Лето, бывший, я

Глава 7

Алекс Нечаев: Привет, заметил тебя онлайн, хотел уточнить кое-какие вопросы по поводу твоей стажировки…

Да ладно? Это ты их полчаса строчил? Морщу лоб, прикрывая глаза ладонью. Даже злиться перехотелось. Из последних сил борюсь с искушением поставить смайлик со взорванным мозгом. Ну, правда…

Бет Зарницкая: А что ж передумал? Четыре утра — самое время для этого …пишет…

Жду ровно минуту, пока Лёша подбирает слова, и теряю терпение. Этот сложный день никак не закончится. Странное чувство от осознания, что мы прямо сейчас говорим, заставляет потеть ладони и подрагивать пальцы. Как бы я ни пряталась за иронией, нужно доставать взрослую Бет, которую вырастила за это время, и спокойно всё прояснить. Хорошо было сделать это на веранде, только готова я не была. И не сказать, что готова сейчас, но вдруг никогда не буду? А нам ещё целое лето придётся так или иначе соприкасаться. Открываю карты.

Бет Зарницкая: Палец не стёр листать мою ленту?

Не шучу. В моей ленте содержимого не в пример больше, чем в него, и отмотать семь лет назад — почти подвиг. Мелькает тревожная мысль, что если он долистал, то это может сделать кто угодно. Например, Карл. Возможно, стоило убрать наши фото с Лёшкой, только зачем, если я хочу оставить прошлое в прошлом? Никогда не скрывала, как выглядит моя “болезнь”, только Карл не интересовался. В противном случае ни о какой стажировке в России и речи бы не было. Мой будущий муж не особо ревнив и мне доверяет, но вряд ли захочет допустить хоть малейшую возможность повторения случившегося. Просто заботясь о чувствах невесты. А если чувств больше нет, то и внимания обращать не стоит.

Ответ прилетает мгновенно:

Алекс Нечаев: Стёр. И спалился…

Алекс Нечаев: Думал, ты “не заметишь”.

В смысле промолчу? Примитивные провокации на общение в виде лайков древних фотографий слишком не в твоём духе, Лёш, чтобы пройти мимо.

Бет Зарницкая: Случайно лайкнул?

Алекс Нечаев: Да, хотел увеличить и рассмотреть. Мы там дурные такие, и ты совсем мелкая.

“Мы”. Чувствую тепло в его словах, и сердце ускоряется. Стоп, стоп, стоп. Этой дорогой я не пойду. Не будет приступов ностальгии и всяких “а помнишь…”. Взрослая Бет смотрит вперёд, а не назад. Вытираю мокрую ладонь о колено.

Бет Зарницкая: Лёш, давай прямо?

Как же странно вновь называть его по имени…

Бет Зарницкая: Ты сказал, что серьёзно настроен работать? Я тоже.

Бет Зарницкая: Я не лукавила, зла за прошлое не держу, но предлагаю рабочими отношениями и ограничиться. Договорились?

Снова мгновенно:

Алекс Нечаев: Договорились.

Так легко. Выключаю экран, пытаясь поймать хоть толику облегчения — ведь именно такую реакцию я хотела, но всё, что есть, это две капли едкого разочарования, тихо скатывающиеся по щекам.

В окнах светает нежно-розовым. Слышу шаги — Карл проснулся. Быстро вытираю лицо.

Спускается с голым торсом и босиком, в низко сидящих домашних штанах. Заметный рельеф на плечах и в районе пресса — эффектное зрелище, следствие многолетней дисциплины и постоянства в привычках. Через десяток лет Карл тоже не потеряет форму, не расслабится и не влюбится в другую. Он очень стабилен, я могу быть спокойна.

Замечает меня и подходит к дивану. Смотрит на антистрессовое какао и крошки, кончики губ трогает улыбка.

Двигаюсь, хотя рядом места навалом, но хочется показать, что рада ему. Как только садится, сразу забираюсь на колени и льну, прячась в его запахе. Успокаивающе массирует шею и голову.

— Волнуешься из-за стажировки?

— Угу, — мычу и прижимаюсь сильнее, чтобы впитать то, чем он так щедро делится со мной все эти годы: чувство защищённости и спокойствие.

Номинально не вру, просто не договариваю, только стыд палит лицо…

— Детка, — приподнимает мой подбородок, заглядывая в глаза, — ты умница и уже работала в проектах, как архитектор. Хороший, заметь, — поправляет выбившиеся пряди и чуть-чуть прихватывает нижнюю губу с ранкой в лёгком поцелуе. — Горжусь тобой, милая, — углубляет поцелуй, поглаживая активнее уже под одеждой. — В конце концов, у тебя блат в руководстве. Что может пойти не так?

Действительно…