Мракобой

Сумитская стрелка.

Геликов было два. Мерседес-Бенц Жи-класса он же Жи-ваген (или гелентваген) столь же обязателен для бандитов, как и грузовик зил-130 для строителей. Машины стояли на набережной, неэстетично вразнобой перегородив улицу. Я почему-то уверовал, что и внутри машин имела место неэстетичная свалка и вонючий запах.

Из машин выбралось четверо бородачей и одного я сразу узнал. У нас в доме меняли лифты, которые и так находились в неплохом состоянии, но Босянин решил иначе. Звали его на А. Амир? Амик?

— Салам валейкум, Амид! — поздоровался приехавший.

Почему и как я запомнил Амида? Уж больно рожа у него была страшная. Вся перекошенная и в перекосе застывшая. Этакая маска жути. Называется неврит лицевого нерва. Полное ощущение что человек один раз уже полностью умер, увидел на том свете нечто страшное и вернулся.

— Валейкум ассалом, Джан! — поприветствовал Амид.

За что уважаю восточных людей, так за вежливость и взаимное уважение. Никогда не крикнут на бегу «привет», обязательно остановятся и салам алейкум. Руки жмут обеими руками. Ладошку к сердцу прикладывают.

Почему я Амида запомнил тогда? При замене лифтов оставались старые лифты: стальная арматура, электродвигатели с медными обмотками, огромные железные шестерни-тонны и тонны металла. Умельцы во главе с Амидом все это втихаря сдавали. Кило меди 400 рубчиков, сталь по полтинничку. Жильцы только посмеивались, а ведь лифты по закону принадлежали жильцам.

Я тоже подхихикивал. Какие шустрые ребята! Лифты 3 месяца меняют, никак не сменят, а тут и бригада в полном составе, и машину нашли и влет загрузили.

Один только Егоров выступил. Да что с него взять? Алкаш и вечно всем недовольный. Орал на весь двор:

— Понаехали! Я найду на вас управу!

Пропал потом. Вышел из дома и не вернулся. Никто его особо и не искал. Участковый бумажку составил, и месяца не прошло, в егоровской однушке уже жили не пойми кто. Сто хозяев сменилось. Слухи ходили, Амид квартиру перекупил и по часовой сдавал.

И вот теперь такие замечательные культурные люди встретились. Я ничего не имею против сумитов, здороваюсь за руку со знакомыми продавцами (здоровался), но Амид даже среди своих выглядел бандюганом.

— Слышал, Аксацев пригласил тебя никах[60] молодым читать? — спросил Амид.

— А тебе какое дело, Амид? — с напором спросил Джан.

Видный сумит. Высокий седовласый. Все в нем словно в противовес Амиду. Особенно благообразное лицо.

— Не делай этого, как брата прошу! — сказал Амид.

— Приглашение Аксацева большая честь для моего рода! — возразил Джан.

— Аксацев не один в городе! Многим эта свадьба не нравится!

— Что ты говоришь? Кому это она может не нравиться? Это богоугодное дело! В смутное время два сильных тейпа должны объединиться и быть вместе!

— В наше смутное время самое главное правильно выбрать чью-то сторону.

Стрелка быстро набирала обороты. Что-то мне говорило, что сейчас начнется небольшая драчка, но дальнейших событий даже я не предугадал.

— Э, Джан, зачем нам сориться? — Амид шагнул вперёд и приобнял собеседника.

Один я заметил, как в руке Амида блеснул нож. Быстрым движением убийца полоснул несчастного по горлу, после чего с отвращением оттолкнул истекающую кровью жертву от себя.

Приехавший с Джаном растерялся, видно не ожидал такого сюрприза перед свадьбой, приехали поговорить о торжестве, а их начали резать как баранов, и потерял несколько драгоценных секунд. Сунул руку за оружием.

— Не надо! — покачал головой Амид и ткнул ножом аксакалу под бороду.

Ударила тугая струя крови, от которой Амид снова с отвращением уклонился.

— Испачкались, ага! — приехавший с ним наклонился и платочком обтер его лаковые туфли.

От ужаса и одновременно обыденности увиденного у меня на время исчез слух. В полном безмолвии убийцы сбросили трупы в канал, а потом уехали на двух геликах.

На дороге остались лишь маслянистые лужи крови. Они так блестели на солнце, что я подумал, что должно быть Амид чистит штиблеты человеческой кровью, раз они так блестят.

И меня стошнило.