Орден Скорпионов

33

– Весь фокус в том, чтобы не смотреть на них, – шепчет мне Икон, пока мы быстрым шагом идем за Ринк. – Относись к ним так, будто их не существует. Это помогает двигаться сквозь толпу незамеченной – когда смотришь мимо. Не смотри никому в глаза, никакого контакта, если не нужно. Так ты не будешь чувствовать такого сильного давления.

Я киваю и изо всех сил стараюсь дышать, преодолевая беспокойство и продолжая пробираться сквозь шумную толпу.

Я стараюсь изо всех сил прислушаться к совету Икон и смотреть мимо других фейри, так, будто их там нет. Это сложный трюк – не видеть ничего, при этом замечая все. Этим умением должен обладать каждый наемный убийца, иначе долго он не проживет.

Я отлично справлялась с этим в Приюте, но тут, в королевстве, все совсем по-другому. Здесь столько шума, столько тел и запахов. Я достаточно натренирована, но на адаптацию ко всем этим новым ощущениям и внешним раздражителям нужно больше времени, чем я полагала. Я догадывалась, что мне многому предстоит учиться и ко многому привыкать. Просто жаль, что у меня не было для этого достаточно времени, прежде чем Икон и Ринк взяли меня в свою команду и теперь на меня рассчитывают.

Беспокойство гудит в моих венах, и я не знаю, беспокоюсь я больше от незнакомой обстановки или волнуюсь перед тем, что нам предстоит.

Мы целеустремленно шагаем по нескольким извилистым улочкам, и никто на улицах и в доках не обращает на нашу троицу никакого внимания. Я думала, наше оружие может привлечь внимание, но вокруг полно мечей и топоров в ножнах за плечами, а также кинжалов, засунутых за пояса.

Женщины и мужчины торгуют товарами и едой с тележек, они их тянут за собой по шатким доскам доков. Они снуют туда-сюда между другими фейри – те разгружают товары или загружают припасы на корабли.

Икон, Ринк и я вписываемся в эту суматоху гораздо лучше, чем я предполагала, и это помогает мне немного успокоиться. Ринк мастерски ведет нас дальше вниз, в ту часть гигантского порта, где на причалах не так многолюдно. Разница в количестве народу и уровне шума так велика в сравнении с той частью порта, которую мы только что прошли, что кажется, будто в этой части гавани живут спящие гиганты, которых фейри не хотят тревожить.

Я никогда не видела гигантов, только слышала рассказы об их размерах и жестокости, но корабли, пришвартованные в этом конце, могли бы соперничать с целым семейством бегемотов. Они больше похожи на останки небольших гор, чем на лодки, с их вытянутыми мачтами и выпуклыми носами. Сети и веревки привязаны к верхушкам гигантских мачт, кажется, что это – огромные паучьи сети, терпеливо поджидающие добычу. Здесь меньше кораблей стоят на якорях или прикреплены к широким деревянным причалам, распростертым в стороны, как пальцы на руке. Наверное, они слишком велики, чтобы подойти ближе, многие выглядят очень роскошно и богато – может, поэтому они не подходят к берегу?

Причал сужается, и Икон отстает от Ринк, чтобы пропустить фейри, идущих нам навстречу. Я замыкаю шествие и не спускаю глаз с женщин, шагающих впереди меня. Я бдительна и готова к бою, но невозможно не отвлекаться на потрясающие виды вокруг.

Массивные паруса свернуты и привязаны к мачтам – ждут, когда их наполнит ветер, чтобы умчать корабли прочь. Палубы некоторых кораблей, мимо которых мы идем, тихи и удивительно пусты. Они как будто заброшены, и от этого мне хочется пробраться на эти корабли и исследовать их. Некоторые выглядят новее и украшены штуками, которых я на других судах не замечаю, – те выглядят старыми и много повидавшими в своих морских путешествиях. На одном гигантском корабле я замечаю нечто похожее на королевский герб, но мы идем слишком быстро, чтобы я могла остановиться и рассмотреть его.

По шее бегают мурашки, я отчетливо чувствую, что за мной наблюдают, и случайно бросаю взгляд на главную палубу корабля, мимо которого мы идем. Я замечаю несколько лиц, выглядывающих из-за такелажа, мачт или перил. Как будто члены команды прячутся от кого-то – это кажется странным.

Краем глаза я замечаю, что они внимательно следят за нашими передвижениями, и меня осеняет: они вполне могут прятаться от нас. Ринк что-то говорила о том, что ни один экипаж какого-нибудь судна не захочет встать у нас на пути. Эта фраза вызывает у меня улыбку, но она быстро исчезает, когда мы доходим до конца дока и приближаемся к одинокому кораблю.

Ринк останавливается, и мы с Икон следуем ее примеру.

– Чары? – Ринк говорит так тихо, что я едва слышу ее голос за плеском волн о дерево пирса. Икон смотрит на корабль, как будто прислушивается и терпеливо ожидает, когда он сам раскроет ей все свои секреты.

– Нет, – наконец отвечает она. – Я хочу, чтобы он видел, кто именно за ним пришел.

Икон глубоко вздыхает и тянется через плечо к рукояти меча за спиной. Она вытаскивает длинный меч, Ринк достает из-за спины двулезвийный топор. Я же в одну руку беру обычный меч, а в другую – кинжал.

Икон жестами показывает нам, куда она отправится на корабле, а куда должны будем пойти мы. Я немного удивлена, что ее язык жестов мне знаком – я думала, что в каждом Приюте учат этому по-своему. Но, похоже, язык охоты универсален.

Я киваю, молча соглашаясь очистить главную палубу. Икон поворачивается, чтобы еще раз оглядеть корабль, а потом смотрит на меня и Ринк. Она проводит рукой по горлу, а затем обводит лицо – один раз, этот жест очень быстрый, но он тут же наполняет меня адреналином.

«Никого не щадить». Никто не уйдет с этого корабля живым.

С этим Икон ведет нас к отвесной платформе, перекинутой, словно мост, от пристани к кораблю. Где-то позади нас, далеко, раздается свист – кажется, это сигнал к началу.

Подъем на корабль дается трудно, но это даже хорошо – так можно подготовить мышцы к тому, что сейчас случится. Икон и Ринк движутся словно тени, проскальзывают на палубу и быстро занимают свои места.

Корабль скрипит, плавно покачиваясь в такт приливам и отливам. Это странное чувство – кажется, что стоишь на воде, а не на судне.

Пошире расставив ноги и слегка согнув колени, я начинаю улавливать ритм движения корпуса судна, качающегося на волнах. Икон, словно фантом, проскальзывает к большой каюте в верхней части корабля, Ринк практически прижалась к палубе у входа в трюм. В корабле есть несколько рядов отверстий, похожих на окна – я знаю, что Ринк нужно спуститься туда и очистить нижние уровни.

Обе исчезают слишком быстро. На палубе остаюсь лишь я и яркий солнечный свет.

Я стою и осматриваю все вокруг, тепло солнца целует мою кожу. И, прежде чем услышать, я успеваю почувствовать, как сзади что-то движется в мою сторону. Может, как-то поменялся воздух, или дерево завибрировало у меня под ногами, пробуждая мои инстинкты.

Повернувшись, я едва успеваю заметить крупного мужчину справа – он быстро идет ко мне.

– Тебе нельзя находиться… – начинает он, но кинжал, воткнувшийся в его горло, быстро прекращает поток слов.

Он замирает на полушаге, во взгляде его темно-карих глаз читается шок, но он не собирается сдаваться. Прежде чем он попытается вытащить кинжал из горла и использовать его против меня, я вонзаю меч ему в живот. Лезвие сделано идеально; я готова сидеть и часами напролет наблюдать, как работает Курио, лишь для того, чтобы увидеть, как он создает такие мечи.

Почти не прилагая усилий, я делаю выпад под углом и режу вверх, разрубая туловище фейри пополам. Из его взгляда утекает жизненная сила, и сердце останавливается. Схватившись за рукоять кинжала в его горле, я отбрасываю моряка прочь. Кровь со стали я не вытираю, а тело не прячу – просто шагаю на свое место перед мостиком на палубу и жду.

Прохладный ветер играет с прядками, выбившимися из косы. Я вдыхаю соленый запах утра, наслаждаясь уникальным вкусом и ароматом, а из-под деревянного настила начинают доноситься сдавленные крики и вопли.

Я буквально пью испуг и шок и тут же хочу оказаться внизу с Ринк, чтобы напитать кровью клинки и заглушить последние крики. Я слышу панический топот чьих-то ног по лестнице – они доносятся с другой стороны входа, в котором исчезла Ринк. И тут же на палубу начинают выбегать моряки. Несколько фейри спотыкаются друг о друга, пытаясь спастись от ужаса, что творится внизу. Они падают, мешают другим и не дают им подняться. Все пытаются выбраться наверх.

Я оказываюсь перед ничего не подозревающей командой корабля еще до того, как они осознают, что на палубе так же опасно, как и в трюме. Кровь льется и брызжет в стороны, пока я делаю то, что умею лучше всего, – я режу и кромсаю, забирая жизнь за жизнью. Я забираю души, как будто они принадлежат мне, будто я имею на них право – просто потому, что я сама так решила. Все мысли о добре и зле стерлись из моего сознания. Все, что я вижу, – это следующую угрозу, следующий ответный выпад, следующее тело, безжизненно рухнувшее на палубу. Прохладное течение уносит крики и мольбы, звуки, с которыми я обрываю каждый из них своим мечом. И наконец, я стою посреди груды разбросанных тел, тяжело дыша. Оглядываюсь по сторонам, чтобы еще раз убедиться, что я – единственное живое существо на палубе. Я обыскиваю трупы, дважды проверяя, все ли мертвы, – так меня учили.

Вокруг меня кровь и смерть, а я чувствую себя более свободной и живой, чем когда-либо. Я сама выбрала хаос и убийство. Меня не заставляли, не угрожали и не принуждали. Меня попросили о помощи, мне доверились, и я проявила себя так, как мне казалось правильным… даже если в конечном счете я совершила зло.

Не знаю, была ли каждая из этих смертей заслуженной, не могу сказать, заслужили ли эти фейри такой жестокий конец. Но я перехожу от одного трупа к другому, достаю из них кинжалы и вытираю об их одежду – и понимаю, что мне все равно.

– Отлично сработано, Малыш Скорпион, – говорит Ринк, вылезая из трюма и оглядывая хаос вокруг.

Я поворачиваюсь к ней и вижу, что она вся в крови. Кровь капает с выбившихся прядей волос, обрамляющих лицо. Цвет волос тоже изменился: белый с золотым забрызган и залит насыщенным красным. Лицо Ринк забрызгано рубиновыми каплями смерти, а то, что впиталось в ее кремовую тунику, уже высохло и превратилось в темно-красно-коричневые потеки.

Кровь и куски плоти падают с ее топора, который она все еще сжимает в одной руке. Она – убийство в чистом виде, и это прекрасно.

Ринк наклоняется и распарывает жилет мертвеца, мгновение изучает тело, а затем благодарно кивает.

– Больше двух ударов на каждого, Малыш Скорпион?

– Не называй меня так, – сразу же говорю я, оглядываюсь по сторонам и все же пожимаю плечами в ответ на ее вопрос.

Не знаю, сколько раз я колола, рубила и резала каждого из этих фейри, прежде чем они умерли. Некогда было считать.

– Сомневаюсь, что больше. Но другого я и не ожидала от той, которая заинтересовала братьев. – Ринк поднимается и продолжает: – Большое спасибо, Маковка. И прости, но я буду называть тебя Малыш Скорпион. – Она указывает на мертвых фейри, разбросанных по палубе. – Ведь это ты и есть. Ты – Скорпион.

Я вздыхаю и качаю головой. Ринк ухмыляется, и, хотя мне хочется поспорить с ней, я решаю не делать этого.