Святые российских катакомб (Отверженные святые России. Жития новомучеников)

1. Свято-Макариевская пустынь

В окрестностях Петрограда в начале 30-х годов оставался лишь один маленький монастырь, куда многие совершали паломничество — пустынь святого Макария Римлянина.

Рано утром мы сели на поезд и доехали до станции Любань. Нас, паломников, было 30 человек. Остановившись попить чаю в монастырском подворье в городке, мы пешком направились в монастырь.

Сперва дорога пролегала через поля. Вокруг нас качались колосья ржи, затем мы миновали поля с овсом, затем розовые поля цветущей гречихи, по которым ветер гнал сиреневые волны. Мы, горожане, радовались открытому пространству, солнцу, природе.

Передохнув в деревне, мы вошли в лес. Отец П., ведущий нас, начал читать наизусть акафист Божией Матери "Всех Скорбящих Радосте". Все подхватили припев, а потом и песни канона. Молитва продолжалась долго, наконец, последние звуки затихли вдали, но лес все тянулся такой густой и нескончаемый, как всегда. Все утомились и шли молча. Наши ноги распухли и начали болеть.

Мы шли и шли, и густому зеленому лесу не было конца. Сгустились сумерки, и уже не знали, сколько нам осталось идти. Над лесом появилась луна, ее лучи освещали нам путь. Наконец мы вышли на поляну. С холма сбегал ручеек, за ним показался храм. На фоне неба выделялся силуэт колокольни, под ним виднелись темные крыши монастырских корпусов. С далекого расстояния до нас донесся звук монастырского колокола. Мы так давно не слышали церковных колоколов! Все оживились и почти бегом спустились со склона, надеясь успеть к началу вечерни.

В давние времена здесь, на крошечном островке твердой земли, окруженном со всех сторон непроходимыми болотами, поселился и проводил отшельническую жизнь преподобный Макарий Римлянин. Его мощи почивали под спудом в монастырской церкви. На месте его кельи была выстроена маленькая часовня. Монахи расчистили большую поляну в лесу для храма и жилых корпусов, проложили дорожки, распахали участки под поле и огороды. Большевики отобрали поля, лишив монахов средств к существованию. Верующие приносили из города мешки с сухарями, и монахи готовили из сухарей хлеб для себя и паломников.

Множество нищих и юродивых о Христе нашли убежище в монастыре. Одним из них был Миша, хорошо известный нам еще по Александро-Невской лавре в Петрограде. Его громкий голос был хорошо знаком всем нам, и мы с уважением относились к этому седовласому старику с молодыми черными глазами. Я помню, как один раз, когда врач неаккуратно удалил мне зуб, щека у меня распухла и болела несколько месяцев. Я была вынуждена носить повязку. Миша подошел однажды ко мне во время литургии и прошептал на ухо: “Иди в Новодевичий монастырь, возьми маслица от лампады перед образом святого Мученика Антипы и помажь свою щеку. Посмотри на себя — ты думаешь, что поступила правильно, пойдя лечиться к доктору?” Я обернулась, но он уже отошел. Я пошла на литургию в Новодевичий монастырь, но матушки, продававшие свечи, не знали, где находится образ святого мученика Антипы. С трудом мы смогли найти небольшую икону. Я поступила, как научил меня Миша: помазала щеку маслом и взяла немного масла из лампады с собой. Вскоре все прошло: воспаление прекратилось и челюсть перестала болеть. Раньше этот Миша был интеллигентом — атеистом, инженером. Но когда Господь коснулся его души, Миша избрал для себя суровый аскетический жизненный путь юродства о Христе. После моей встречи с ним в монастыре он исчез. Мы слышали, что он был арестован и застрелен по прихоти следователя.

Время, когда я приехала в монастырь, было трудным и страшным. “Молись преподобному Макарию и Иверской Божией Матери!” — Утешил меня отец Н... Икона Божией Матери в монастыре была особенной. Пресвятая Дева была изображена в полном монашеском облачении, в мантии и с четками в руках.

Настоятель монастыря, епископ Макарий, редко выходил из своей кельи и еще реже беседовал с паломниками, за исключением некоторых его духовных чад. Несколько раз мы встречались с ним в коридоре в храме, но однажды мне выпала возможность посетить его и побеседовать с ним. Сдержанный, серьезный, скорбный, он производил сильное впечатление на паломников. Если кто-нибудь из них вел себя шумно или вообще неприемлемо, или пропускал церковные службы, Владыка через своего келейника просил такого оставить монастырь. Молодежь побаивалась его и старалась не нарушать строгих монастырских правил.

Утреня начиналась в 4 часа, за ней следовала ранняя литургия. Затем в 9 утра были поздняя литургия и молебен, заканчивавшийся между полуднем и часом дня. В 4 часа дня совершалась вечерня или бдение, акафист или панихида. Службы заканчивались между 8 и 9 часами. Затем следовал ужин и около полуночи молитвы ко сну.

Проведя в монастыре некоторое время, я должна была возвращаться в город. В станционном городке, в храме монастырского подворья, я отстояла всенощную. Я стояла на коленях перед образом святого Макария. Мне казалось, что своим взглядом он ободрял меня. И действительно, все прошло хорошо и я вернулась домой, избежав ареста.

Мы посещали пустынь еще несколько раз. В жестокие морозы в конце Рождественских праздников мы приехали в монастырь, чтобы вместе с монахами отпраздновать память преподобного Макария. Отец П. хотел, чтобы Владыка соборовал его. Наше духовенство давало соборование не только серьезно больным. В те страшные времена каждый жил под угрозой внезапной насильственной смерти в условиях, когда будет невозможно приступить к Святым Таинствам. Монахи и многие из мирян обычно собирались во время Рождественских праздников или Великого поста, чтобы получить соборование.

В тот день отец П. служил литургию в маленькой церкви, построенной на месте отшельнической кельи Преподобного. Владыка Макарий пришел помолиться с нами. Я подошла к Владыке под благословение и сказала ему о желании отца П. “Почему отец П. так хочет получить соборование?” — Спросил Епископ. “У него тяжелый груз на душе”, — ответила я. Владыка строго посмотрел на меня и внезапно слезы показались на его глазах. Он зарыдал, не сдерживаясь. “Если бы вы только знали, какие тяжелые испытания предстоят нам всем, какие страдания! Наш монастырь будет разорен, наши святыни осквернены!”

Он продолжал рыдать. Испуганный послушник хотел было броситься к Владыке, но отец П. остановил его. Все остались на своих местах.

Я стояла перед скорбящим иерархом, глубоко потрясенным, охваченным предчувствием надвигающейся бури. Он как будто говорил сам с собой, забыв обо мне. Понемногу придя в себя, он подошел к иконе Преподобного, облобызал ее и, выйдя из храма, пошел к воротам монастыря. Его высокая темная фигура ярко выделялась на фоне чистого белого снега, искрившегося в ярких лучах зимнего солнца.

В течение года его пророчество исполнилось. Аресты в “Святую ночь” (когда тысячи духовенства и верных были арестованы в одну ночь) стерли с лица земли оставшиеся монастыри и монашествующих. В ту ночь я тоже была арестована.

Владыку отправили в концлагерь в Сибири, где он был ночным сторожем.

Монахиня Вероника (Котляревская).