Серебряная королева

Глава 101

Имоджен не знала, радоваться ей или грустить. Она не хотела, чтобы Мари оказалась заперта здесь, но как же чудесно было её услышать.

– Мари! – выдохнула Имоджен.

– Продолжай говорить, – попросила её сестра. – Я пытаюсь отыскать тебя по голосу.

– Я думала, ты спаслась, – заплакала Имоджен. – Я думала, я одна здесь осталась!

Она сорвала тревожку со своей шеи и швырнула её об стену. Остальные тревожки медленно попятились.

– Ты ранена? – спросила Имоджен.

– Вроде нет, – отозвалась Мари. Её голос звучал ближе. – Тут лаз… я как раз в него… пролезаю…

Под ногами Имоджен что-то заскреблось. Она вытянула обе руки и стала шарить в неизвестности.

– Где ты?

Имоджен боялась услышать ответ, боялась убедиться, что никакой Мари здесь нет. Но вот что-то коснулось её руки – что-то живое. Кажется, Мари.

Имоджен стиснула пальцы сестры. Потом ощупала её руки, плечи, лицо.

– Прости, – разрыдалась она. Голова болела просто нестерпимо. – Прости, я не хотела…

– За что ты просишь прощения? – удивилась Мари.

– За это, – всхлипнула Имоджен. – Я обещала, что всё будет хорошо! Обещала, что мы не задержимся надолго! Это я придумала уйти из отеля, пройти через дверь в дереве… и вот теперь мы заперты под землёй, и мама будет горевать, и это всё по моей вине!

Воцарилась тишина.

– Но это всё сделала не ты, – ответила Мари. Она произнесла это таким обыденным тоном, как нечто само собой разумеющееся, что даже тревожки застыли. – Я сама решила пойти с тобой. Я хотела пройти через дверь в дереве.

Имоджен словно наяву увидела лицо Мари – такое серьёзное, большеглазое, напоминающее сову в темноте.

– Но ведь я старшая сестра, – прошептала она. – Я должна заботиться о том, чтобы всё было хорошо.

Кажется, Мари засмеялась.

– Ты не отвечаешь за весь мир, Имоджен. Ты ведь это знаешь, правда?

Тревожки завозились в грудах щебня. Они не исчезли, нет. Они слушали.

Мари придвинулась ближе, и сёстры оказались бок о бок.

– С кем ты тут разговаривала? – спросила Мари. – Мне показалось, ты говорила: «Отстаньте от меня!»

Имоджен сжалась от стыда. Ответ прост: «Я разговаривала с моими воображаемыми тревожками», но разве она могла произнести такое вслух? Мари подумает, что она чокнутая. Марк уже так думает. И мама, и психотерапевт.

Нет, Мари не должна узнать. Иначе она больше никогда не будет воспринимать Имоджен всерьёз.

«Но может, – подумала Имоджен, – это неважно… Ведь мы всё равно скоро умрём…»

Тревожки предостерегающе зашипели.

Имоджен набрала в грудь побольше воздуха.

– Я разговаривала с моими тревожками, – сказала она очень тихим голосом, отчасти надеясь, что Мари не услышит.

– Кто такие тревожки? – спросила Мари.

В её голосе не было ни тени насмешки.

– Это такие существа, они появляются, когда я чем-нибудь расстроена. – Ближайшая тревожка вдруг пискнула – и исчезла. Имоджен даже не нужно было её видеть, чтобы убедиться. Это и так было ясно. – Они говорят разные гадости, – продолжила она. – Я пытаюсь их прогнать. Иногда я представляю, как выбрасываю их в окна или топчу ногами… короче, всё такое. Но тревожки всегда возвращаются.

– Как сёстры, – засмеялась Мари.

Имоджен громко фыркнула.

– Ничего похожего!

Теперь её тревожки пищали, выдыхались и таяли, как мятные пастилки в бутылке колы. Оказывается, им не нравилось, когда о них говорят вслух. Имоджен была настолько поражена открытием, что не сразу заметила свет.

– Ой! – прошептала Мари. – Ты видишь?

Имоджен до рези в глазах вгляделась в темноту.

Там, среди завалов, что-то мерцало.

Огонёк в бесконечной ночи.