаю, Осет тебе с ним поможет, – возражает Курио, и я не могу не улыбнуться.

Он прав.

Риалл, смеясь, шлепает рукой в перчатке по груди Курио. Затем он, похоже, решает, что лучше не высовывать части тела – пусть и закрытые перчатками – на мороз, и убирает руку обратно в тепло меховой подкладки, поближе к телу.

Черный цвет наших накидок резко выделяется на фоне чистого белого снега. Сверкающие ониксовые застежки в виде маленьких скорпионов надежно удерживают их у нас на плечах. Не знаю, где «скорпионы» нашли зверя с таким густым и плотным черным мехом, как тот, что сейчас согревает нас, но я благодарна – он умер не зря.

Я беспокоилась, что скорпионьи аксессуары могут слишком сильно выделять нас из толпы, но Риалл заверил меня, что фейри в королевствах довольно часто носят символ Ордена. Мол, это все равно что попросить Орден присматривать за тобой, пока ты идешь по своим делам. Очевидно, у «скорпионов» есть довольно набожные последователи – они взывают к защите Ордена, как будто мои соулмейты – боги, а не обычные фейри.

Я улыбаюсь, вспоминая, как другие рабы клинка говорили о «скорпионах». Полагаю, определение «боги» вполне подходит им, если вспомнить, как рабы рассказывали об их подвигах и успехах. Об их мастерстве в Приюте ходили легенды, говорили, что количество смертей от их клинков не сравнимо ни с одним другим Орденом, который когда-либо существовал.

Я с радостью буду зваться «богиней» – это лучше «принцессы».

Во имя Королей, но я определенно больше похожа на богиню, чем на принцессу. Хотя и то, и другое – нелепо, и мне не стоит тратить время, думая о подобной чепухе.

С тех пор, как мы начали эту охоту, я старалась не думать об этом слишком много. Подобные мысли лишь вносят путаницу и тревогу в мой мир, и я не вижу смысла беспокоиться о вещах, которые я все равно не могу контролировать. Я усвоила этот тяжелый урок в Приюте, а в обычной жизни еще раз убедилась в его важности.

У меня изо рта тоже вырываются пушистые облачка – я вздыхаю и отворачиваюсь, глядя на дверь гостиницы. Я подумываю о том, чтобы спросить «скорпионов», нельзя ли мне тенями вернуться в наш замок, а вернуться сюда утром, когда, надеюсь, будет теплее, но я понимаю, что поступаю глупо и просто скучаю по ощущению чего-то знакомого и родного.

Я устала останавливаться в трактирах, пивных и тавернах. Прошло полтора месяца с тех пор, как мы уехали из дома и начали этот тяжелый поход по побережью, которое оказалось гораздо больше, чем я себе представляла. Мы не приблизились к тому, чтобы хоть что-то отыскать, но и не ушли дальше от того, что у нас было, так что это уже кое-что.

Дверь в гостиницу со скрипом открывается, и оттуда выходит Тарек во всем своем божественном великолепии. Я смотрю на него, и у меня натурально текут слюнки, хотя на нем другие чары, которые поменяли его прическу и глаза. От скелетных чар мы отказались, предпочтя им анонимность и способность сливаться с толпой.

Мы похожи на себя, только слегка другие. Мое лицо и веснушки остались прежними, но длинные густые локоны приобрели каштановый оттенок, а глаза стали светло-карими. «Скорпионы» выглядят великолепно, как и всегда, только их волосы и глаза приобрели другой оттенок. Мы меняем облик в каждом городе и деревне.

– Почему так долго? – спрашивает Риалл, и мой желудок присоединяется к его вопросу громким, недовольным стоном.

«Скорпионы» как один смотрят вниз и прислушиваются к обиженному ворчанию, а потом переводят взгляды на мое лицо, которое, к счастью, скрыто капюшоном накидки. Почему они не надевают свои – непонятно. Мне кажется, что на этом холоде можно отморозить лицо всего за пару секунд.

– Владелица настояла, чтобы я лично осмотрел весь трактир, а еще провела обширную экскурсию по ее личным комнатам. Она надеялась, что что-то произойдет на новом диване, который она только что обила, но я не хочу думать об этом.

Курио хохочет, а Тарек содрогается и притягивает меня к себе. Я улыбаюсь, с интересом разглядывая трактир. Заметив это, Тарек смеется, и глубокий звук отдается во мне, перекатываясь от груди вниз по телу, пока не останавливается в моей промежности.

– Мне сейчас объяснить ей, что она заблуждается, или позже? – рассеянно бормочу я, глядя на колышущуюся занавеску на окне.

Видимо, похотливая хозяйка трактира наблюдает за происходящим.

– Уверен, в таком маленьком городке заметят пропажу единственной трактирщицы, – поддразнивает Курио.

Я закатываю глаза.

Я не собираюсь ее убивать. Я просто заставлю ее слушать, как я очень громко трахаю вас троих всю ночь и весь день, пока она не научится принимать более правильные решения в своей жизни. И жизнь эта может стать очень короткой и окончиться очень болезненно, если она не будет осторожна.

Я поворачиваюсь к окну и показываю на него, чтобы трактирщица знала – я знаю, что она на нас смотрит. Я замечаю какое-то быстрое движение, занавеска мгновенно задергивается. «Скорпионы» смеются, белые шлейфы пара вырываются из их ртов, кажется, будто даже мороз хочет попробовать их веселье на вкус.

– Она слишком стара, тебе не стоит беспокоиться, принцесса, – дразнится Тарек, и я рычу, услышав его новое любимое прозвище.

Тарек оправдывает его употребление тем, что мне якобы нужно свыкнуться с мыслью о том, что я принцесса. Но все, чего я хочу, – это ударить его промеж ног каждый раз, когда «принцесса» вырывается из его восхитительных губ.

Хуже всего то, что это действительно помогает мне свыкнуться с возможной ролью – но не по тем причинам, о которых думает Тарек. На самом деле, правда это или нет, я никогда не стану настоящей принцессой. И помогает мне то, что «скорпионы» говорят об этом так непринужденно, будто в этом звании нет ничего страшного. И то, как они дразнятся, каким-то образом лишает титул всей важности. И это дает мне понять, что, в конце концов, я остаюсь собой, а они – собой. А принцесса я или нет – на наши отношения это никак не влияет.

– Она старая? – удивленно спрашиваю я, поворачиваясь от окна обратно к мужчинам.

– Очень, – с наглой ухмылкой отвечает Тарек.

Я некоторое время обдумываю эту новую информацию, а затем пожимаю плечами.

– Тем лучше для нее, – говорю я, и Риалл разражается таким громким хохотом, что я аж подпрыгиваю.

– И что теперь? Никакого «трахаться, пока она не усвоит урок»? – спрашивает он, вытирая слезы, выступившие на глаза от смеха.

– Нет, мы ведь все еще можем устроить ей шоу, но это будет скорее что-то вроде «ты нас точно запомнишь», а не «не заставляй нас тебя прирезать».

Тарек качает головой, как будто не знает, что со мной делать, но я вижу, как он ухмыляется.

– Братья, я думаю, мы создали монстра, – заявляет он с напускной торжественностью.

Курио и Риалл хихикают, а я насмешливо фыркаю.

– Я всегда была монстром, вы просто показали мне, как принять себя.

– Ох, Звереныш, – мурлычет Риалл, подхватывая меня на руки и кружа. – Это самая милая вещь, которую мне когда-либо говорили!

Его наигранный восторг заразителен, и я не могу удержаться от смеха.

– Накорми меня, пока я не забрала свои слова обратно, – приказываю я, хихикая.

– Так, вы слышали, что сказал наш маленький монстр, – объявляет Риалл, ставя меня на ноги.

Тарек тут берет меня на руки, прижимает к себе и шагает по улице.

– Маррет сказала, что таверна в той стороне.

– Ее зовут Маррет, – говорит Риалл, широко ухмыляясь от удовольствия. – Даже имя у нее старое. Я давно не встречал женщин с именем Маррет.

Мы спускаемся по одной из улиц, ведущих от центра города – его застройка напоминает колесо повозки, из центра которой отходят спицы-улицы.

По пути я рассматриваю магазины. Некоторые уже закрыты на ночь, другие только готовятся закрыться. К счастью, толпы и города уже не пугают меня и не давят так, как раньше. В них даже есть что-то успокаивающее – все эти обычные суета и шум фейри, занятых своими делами – на них они и сосредоточены. Важно лишь то, куда им нужно идти и зачем, а все остальное проносится мимо, они просто пропускают окружающие вещи как что-то неважное и недостойное внимания.