Святые российских катакомб (Отверженные святые России. Жития новомучеников)

2. Испытания схиепископа Макария

Эта история — рассказ о бездомных скитаниях, на которые был осужден катакомбный иерарх-исповедник, чьим единственным преступлением стало то, что он был приемником апостолов Христовых и его сердце принадлежало прежде всего Христу.

Схиепископ Макарий, в миру Кузьма Васильевич, был старшим сыном в многодетной семье Васильевых. Он родился в деревне Губа Тихвинского уезда Новгородской губернии в 1871 году и с детства тянулся к церковным службам с их неотмирным пением. Подростком он отправился в Санкт-Петербург, где часто посещал Александро — Невскую лавру и внимательно слушал вдохновенные проповеди иеромонаха Арсения, профессионального миссионера, боровшегося с сектантами. Отец Арсений был известен в народе, о нем писали в газетах, его знал и уважал сам К. П. Победоносцев.

Желая создать миссионерский монастырь с афонским уставом, он возродил пустынь святого Макария Римлянина, расположившуюся в болотистой местности в Новгородской губернии, недалеко от Петербурга. На рубеже столетий в Макарьевом монастыре спасалось около двухсот монахов, были выстроены каменная церковь и четыре жилых корпуса, подворье в ближайшем городке и гостиница, привлекавшие многочисленных паломников.

Когда Кузьма в возрасте 23 лет впервые пришел в монастырь, он оказался среди множества молодых людей, искавших монашества и миссионерской жизни. Послушником он заготовлял дрова и выполнял другие послушания, как вспоминал один из его друзей, отец Конон, поступивший в монастырь одновременно с ним. В 1897 году он был пострижен игуменом Арсением и получил имя Кирилла. В 1900 он уже иеромонах и настоятель монастырского подворья в Любани. Там он проходил свое служение в течение пяти лет. В 1906 году отец Арсений отправился на Афон как миссионер для борьбы с движением “имяславцев”, и отец Кирилл стал его приемником на посту игумена монастыря. К несчастью, отец Арсений на Афоне поддался ереси, с которой поехал бороться, и не вернулся в родной монастырь. Монастырь, однако, продолжал процветать, даже революция его не затронула, благодаря окружавшим его непроходимым болотам. Он не привлекал внимания большевиков, которые все равно не смогли бы использовать его здания.

В 1923 году, согласно указу Патриарха Тихона, отец Кирилл был хиротонисан во епископа архиереями Серафимом Колпинским и Михеем Архангельским. Он получил титул епископа Любани, маленького городка, где находились монастырское подворье и гостиница. В это время были хиротонисаны многие новые епископы, чтобы, несмотря на постоянные аресты, остававшиеся на свободе могли управлять паствой. Однако в 1924 году епископ Кирилл и сам был арестован. Большевики, искусственно вызвав в стране голод, повлекший гибель сотен и тысяч людей, заставляли иерархов отдать церковные ценности: потиры и кресты, якобы для помощи голодающим. В действительности, конечно, они продавали церковное достояние за границу для укрепления соввласти. В то время погибло много ни в чем не повинных людей. За предполагаемое утаивание церковных ценностей Свято-Макариевского монастыря, его настоятель был арестован и приговорен к пяти годам заключения. Его отправили в “Кресты” — печально известную тюрьму в Ленинграде, а оттуда в концлагерь в Вологодской губернии — один из концлагерей, созданных согласно ленинскому плану ликвидации нежелательного “мыслящего” элемента. В колонии он ухаживал за скотиной и выполнял другие хозяйственные работы. После трех с половиной лет, проведенных в заключении, Владыка освободился по амнистии и вернулся в свой монастырь. Там, намереваясь посвятить себя молитве и порвать все связи с миром, он принял великую схиму с именем своего любимого святого Макария — основателя монастыря.

Он жил в келье на втором этаже; его келейником был иеродиакон Вукол, бывший крестьянский мальчик из ближней деревни. Ежедневно Владыка служил раннюю литургию в боковом алтаре, не архиерейским чином, а как простой священник, только с маленьким омофором поверх фелони. Все остальные службы он проводил стоя на клиросе, одетый в вышитую мантию схимника. Он всегда был погружен в молитву и казался живущим уже в мире святых. Но, конечно же, он не мог долго избегать встречи с богоненавистной властью коммунистов.

18 февраля 1932 года, во время “святой ночи” страданий русского монашества, он был арестован вновь — на этот раз со всей братией, и это стало концом монастыря святого Макария Римлянина, просуществовавшего много столетий. За короткое время большинство монастырей погибло.

Схиепископ Макарий снова оказался в “Крестах”, где провел два месяца предварительного заключения. Затем получил относительно “мягкий” приговор к трем годам вольной ссылки в город Верный (Алма-Ата). Сперва его доставили в тюрьму этого города и лишь позже послали на вольное поселение в деревню Георгия около города Фрунзе. По слабости здоровья он был освобожден от работы, но по ночам должен был сторожить сено. Однажды ночью он пошел в церковь, чтобы исповедоваться, и потихоньку вернулся. За это его вновь арестовали и восемь месяцев продержали в тюрьме в очень тяжелых условиях.

В 1935 году, отбыв срок “вольного” поселения, схиепископ Макарий вернулся домой, в свой монастырь, уже лежащий в руинах. Что он мог сделать? Его келейник, также прошедший тюрьму, вновь был рядом. Вместе они поселились в Чудово, городке неподалеку от Любани. Но теперь встал вопрос, как жить? Где они смогут добывать себе пропитание? В Советском Союзе те, кто отбыл наказание по 58 статье, могли получить прописку, лишь предъявив свою “рабочую карту”. У епископа, конечно, ее не было, и несколько лет он жил без “вида на жительство”. Но Господь помогал ему, и он жил нелегально в верующей семье.

В этот период он служил тайно как катакомбный иерарх, совершая таинства где необходимо, крестя, рукополагая священников, посвящая катакомбных епископов. В 1937 году массовые аресты духовенства возобновились, и он, прячась от неизбежного ареста, выехал в Среднюю Азию, где провел год. Потом вернулся в Чудово, где, в конце концов, сумел получить необходимый “вид на жительство”. Там Владыка оставался до войны и прихода немецких войск, когда он оказался в гуще боевых действий.

Отец Вукол неотлучно был с ним все это время. Война продолжалась. С появлением советских партизанских войск стало особенно опасно. Вместе им удалось перебраться в одну из близлежащих деревень и найти прибежище в маленькой хижине. Они задержались в деревне дольше, чем предполагали, наступил голод. И в мирное время в тех местах не было изобилия продуктов из-за бедности почвы.

В одну из ночей старушка, в чьем доме они остановились, увидела странный сон: около ее бедного жилища остановилась золотая колесница. В ней была величественная Царица, сказавшая: “У Меня здесь есть старец, он очень устал. Ему нужно дать отдохнуть”. Так сама Царица Небесная заступилась за страдающего старца-схимника. На следующий день католический ксендз пришел к старушке и сказал: “Я слышал, что православный епископ и его келейник живут здесь”. Услышав это, владыка Макарий сам вышел к нему, и ксендз рассказал, как они могут выехать в Псково-Печерский монастырь. Они не мешкая взяли на плечи свои котомки, взяли свои дорожные посохи и отправились в монастырь. Вскоре они благополучно достигли цели своего путешествия, где монахи встретили их с любовью и почетом. Этот монастырь после революции оказался на территории свободной от большевиков Эстонии, и это позволило ему избежать общей участи тысяч монастырей на многострадальной Русской Земле. Это было процветающее государство, жирное и обеспеченное. Схиепископ Макарий вновь стал ежедневно служить раннюю литургию и даже начал мечтать вернуться в обитель к своему любимому преподобному Макарию и вновь восстановить монастырь. Но Господь видел, что верный исповедник Его уже готов поселиться в вечной обители. В страшные годы жизни в Советской России его почитали тысячи православных людей за его святые молитвы, помощь и доброту в служении ближним. Многие люди рисковали жизнью и свободой, чтобы облегчить страдания архипастыря во время его бессчетных ссылок и гонений. Для них он был ревнителем истинного Православия, стоявший на страже заветов Святой Церкви ценой своих личных страданий. Большевики не смогли сломить сего праведника. Страданиями он заслужил себе венец небесный. Теперь для него настал час исхода в Небесную Обитель.

В ночь на 1 апреля 1944 года Печеры жестоко бомбила советская авиация. Бомбардировка продолжалась всю ночь, в четыре налета с интервалом 40-50 минут. К счастью для монастыря, мощные двухтонные бомбы упали вне его стен. Внутри монастыря взорвалось около десятка бомб меньшего калибра. Одна из этих бомб упала вблизи трапезной и с корнями выворотила старый дуб. Осколок бомбы влетел через окно в келью схиепископа Макария и убил его наповал. На аналое лежали раскрытое Евангелие и часослов; они были залиты кровью Епископа. Часы остановились в 9 часов 47 минут вечера. Все монахи прятались в бомбоубежище, но святитель Макарий отказался пойти с ними и оставался на молитве в своей келье. Бомбардировка нанесла монастырю большой ущерб, но особенно много человеческих жертв было в Печерах.

Протоиерей Герасим Шорец.

Так сей святой исповедник встретил своего Господа — в день Воскресения Христова, 1 апреля. Тело епископа Макария было погребено в пещерах, от которых ПсковоПечерский монастырь получил свое название. Советская бомба оборвала земную жизнь исповедника Божией правоты, настрадавшегося в СССР и воистину заслужившего имя новомученика в нашем многострадальном веке.