Орден Скорпионов

24

Замок медленно появляется из-за деревьев, но я запрещаю себе чувствовать облегчение при виде него. По мере того, как я приближаюсь, он становится больше, но раньше замки я представляла несколько…более яркими. А тут просто серые камни, собранные вместе и скрепленные особым раствором. Из них сделаны башни, крылья здания и богато украшенные зубчатые стены, а основание замка огибает утес. В центре комплекса возвышается большая круглая башня. И хотя дом «скорпионов» меньше, чем поместье Тиллео, вид у него все равно внушительнее.

Волны разбиваются о скалы. Безудержный шторм подстегивает океан, подначивая его броситься на черную скалу, похожую на сложенные стопкой книги на полке. Кажется, что это препятствие у него на пути – личное оскорбление.

Ветер завывает, дождь хлещет по мне, словно жестокий хозяин, требующий, чтобы я делала все, что он прикажет. Глаза горят от стены соленых капель из глубин океана, которую шторм неумолимо обрушивает на меня.

Удивительно, но, когда я приближаюсь к двери кухни, я слышу спор. Голоса гулкие, сердитые и достаточно громкие, чтобы я услышала их за нарастающей бурей.

Я не могу разобрать, что «скорпионы» кричат друг другу, так что я подкрадываюсь ближе и пытаюсь вычленить отдельные нити из беспорядочного клубка ругани, который они швыряют туда-сюда.

Молния сверкает где-то позади меня, но она достаточно близко, чтобы я почувствовала ее силу и жар. А затем в воздухе взрывается гром: ощущение такое, будто небо падает на меня.

Я мигом протискиваюсь в щель между толстой деревянной преградой и стеной в безопасность кухни, и гроза не успевает крикнуть мне вслед: «Вот там и оставайся!»

Кухня меня встречает тишиной. Я вжимаюсь в дверь, словно надеюсь, что так не услышу угроз неба – а оно угрожает мне с тех пор, как я осмелилась впервые ступить под его высокомерную серость.

Я тяжело дышу, по моим лицу и телу стекает вода и тихо собирается в лужицы на полу, а «скорпионы» просто смотрят на меня. Никто не торопится начать разговор, но я замечаю, что каждый из мужчин расположился вокруг большого стола в центре кухни, как будто он может сохранить между ними мир.

Риалл следит за каплями воды, падающими с меня на пол. А затем замечает мои босые, грязные ноги, и уголки его губ почти поднимаются – вот-вот улыбнется, – но он сдерживается, скрестил руки на груди, как будто спрашивает, что я могу сказать в свое оправдание – будто я крия, которую только что поймали за тем, чего она не должна была делать. У Тарека пустое, похожее на маску лицо – и мне не нравится, что он прячет от меня свои чувства. А еще мне не нравится, что меня это вообще волнует.

– Я дам вам месяц, – предлагаю я, мой голос кажется очень громким в тишине кухни.

– Пять, – без промедления заявляет Тарек.

Я хмурюсь.

– Два.

– Три – это минимум. Нам нужно время, чтобы спокойно навести справки о тебе, а затем изучить достоверные версии, которые могут появиться. А еще тебе понадобится время на подготовку и экипировку.

Я внимательно смотрю на Тарека, обдумывая его слова.

Лидер «скорпионов» стоит напротив меня, взгляд пронзительный, язык тела выдает уверенность и угрозу. Но я помню, как держала в руках его член – так что образ большого и страшного убийцы уже не производит на меня того эффекта, что был раньше.

– Хорошо, – соглашаюсь я, и это слово как будто проделывает дыру в плотной атмосфере кухни, и все напряжение тут же выплескивается наружу.

– Что такое «кровопускание»? – Не тратя времени на обмен любезностями, я тут же с головой ныряю в океан информации, которой, как я знаю, эти трое обладают.

Я жду, как они на это отреагируют. Откажется ли Тарек снова отвечать на мои вопросы? Я только что дала понять, что не останусь с ними навсегда – так что не удивлюсь, если Тарек и его друзья откажут мне. Но тогда это сделает их еще уязвимее, чем они есть сейчас.

Риалл вновь оглядывает меня с ног до головы и медленно улыбается. А затем проводит языком по своему, теперь уже гладкому клыку, и будто выныривает из транса.

Он поворачивается и берет сковороду со стойки, прикрепленной к стене, а затем зажигает на плите огонь. Я же задерживаю взгляд на его спине и слежу за тем, как напрягаются и перекатываются его мышцы.

Риалл берет большую миску с яйцами, одной рукой выливает смесь в сковороду, а другой добавляет в нее какие-то разноцветные кубики. Теперь я даже не знаю, чего хочу больше – поесть или услышать ответ.

– Кровопускание… Собственно, смысл процесса скрыт в самом слове, – наконец говорит Риалл, перемешивая яйца в сковороде деревянной ложкой.

И стоит ему заговорить, меня охватывает облегчение, но я боюсь, что если я сделаю что-нибудь, например, двинусь слишком быстро, он замолчит.

Он берет другую сковороду и ставит ее на огонь, а затем поворачивается к высокому шкафу – там скрыто что-то, похожее на холодильник – и достает оттуда большие куски красного мяса.

Мой желудок издает нетерпеливое урчание, настолько громкое, что Курио переводит взгляд на мой живот, приподнимая бровь. Я стараюсь игнорировать и его, и свой нахальный, требовательный, пустой живот.

– Мы можем пить других фейри – в целом других существ, – и это приносит нам пользу, – продолжает Риалл туманно.

– Все мы можем? – спрашиваю я и сначала смотрю на спину Риалла, который возится со сковородами на плите, а затем на Курио и Тарека.

Наконец Риалл поворачивается, и наши глаза встречаются.

– Нет, только я… а теперь и ты, – отвечает он благоговейно. – Во всех королевствах живет, насколько я знаю, только около дюжины других сангвиннов, которые умеют то же, что и мы. Все они – мужчины. Считается, что женщины с такой способностью давно исчезли. – Его ответ меня одновременно удивляет и озадачивает.

– Фейри по теням тоже редко ходят. Обычно к способности манипулировать тенями на определенном уровне предрасположена лишь элита. Но даже так нет гарантии, что они действительно овладеют этим умением. Но кровопускание – это еще более редкий дар, – продолжает Риалл и возвращается к готовке.

Кухня наполняется чудными ароматами, правда, я не могу определить, что это. Риалл своей широкой спиной загораживает от меня большую часть того, над чем он колдует, и я не знаю, из какой сковороды какой запах исходит.

Желудок снова начинает подвывать, и я умоляю его прекратить попытки вылезти через горло, чтобы подползти ближе к готовящейся еде.

– Почему? – спрашиваю я и подхожу к столу, чтобы достать табурет.

Может, если между мной и тем, что готовит Риалл, будет больше препятствий, то я не буду набрасываться на еду как дикий зверь? Просто на то, чтобы донести блюдо со сковороды до рта, уходит слишком много времени.

Я сажусь и тянусь, чтобы стряхнуть с волос воду, но меня вдруг начинает бить мелкая дрожь.

– Вот, держи, – говорит Курио, а затем тянется через плечо, хватается за заднюю часть туники и снимает ее.

Он протягивает мне кучку бесформенной черной ткани, а я лишь в замешательстве перевожу взгляд с нее на него и обратно.

Почему он отдает мне тунику?

Курио наклоняется ближе ко мне – видимо, ему кажется, что причина моей нерешительности – это расстояние между нами.

Я опускаю глаза, все еще не понимая, что он делает, и мой взгляд прикипает к тому, что открывается перед ним.

Его теплая загорелая кожа – гладкая, без шрамов, – такая кожа должна была быть у всех рабов клинка Тиллео.

Интересно, Курио был когда-то рабом, как я, или ему просто повезло, и жизнь не оставила на нем отметин? Под толстым слоем магии все самые вкусные детали не были видны – но, к счастью для меня, сейчас я могу разглядеть их поближе.

Мой взгляд жадно скользит по его точеному, закаленному телу. Он вновь предлагает мне свою тунику, и его крепкая грудь приподнимается.

Я медленно тянусь к одежде, но не могу оторвать взгляда от подрагивающих мышц и сухожилий. Я видела красивые тела и раньше; некоторые из охранников и рабы клинка демонстрировали мне их, и это была услада для глаз. Однако то, что я привыкла видеть, значительно уступает телам «скорпионов» – мужчины в Приюте были мельче, да и мускулов у них было меньше. Но тут все обстоит совсем иначе.

В животе разливается тепло, а разум словно отключается. Из-за этого всепоглощающего ощущения транса я не могу вырваться из оцепенения – и именно поэтому развязываю разорванные половинки туники, стягиваю сочащуюся водой ткань с талии и снимаю насквозь промокшую одежду через голову.

Стесняться наготы – не та роскошь, которую рабыни клинка могут позволить себе в Приюте. Все мы быстро привыкаем обнажаться и учимся не чувствовать себя уязвимыми из-за этого. Но я быстро вспоминаю, что я больше не в Приюте – в этом мне помогает прохладный воздух, ласкающий кожу, и шокированное лицо Курио. К тому же, на мне нет обмотки для груди – обычно я все же не полностью обнажаюсь.

Мокрая черная туника выскальзывает из рук и с чавкающим шлепком падает на пол. Я торопливо натягиваю тунику Курио, мысленно проклиная себя за то, что отвлеклась, а потом наполовину обнажилась, потому что у этого парня слишком красивое тело, чтобы на него не пялиться.

Я слышу, как кто-то из троицы прочищает горло – за покашливанием он пытался скрыть намек на смех. К счастью, я все еще не натянула тунику на голову и не вижу, кто посмеивается надо мной – а «скорпионы» не видят моего унижения.

Если бы я могла прямо сейчас заползти в тень и исчезнуть там, я бы так и сделала. Но я не хочу доставлять этим троим удовольствие видеть, как я опозорилась. У них и так слишком раздутое эго, так что я просовываю голову в воротник и притворяюсь, что все вокруг мне безразлично. А затем я наклоняюсь и снимаю промокшие брюки.

Туника Курио доходит до середины бедер, я складываю промокшую от дождя одежду в кучу у ножки табурета. Теплый запах окутывает меня с ног до головы.

Мой разум умоляет, чтобы я вдохнула его поглубже – такой дымный, мужской, – но я запрещаю себе это. И нет, я не буду пытаться определить, есть ли в нем ноты обожженного кипариса, смешанные с чем-то легким и свежим – может, это сок какого-то растения? И да, я даже не буду пытаться понять, откуда мне известно, чем пахнут эти вещи, потому что я никогда их не нюхала.

Нет. Я сижу на табурете, едва осознавая, что на мне туника Курио, а он все еще голый от пояса. Да, я определенно на него не пялюсь.

– Я… э… я принесу тебе одеяло, – говорит Тарек и быстро уходит.

В его голосе слишком много веселья.

На кухне снова становится тихо, и мне кажется, что я вижу, как подрагивает широкая спина Риалла – он раскладывает что-то по тарелкам и, кажется, еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. Курио ерзает на табурете, а я изо всех сил стараюсь притвориться, что меня не беспокоит все произошедшее.

Так что я просто отмахиваюсь от своих тревог; не сомневаюсь, «скорпионы» видели сиськи раньше. Вероятно, больше, чем они могут припомнить. В моих же нет абсолютно ничего особенного, так что беспокоиться мне не о чем.

Вместо этого я пытаюсь сосредоточиться на том, о чем мы говорили до того, как Курио решил раздеться и смутить меня, – получается у меня не сразу. Мне приходится чуть не силой заставить свои глаза прекратить метаться и искать голую грудь Курио. Двух «скорпионов» я видела обнаженными в шатре еще в Приюте: я знала, что у них крупные, будто высеченные из мрамора тела, но я все равно не была готова к тому, что увижу, когда на них не будет чар.