Всё когда-нибудь заканчивается: терпение, нервы, патроны…

9

Примечание автора:

Сегодня нам тоже понадобится литературная справка. В этот раз о значении рахат-лукума в Хрониках Нарнии:

«Рахат-лукум — сладкое кондитерское изделие, от которого, в результате магии Белой Колдуньи, было невозможно отказаться. Любой, кто попробовал его, хотел съесть ещё и ещё, и если бы ему дали волю, он бы ел его бесконечно.».

Один из героев, Эдмунд, подвергся воздействию заколдованной сладости:

«Эдмунд начал есть рахат-лукум и не мог остановиться, пока коробка не опустела. Попутно он рассказал Колдунье о своих брате и сёстрах и о том, что его младшая сестра Люси уже побывала в Нарнии и подружилась с фавном.»

* * *

Драко засунул руки в карманы джинсов, где уже лежали уменьшенные книги из библиотеки. Солнце, которое раньше проглядывало сквозь типичное для Англии облачное небо, теперь полностью скрылось, и свежий ветерок гулял по узким улочкам. Они с Гермионой бесцельно брели уже больше получаса, но Драко нисколько не возражал. Нельзя сказать, что он торопился домой.

— Я просто отмечаю, что война является центральной линией всех трёх книг, — продолжил Драко дискуссию, которую они с Гермионой вели с тех пор, как вышли из её кабинета. Единственное затишье в беседе наступило под пристальным взглядом библиотекаря, но теперь, когда покинули заведение, им никто не мешал.

Гермиона мельком взглянула на него и усмехнулась, прежде чем снова сосредоточиться на тротуаре под ногами.

— Возможно, для тебя это будет сюрпризом, но войны — это не прерогатива волшебного мира, — возразила она, и её ирония мгновенно стала очевидной. — Можно даже сказать, что магический способ ведения войны устарел на фоне маггловских технических достижений.

— Да, — фыркнул Драко. — Я заметил, у тебя есть склонность считать, что окружающие намного глупее тебя и поэтому нуждаются в пояснениях. Но на самом деле, я заметил за магглами такую привычку, прочитав уже первую книгу, — пошутил он, когда они завернули за угол, и сравняли шаг. — Но я не ожидал, что эта тема останется основной во всех трёх книгах. Особенно интересно, что там есть персонаж, именуемый Тёмным Лордом.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но этот термин придумал не Волдеморт. На самом деле, Толкину часто приписывают право первенства, — сообщила ему Гермиона, явно не обратив внимания на его комментарий. — С момента публикации «Братства кольца» в 1954 году этот термин стал использоваться для обозначения злодея, который стремится поработить весь мир при помощи последователей. Что, если подумать, вполне соответствует действиям Волдеморта.

Обычно Драко чувствовал себя неловко при любом упоминании о человеке, за которым его семья слепо следовала многие годы, но в данном случае он просто рассмеялся.

—Хочешь сказать, что Том Реддл после Хогвартса начал читать маггловскую литературу?

— Конечно, нет! — усмехнулась Гермиона. — Даже он не был настолько лицемерен! Наверное, просто случайно услышал где-то. Но забавно было бы представить себе такую картину, не так ли?

Образ заставил Драко рассмеяться ещё громче, то как молодой Том Реддл, ещё до того как окончательно свихнулся, в нетерпении подёргивает ногой, читая «Властелина колец» в промежутках между созданием крестражей и изучением Тёмных искусств.

— Хорошо, ты заслужила балл, — уступил он, ещё раз коротко фыркнув через нос. — Хотя, мне придётся отнять его у тебя за то, что ты всё ещё невыносимая всезнайка, так что, боюсь, на твоём счету опять ноль.

— Это несправедливо! — возмутилась Гермиона, толкая его плечом. — Тебе явно понравилась эта отсылка, так что я требую свой балл назад!

— Нисколько, — настаивал Драко. Она выгнула бровь, но он лишь пожал плечами. — Прости, Грейнджер, но не я устанавливал правила, не мне их и менять.

— Лжец, — поддразнила она, легонько ткнув его локтём в бок. — Признайся, что тебе это показалось интересным, и верни мой балл.

Драко отрицательно покачал головой.

— Я никогда в этом не признаюсь, — возразил он, твёрдо решив стоять на своём, хотя оба знали, что она права. Улыбка стала шире, когда он, посмотрев на Гермиону, впитал свет её сияющего взгляда. — Думаю, тебе придётся научиться контролировать свою надоедливую привычку делиться случайной информацией, которая в самые неожиданные моменты всплывает из уголков твоего слишком умного мозга.

Гермиона повернулась и пошла дальше, покачивая головой в притворном недоверии.

— Умный? — повторила она. — Боже мой, Малфой! Я могу отметить, что это комплимент.

— Извести Ежедневный пророк, что Драко Малфой отпускает комплименты магглорождённым! — провозгласил он, и его гулкий голос эхом отразился от стен зданий. Гермиона шлёпнула его по плечу, пытаясь заставить вести себя тише, но его слова были просто тарабарщиной для любого прохожего, так что никакого вреда не несли. — Я уже вижу завтрашний заголовок: «Последние новости! Наследник Малфоев пал жертвой блестящего ума Героини войны». Затем разоблачение каждой ведьмы, с которой я якобы встречаюсь, а в конце короткий абзац с размышлениями над тем, действительно ли Ад замёрз.

Гермиона демонстративно закатила глаза, но всё ещё улыбалась.

— Ты действительно считаешь, что у тебя есть чувство юмора?

— Поправка. Я знаю, что я отлично шучу, — сказал он с самоуверенной улыбкой. — Но вопрос в том, осознаёшь ли ты это?

— Я никогда в этом не признаюсь, — усмехнулась Гермиона.

* * *

Наверное, ничего Гермионе Грейнджер так сильно не нравилось, как отличная дискуссия о прочитанных книгах. А Драко зарекомендовал себя как интеллектуальный собеседник — и довольно остроумный.

Она всегда знала, что он отставал от неё в рейтинге успеваемости в Хогвартсе — а втайне даже гордилась тем, что обходила его почти на каждом экзамене, — но успехи в учёбе не гарантировали, что человек сможет поддерживать такую обстоятельную беседу, не говоря уже о том, чтобы так долго.

Всякий раз, когда Гермиона упоминала Рону или Гарри о книге, которую недавно прочитала, они обычно отмахивались, говоря, что не интересуются романами. Неужели это так странно, что она мечтала с кем-то обсуждать книги? Ведь большая часть удовольствия от чтения как раз и заключается в том, чтобы делиться своими мыслями с тем, кто поймёт, о чём ты говоришь. И всё же после стольких лет она научилась принимать тот факт, что реакция её лучших друзей не изменится. По сравнению с этим разговор с Драко был глотком свежего воздуха. Она не только нашла того, кто любил читать и мог участвовать в глубоком, содержательном разговоре, но ещё и заставлял её смеяться всю беседу.

Они с Драко лениво прогуливались по улицам маггловского Лондона, пока не добрались до любимого парка Гермионы всего в нескольких кварталах от её квартиры. Листья на деревьях уже зарумянились осенними красками, и лёгкий ветерок раскачивал их, изредка срывая, отправлял, кружа, в медленном танце в траву. На лужайке сквера кое-где сидели люди, наслаждаясь, возможно, последним тёплым днём в году.

Неподалёку Гермиона заметила довольно милый участок под одним из ближайших деревьев.

— Почему бы нам немного не посидеть? — предложила она.

— Чертовски вовремя! — Драко мгновенно отреагировал, явно обрадованный её предложением. — Мои ноги начали болеть около пятнадцати минут назад, и я серьёзно размышлял, стоит ли рискнуть и накинуть на них Смягчающие чары прямо на глазах у беспечных магглов!

Гермиона едва успела сойти с тротуара на землю, как почувствовала руку Драко на талии, он так крепко прижимал её к себе. Она чувствовала каждый палец, тепло исходящее от них. Разум затуманился. Сердце подпрыгнуло в груди от смеси нахлынувших эмоций. Но как только она остановилась и посмотрела на него ошеломлённо-недоумевающим взглядом, рука тут же исчезла.

— Осторожнее, Грейнджер, — предупредил он, указывая подбородком на свидетельство, что маггл не убрал за своим питомцем. — Тебе повезло, что я наблюдательнее тебя, иначе бы ты сейчас ой как вляпалась.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Гермиона, но потом ещё раз взглянула на него, уже пристальнее. — Надеюсь, ты не ждёшь медали за проявленную заботу.

— Медаль не нужна, — улыбнулся Драко. — Благодарности мне бы хватило.

Когда они добрались до облюбованной полянки под деревом, Драко снял куртку и расстелил её на земле. Затем улёгся рядом так, что в его белокурую голову упирались тонкие зелёные травинки. Гермиона в замешательстве уставилась на эту картину, нетронутая куртка отчего-то смущала её. Возможно, Драко собирался лечь на неё головой, она подождала, но этого так и не произошло. Он продолжал лежать на траве и медленно опустил веки.

И вдруг её осенило — он расстелил куртку для неё.

Выждав ещё несколько секунд, чтобы убедиться, что Драко не передумает, Гермиона наконец заняла предложенное ей место. Она решила, что воспитание в чистокровных семьях ко многому обязывает, например, он всегда должен быть настоящим джентльменом.

Убедиться, что она не наступила на что-то непристойное, и предложить свою куртку вместо одеяла — всё это было просто следствием старомодных манер. Так странно в современном веке наблюдать нечто подобное, в сущности, слишком строгие правила, по мнению Гермионы, но она солгала бы, сказав, что её не тронули эти жесты.

Драко медленно открыл глаза и начал рыться в кармане. Несколько мгновений спустя он достал маленький пакетик из кондитерской и взял свой третий рахат-лукум за день.

Он протянул ей упаковку.

— Хочешь одну? — спросил он, хотя она отказывалась в обоих предыдущих случаях.

— По-прежнему нет, — сказала она. — Ты должно быть единственный человек, которого я знаю, кому действительно это нравится, — прокомментировала Гермиона с коротким смешком и покачала головой, глядя сверху вниз на его лежащую фигуру. — Я думала, что ты посчитаешь его ужасным после такого описания в книге!

Драко пожал плечами.

— Не спорю. Честно говоря не хотелось бы за него семью предавать, но, знаешь, он такой вкусный… Так что ничего гарантировать не могу.

Когда он доел сладости, его глаза снова закрылись. Он издал тихий звук похожий на мурчание, вероятно, наслаждаясь свежим осенним ветерком, проносящимся над ним. Пока он блаженно лежал, между ними впервые за день воцарилась уютная тишина. Гермиона подумывала, не заполнить ли её, озвучив очередную мысль, мелькнувшую в голове, но, посмотрев на Драко, передумала, просто порадовавшись моменту.

Было действительно приятно проводить так много времени с Драко. Работа в эти дни стала столь напряжённой, что она была благодарна за то, что ему удалось вытащить её из этого безумия. Конечно, с этой задачей могли бы справиться Рон или Гарри, но в Драко было что-то ещё — помимо обсуждения книг.

Находясь рядом с ним, она чувствовала себя более… настоящей. Как будто ей не нужно было беспокоиться о том, что он подумает о ней или её суждениях. Это было довольно странным ощущением, если учесть, что все школьные годы он не давал ей покоя исключительно из-за того, кем она была по рождению. Но он явно перерос тот период — факт, который Гермиону каждый раз удивлял.