Святые российских катакомб (Отверженные святые России. Жития новомучеников)

V. Дорога в Дальлаг НКВД

В июле 1935 года епископ Онуфрий был вновь арестован, а в марте 1936-го отправлен этапом в Дальлаг НКВД в Дальневосточный (Хабаровский) край.

Чтобы добраться туда, потребовалось более девяти месяцев. Заключенных, как скот, набили в товарные вагоны и везли под охраной вооруженных надсмотрщиков. На каждой остановке на крышах и под вагонами проводили тщательный обыск возможных беглецов. Узников, умерших на этом этапе пути, сбрасывали с мостов в реки или выбрасывали из поезда в лес. В Чите всех заключенных тщательно обыскали, несколько раз на дню проверяли по спискам, еще раз обыскивали, обшаривая все тело, и отправили в лагерную баню, где полностью обрили, не сделав исключения и для священников: один охранник держал руки священнослужителя за спиной, другой держал голову, а третий брил волосы.

На третий день всех заключенных выстроили и погнали в гавань, где посадили на баржу и отправили сперва по реке Шилка, а потом по Амуру в Благовещенск. Там они остановились на ночь, а на следующий день снова такая же перекличка, обыск, санитарная проверка и распределение по рабочим группам. Конечно, как всегда, комиссия признала всех пригодными для физического труда. В тот же день их отправили в другой лагерь на окраине города длинной колонной в более чем тысяча человек — "трудармия", как называли своих жертв советские начальники. Проходя вдоль реки Бугунда, они увидели на высоком живописном месте, окруженном лесом, бывший Свято-Успенский монастырь (основанный в 1905 году), на вершине церкви вместо креста развевался красный флаг с каббалистической эмблемой серпа и молота. В этом лагере было уже семь тысяч заключенных. Вновь прибывших поместили в бараки, сделанные из дырявых досок и окруженные забором и колючей проволокой, по всем углам — сторожевые вышки с пулеметами. Утром, после водянистого "супа" из чечевицы, их погнали через охраняемые ворота на работу — копать землю. Некоторым трудбригадам выдали лопаты, другим кирки или тачки, чтобы возить землю.

Некоторые узники годами работали там, перетаскивая землю на расстояние более километра туда и обратно.

В этом лагерном муравейнике уже было несколько епископов, некоторые из них были старше шестидесяти лет. Никто из них не скрывал своего сана, они давали советы другим узникам и всячески им помогали. Здесь, работая все дни, а иногда ночи, иерархи вспоминали слова Христа, сказанные святому Петру: "Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь" (Ин. 21, 18).

Любые церковные службы были, конечно, строго запрещены. Но у нас есть свидетельства о том, как это тем не менее делалось в традициях катакомб: людей отпевали, крестили, рукополагали в священники, даже во епископы (если были вместе несколько епископов). Как правило, все заключенные постоянно перемещались из одного лагеря в другой, поэтому иерархи должны были совершать посвящения быстро, до того, как их пошлют дальше на север, на ужасную Колыму или в "Лагеря полярной смерти".15

Колыма — это гористый район вдоль реки Колымы, притоки которой простираются от Северного Ледовитого океана на юг к Охотскому морю у Магадана. Эти места стали известны с начала тридцатых годов двадцатого века как перспективный район промышленной добычи золота, но с середины тридцатых годов стали известны всему миру как район сосредоточения системы трудовых лагерей, где советское государство творило неописуемые зверства. Магадан, главный порт, обслуживающий этот район, был местом большого пересыльного лагеря, и его название часто используется для обозначения всего северо-восточного края Сибири, усыпанного многочисленными лагерями смерти. В этих лагеря смерти "враги народа" трудились, как бессловесный скот, при отрицательных температурах, погибая от холода, голода и истощения обычно через короткое время после прибытия сюда из-за недостатка нормальной еды, одежды и жилых помещений. Хотя первоначально целью этих лагерей была добыча золота с использованием труда заключенных, через несколько лет они стали площадкой для истребления миллионов людей, единственное "преступление" которых состояло в том, что их образ мыслей не соответствовал атеистическому режиму. После того как их в вагонах для скота провезли через Сибирь, а потом партиями по нескольку тысяч человек отправляли морем из Владивостока в Магадан или порты на побережье Северного Ледовитого океана, узников рассылали по разным местам лагерной системы, где заставляли работать какое-то время перед тем, как предать смерти. Единственные, у кого был хоть какой-то шанс выжить, были обычные преступники, бывшие иногда достаточно сильными, чтобы вынести суровые условия. Когда они становились физически бесполезными, "контрреволюционеры" просто уничтожались — сотнями за день. С конца тридцатых до конца пятидесятых годов Колыма была, возможно, самым безжалостным концентрационным лагерем во всем мире, сравнимым с Темниковским и Соловецким лагерями двадцатых годов и лагерями Беломорканала тридцатых. В каждом из них ежегодно уничтожались миллионы людей сами образом жизни, рассчитанным на то, чтобы подорвать человеческий дух. Колыма — это воплощение советских достижений, плод хилиазма, прообраз царства антихриста на Земле.