Бледная звезда

* * *

Четыре линкора бывшей Империи вошли в систему Оазис-12. Без отчетов и предупреждений. Смотрители прибыли в своем нахальном стиле. Диспетчер лишь покачал головой, передав информацию Константину Фросту.

— Сильвия, дорогая, тебе вредно нервничать. Подожди меня дома, пожалуйста — сегодня мэр Оазиса не мог избавиться от плохого предчувствия. Оно преследовало его везде. Очень, очень плохое предчувствие.

— Я останусь с тобой. Это мой долг, как жены мэра — девушка была непреклонна. Ее улыбка завораживала. И обезоруживала старого солдата.

— Дорогая… Сильвия — всегда собранный мужчина положил ей руки на плечи, аккуратно приобнял — Прошу, не нужно тут находиться. Я понимаю ход твоих мыслей и тот факт, что ты хочешь помочь… Но наш мир таков, что на твое положение никто не посмотрит. Люди полны жестокости.

— Но это смотрители. Какими бы гнилыми не были их сердца, но это одна из официальных структур обоих Глаз. Их заработок напрямую зависит от лояльности нашей системы. Я все решила. Остаюсь с мужем.

— Ох… вредная моя…

Тем временем четыре корабля смотрителей разделились. Один из них взял курс на исправно работающий ретранслятор. Второй отправился в сторону врат и свежего «кладбища» из кораблей повстанцев. А два оставшихся взяли прямой курс на доки Оазиса.

Маневры не заняли много времени. В отличии от командора, челноки смотрителей напоминали скорее десантные. Крупные и бронированные. Тем не менее, Фрост с супругой уже стояли в доках, ожидая капитанов смотрителей или иное их доверенное лицо. За их спинами находился лишь капитан охраны с еще одним бойцом, что было скорее почетным караулом, чем реальной охраной. Все во благо гостеприимства Оазиса.

Когда челноки встали на магнитные захваты, то первыми их покинули те, кого и людьми было сложно назвать. Два капитана. Бледные, как мел, лица. Одинаковые лица. Синие импланты глаз сияли, нисколько не скрываясь. Механические движения рук и ног говорили о полной их замене на внешние импланты. Дроны и те человечнее этих «людей».

— Константин Фрост? — уточнил стоявший справа смотритель. Он не представился, ни сказал ни слова, не сделал ни жеста приветствия. С первых секунд это выглядело как допрос.

— Да, а это моя жена Сильвия и капитан охр… — но мэру не дали договорить.

— Нам нужна полная информация о произошедших тут событиях. Временной промежуток — трое суток — смотритель не сдвинулся с места, по прежнему находясь в доке.

— Это долгая история. Всякое было, сразу и не припомнишь. Оазис за это время пережил множество невзгод — мэр сквозь скрежет зубов терпел такое отношение.

— Понятно — капитан развернулся, молча кивнув своему коллеге. Тот кивнул в ответ в таком же молчании и начал двигаться. Но не к своему челноку, а в глубь доков. Вслед за ним, из прибывшего челнока, стали выходить закованные в первоклассную броню люди и выстраиваясь в две шеренги, следовали за уходящим смотрителем.

— Как это понимать, смотритель? — на лице Фроста была приятная улыбка, но Сильвия с охраной прекрасно знали это выражение лица. Мэр был в бешенстве.

— Поскольку вы не в состоянии вспомнить все происходившие тут события в подробностях, мой коллега направился в вашу диспетчерскую. Он скопирует записи внутренних и внешних камер для их изучения. Ваш ретранслятор был подвержен вмешательству, что подтвердил один из моих коллег. Я уполномочен организацией смотрителей на максимальный перечень необходимых для расследования процедур.

Услышав эти слова, охрана мэра непроизвольно положила руки на лямки оружия. Сам Фрост сделал шаг вперед. Теперь он стоял почти вплотную со смотрителем.

— Сделайте шаг назад — холодно произнес тот — Вы мешаете…

— Мне плевать, чему я там мешаю. Ты что-то путаешь. Четыре твои колымаги в системе, не дают тебе права вести себя как лорд на моей станции.

— Если вы продолжите себя так вести, я буду вынужден разорвать с Оазис-12 договора о поддержании работоспособности ретрансляторов в системе. Отойдите и дождитесь завершения нашей работы.

Взгляд мэра был… тяжелым. Его зубы скрипели. Но стоило взглянуть лишь раз на стоявшую в отдалении беременную жену, как из бывшего солдата будто весь воздух выпустили. Он сделал пару шагов назад, пропуская смотрителя.

— Оазис ценит важность заключенных договоров и следит за их поддержанием — на лице Константина Фроста сейчас была самая неискренняя улыбка, которую только можно было представить. Но ему было, плевать. Если бы не жена, он бы говорил с этими уродами совсем в ином тоне.

— Безусловно. Торговые отношения с системой Оазис важны для нас. Мы будем и дальше их поддерживать с новым управляющим — произнес остановившийся после пары шагов капитан.

В одно мгновенье клокочущий в сердце мэра гнев сменился ледяным монолитом:

— С новым управляющим?

— Учитывая ваше полное непротивление внешнему вмешательству в работу ретранслятора и непредоставление всех имеющихся у вас данных о лицах, это совершивших, мы не можем рассматривать вашу персону, как гарант поддержания заключенных договоров.

— Не вам решать, снимать меня или нет, а собранию жителей станции Оазис. У вас нет полномочий — мэр говорил медленно, обдумывая каждое слово.

— У нас свои методы решения данного вопроса — с каменным лицом смотритель поднял руку и направил ее в сторону мэра. Тихий писк. Фрост узнал бы этот звук где угодно. Накопитель заряда бластера.

Не думая ни секунды, не воспринимая реальность мозгом, Константин Фрост сделал шаг в сторону на одних инстинктах. Инстинктах старого солдата, которые сам он считал давно позабытыми. Яркая вспышка бластерного заряда прошла в опасной близости от его груди. Но не дав и секунды на размышления, в грудь мэра прилетел кулак. Удар был такой силы, что Фрост ощутил как лопаются его кости и рвутся мышцы.

Тело мэра отлетело назад. Все произошедшее заняло мгновенья. Но уже в следующую секунду охрана открыла стрельбу, подбегая к своему начальнику. Сильвия кидается следом к телу мужа, прикрывая его своим. На ее глазах страх и слезы.

Смотритель совершенно спокойно продолжил стоять на своем месте. Он прикрыл одной рукой голову, а второй открыл огонь по атакующим его охранникам Оазиса. Их заряды, все как один, попадают точно в его тело, но с каждым попаданием, на доли мгновенья, силуэт смотрителя окутывается синеватой пленкой. Эта защита поглощает все направленные на него заряды, не причиняя вреда. Странный жест рукой вбок и в следующее мгновенье в сторону охранников летят уже не бластерные, а лазерные выстрелы.

Первый охранник падает с небольшой дырой в области сердца. Наличие доспеха не смогло спасти от настолько мощного заряда лазера. Тот прожег его и выжег сердце мужчины.

Начальник охраны мэра решает действовать иначе. Он кидает в лицо смотрителя неэффективную винтовку и делает резкий рывок вперед. Легкое свечение подошв его сапог говорит о наличии ускорителей, позволяющих маневрировать в открытом космосе или далеко прыгать в атмосфере. Это многократно усиливает и ускоряет мужчину.

Смотритель не уворачивается. Он продолжает стоять на месте. Начальник охраны врезается плечом с такой силой, что разлетается вся плечевая защита доспеха. Судя по хрусту, так же ломается и его плечо. Мужчина падает на пол, под ноги смотрителю. Тот спокойно опускает оружие, делая один выстрел. Лазер пробивает броню, оставляя небольшое отверстие у сердца начальника охраны. Посмотрев на мертвое тело, смотритель переступает труп и движется дальше.

Тяжелые шаги. Сильвия поднимает голову. По ее лицу катятся слезы. Над ней возвышается фигура смотрителя.

— Мы не нуждаемся в ваших услугах — произносит это существо, направляя на девушку оружие. Вспышка света. Тело Сильвии опускается на лежавшего под ней мужа. Подошедший смотритель кидает на них беглый взгляд. Поднимает вверх руку и делает взмах. Люки обоих челноков открываются и оттуда начинают выходит тяжеловооруженные солдаты.

— Протокол «Красный» — произносит капитан смотрителей и движется дальше. Следом идут его солдаты. Охрана станции, простые рабочие доков, прячущиеся среди контейнеров торговцы, любые люди, попавшиеся на пути — убивают всех. Солдаты открывают огонь по всем, без разбора. Оазис зачищают полностью.

Крики умирающих людей. Вспышки лазеров. Константин Фрост на миг приходит в сознание. Грудью болит так, что невозможно сделать и вздоха. Боль, похожая на удары тысячи ножей, прокатывается волнами по всему телу. Но это ничто, по сравнению с тем, что видит мужчина. На его плече лежит жена. Его Сильвия. Темная струйка крови катится по ее бледному лицу. Жена. Ребенок. Они… мертвы. Все, что было светлого в его жизни, умерло сейчас. Свет его жизни погас.

На глаза мужчины наворачиваются слезы. Челюсть сжата так, что хрустят и крошатся зубы…

Его свет погас…

В тумане мыслей всплывают воспоминания. Мемуары Баронств. Из кармана Константин достает залитый своей же кровью кристалл. Сжимает его и со всей силы бьет о пол. Но кварц достаточно крепкий, чтобы выдержать удар. И следующий удар. Тогда обессиленный мэр кладет кристалл в рот и сжимает челюсти. Остатки зубов крошатся вместе с кристаллами кварца. Смешиваются с кровью. Попадают в горло. Но это уже не имеет значения. Он подал сигнал.

Его свет погас… Значит он останется во тьме.