Великие джазовые музыканты. 100 историй о музыке, покорившей мир

Элла Фицджералд: победительница конкурса талантов

Басист Уилфред Мидлбрукс рассказывал: «Ранее мы играли в Брюсселе, перелетели в Берлин и были на ногах двадцать два часа. Мы так устали, что не могли поднять головы, но Элла обернулась и сказала: давайте сыграем Mack The Knife!» Певица Элла Фицджералд выступала в Берлине 13 февраля 1960 года перед двенадцатью тысячами человек и под конец спела знаменитую песню из «Трехгрошовой оперы» Бертольта Брехта и Курта Вайля, давно ставшую джазовым стандартом (благодаря стараниям Луи Армстронга) и поп-хитом в версии певца Бобби Дарина. Берлинцы хорошо знали Mack The Knife, а вот Элла по какой-то причине забыла текст после первого куплета. Но она не растерялась и с ходу выдала совершенно новую лирику, сочиненную на ходу, где упомянула и Луи Армстронга, и Бобби Дарина. Джаз — импровизационный жанр? В тот вечер Элла Фицджералд распространила импровизацию и на текст песни! То самое, легендарное исполнение, принесшее певице целых две «Грэмми», можно найти на альбоме Ella In Berlin: Mack The Knife.

Ее голос не спутать ни с каким другим. Он всегда молод и полон жизнеутверждающей энергии. Элла не могла и не хотела петь грубо или вычурно, ее теплое пение льется, как ручеек. Кажется, что без малейшего усилия! Она обладала колоссальными техническими возможностями (даже известные оперные певицы признавались, что являются ее поклонницами), но никогда не ставила их превыше своего удовольствия от пения. В любой песне Эллы слышится ее радость от исполнения и общения с публикой, она олицетворяет редкое сочетание уверенности в себе и почти детской невинности. Несмотря на популярность, она всегда оставалась верна джазу и сразу после импровизации с такими титанами, как Лестер Янг, Коулмен Хокинс или Чарли Паркер, могла исполнить классическую американскую поп-балладу, привнеся в нее подлинный свинг. Элла записала более 200 альбомов — огромное поле для исследования и коллекционирования.

В голосе этой женщины никогда не было никакого надлома и нарочитого драматизма, но жизнь маленькой Эллы до начала карьеры была несладкой. После смерти матери она ушла из школы. Ее взяла к себе тетя, а потом она «пошла по наклонной»: присматривала за борделем и работала сборщиком ставок в нелегальной лотерее, устраиваемой мафией. Подозрительную девочку посадили в бронкский сиротский приют, а когда оказалось, что все места заняты, она была переправлена в новое исправительное учреждение — нью-йоркское училище для девочек. В конце концов Элла сбежала от надзирателей и некоторое время вообще вела бродячий образ жизни. Куда бы ни забрасывала ее судьба, девочка не расставалась с желанием петь — с тех пор, как в детстве полюбила певицу Конни Босуэл: «Моя мать принесла домой одну из ее записей, и я в нее влюбилась. Я пыталась звучать как она!» Пройдут годы — и многие захотят звучать как Элла.

В ноябре 1934 года Элла Фицджералд участвовала в любительском шоу талантов в гарлемском театре «Аполлон». Вообще-то изначально она собиралась поразить публику танцем, но в последний момент испугалась сцены и решила просто спеть песенку. Спела так, что победила (и получил приз — целых 25 долларов!). Талантливую 17-летнюю вокалистку приметил барабанщик Чик Уэбб — и взял ее в своей оркестр, один из лучших в Нью-Йорке. Не без колебаний: начинающая Элла не обладала стандартной симпатичной внешностью примадонны, была неуклюжа и толком не умела подать себя на сцене. Еще недавно она скиталась по нью-йоркским улицам, а теперь ей нужно было доказывать, что она достойна петь в успешном оркестре, который играл на танцах в Йельском университете. Ее голос стал решающим аргументом в ее пользу, и молодая певица начала блистать в нью-йоркском зале Savoy и участвовать в бесчисленных радиопередачах. После того как в 1938 году прогремел хит оркестра — свинговая версия детской песенки A-Tisket, A-Tasket, Элла уже не сходила с эстрады.

К сожалению, ее патрон Чик Уэбб умер в июне 1939 года — и именно Элла Фицджералд взяла бразды правления в свои руки. Оркестр стал называться Ella Fitzgerald And Her Famous Orchestra и записал почти 150 пьес. Женщина в роли руководителя оркестра — это было что-то новенькое! Притом многих ее коллег удивляла застенчивость Эллы. Трубач Марио Бауза, работавший с ней еще в ранние годы с оркестром Чика Уэбба, вспоминал: «Она не тусовалась много. Когда она попала в группу, она посвятила себя музыке. Она была одинокой девушкой в Нью-Йорке, сама о себе заботилась — ради концертов». Девушке-скромнице пришлось руководить целым оркестром музыкантов, которые не слишком уважали дисциплину и иногда вели разгульный образ жизни. Вдоволь намучившись с биг-бендом своего имени, Элла начала сольную карьеру, руководствуясь своим правилом: «Единственная вещь, которая лучше, чем пение, — это петь еще больше».

В 1942 году началась забастовка музыкантского профсоюза, что привело к бойкоту студийной записи, и в этом же году обрел популярность певец Фрэнк Синатра, который ввел моду на романтичных красавцев и красавиц у микрофона. Угловатая Элла в этот стандарт явно не вписывалась. Тем не менее тяжелые годы для джаза она пережила с блеском. На сцену явился новый стиль бибоп, и Элла Фицджералд легко адаптировала к нему свое пение, работая с оркестром трубача Диззи Гиллеспи. В это время она часто начала использовать скэт — вокальную импровизацию, имитирующую соло на инструменте: «Я просто пыталась делать со своим голосом то, что делали духовики в оркестре!» Скэт стал одним из ее излюбленных приемов, она в совершенстве контролировала свой голос. Журналист из The New York Times писал: «Другие певцы, в первую очередь Луи Армстронг, пытались делать аналогичные импровизации, но никто до мисс Фицджералд не использовал этой техники с такой ослепительной изобретательностью».

Но этого Элле было мало. Она говорила: «Я добралась до точки, где я пела только бибоп. Я думала, бибоп — это вещь, и все, что нужно, это идти и петь боп. Наконец, петь стало негде. Я поняла, что там музыка больше, чем боп». Продюсер Норман Гранц предложил ей сделать запись с песнями Коула Портера для лейбла Verve и попал в точку: этот альбом стал самым раскупаемым джазовым диском 1956 года. Серия альбомов Songbook с песнями Коула Портера, Ирвина Берлина, Джорджа и Айры Гершвиных и других авторов, спродюсированная Норманом Гранцем, стала одним из самых важных достижений певицы. И одним из памятников музыкальной истории всего XX века. На записи пластинки с песнями Дюка Эллингтона присутствовал (и аккомпанировал) сам автор — он даже специально по такому случаю написал музыкальный портрет Эллы Фицджералд (единственная запись во всей серии Songbook без вокала Эллы). Эти пластинки с 1956 по 1964 год с роскошной струнной секцией сделали Эллу самой именитой певицей в США — ее называли First Lady Of Song, «главной леди песни».

В последующие годы она переходила с лейбла на лейбл и пела отнюдь не только джаз — в ее активе были и рождественские песенки, и соул, и даже целый альбом в духе кантри. Снискав успех с серией Songbook, Элла ездила по миру с Дюком Эллингтоном, Оскаром Питерсоном, Луи Армстронгом, Каунтом Бейси. В ходе изнурительных турне (по сорок—сорок пять недель в году!) она умудрялась сохранить свою частную жизнь вдали от любопытных глаз и продолжала оставаться такой же скромницей. Получая очередную награду, Элла обычно говорила: «Не хочу говорить неправильные вещи, как я всегда делаю; думаю, будет лучше, если я просто спою!» Как и всегда, она вела тихую жизнь: после длительного тура просто ехала домой, читала книги и смотрела свои любимые телевизионные мыльные оперы. После карьеры, которая длилась больше шести десятилетий, Элла Фицджералд ушла в мир иной у себя дома в Беверли-Хиллз в 1996 году: ее огромная коллекция поваренных книг была передана в библиотеку при Гарвардском университете.

Послушать

Ella Fitzgerald. The Best Of The Song Books (1993)

Verve

Полное собрание серии альбомов Эллы Фицджералд Songbooks занимает шестнадцать компакт-дисков, но начать знакомство с ними можно с этой выжимки самого значимого материала. Эти песни — классика американской песенной традиции, часть огромного музыкального наследия, к которому раз за разом обращаются джазмены, рокеры и поп-исполнители. Трактовка Эллы в аранжировках Нельсона Ридла, Билли Мэя и Бадди Брегмана считается эталонной: Айра Гершвин как-то заметил: «Я не знал, насколько хороши мои песни, пока я не услышал, как их поет Элла Фицджералд». Здесь есть и баллады, и быстрый свинг с малым составом, и прекрасная версия I’ve Got It Bad с оркестром Дюка Эллингтона. Как писал журналист Фрэнк Рич, с помощью этой музыки «черная женщина популяризировала городские песни, часто написанные иммигрантами-евреями, среди национальной аудитории из преимущественно белых христиан». Но помимо исторического значения — это настолько искристая и вечно свежая музыка, что с ней не хочется расставаться.