Серебряная королева

Глава 66

Имоджен разбудил бой часов. Было утро. Она резко села в кровати.

– Быстрее! – воскликнула она. – Это часы!

Имоджен выскочила из постели как раз в тот миг, когда распахнулась дверца. Миро и Перла присоединились к ней.

Фигурка, вышедшая наружу на этот раз, оказалась крупной – по крайней мере крупнее всех предыдущих. Ей пришлось пригнуться, чтобы выйти из дверцы. В одной руке она несла большую шипастую палицу.

– Что происходит? – спросил Луки. – Что это?

Миниатюрный лютомуж несколько раз взмахнул своей дубинкой, после чего вернулся обратно в часы.

– Не понимаю, чем это может нам помочь, – сказал Миро.

Не успел он договорить, как снаружи раздался громкий крик. Дети бросились к окну и увидели людей, бежавших по улице. Сад сверкал после ночного дождя, а на вершине холма, за цветущими живыми изгородями, возвышалась огромная фигура. Она была настолько высокой, что её голова скрывалась за нижними ветвями дерева. Фигура была вооружена чем-то, напоминавшим дубинку.

У Имоджен ёкнуло в животе.

– Лютомуж идёт! – выпалил Луки.

– Что делать? – вскрикнул Миро.

– Прячемся! – пискнула Перла.

Дети бросились бегом вниз по лестнице, Конья и Колбаса ни на шаг от них не отставали. Перла откинула заднюю крышку пианино. Внутри было пусто. Дека и струны предусмотрительно убраны.

Крики снаружи становились всё громче.

– Быстрее, – сказала Перла, – внутрь!

Миро и Имоджен втиснулись в пустое пианино, зажав между собой Луки. Перла юркнула внутрь последней и стала задвигать боковую панель, чтобы не осталось ни щёлочки, но от страха у неё дрожали руки.

– Я не могу! – вскрикнула она в отчаянии.

Миро перегнулся через Имоджен и задвинул стенку.

Затылок Имоджен упирался в заднюю часть пианино. Мягкие молоточки, предназначенные для ударов по струнам, щекотали кончик её подбородка. Места было не слишком много, но если чуть согнуться, то можно было выглянуть наружу в щёлку.

Первым делом Имоджен увидела рассаду Бранны на подоконнике. Потом Конью, сторожившую входную дверь. Какая-та тень двигалась за кружевными занавесками. Лютомуж был уже в саду перед домом.

И тут Луки еле слышно заговорил нараспев.

– Страшись любого стука в дверь, будь робок и послушен, ни слёзы, ни мольбы, поверь, не тронут лютомужей…

– Шшшш, – шикнула на него Имоджен.

Ноги у неё вдруг сделались какими-то жидкими, сердце колотилось слишком быстро.

Бранна и Земко выбежали из задней части дома. Они огляделись по сторонам, спеша убедиться, что дети спрятались.

Бум. Бум. Бум.

Лютомуж постучал в дверь. Имоджен чувствовала, как дрожит Луки.

– Здесь нет детей! – крикнул Земко.

– Ты слышал? – прокричала чудовищу Бранна. – Убирайся! У нас нет того, что тебе надо!

В ответ раздался гулкий и жуткий голос.

– В деревне мне сказали другое.

Имоджен быстро покосилась на Миро. Его глаза сверкали в темноте пианино.

Бум. Бум. Бум. Лютомуж продолжал стучать. Должно быть, он колотил в дверь своей дубиной. Когда Имоджен снова заглянула в щель, передняя дверь в дом была уже сорвана с петель.

Колбаса рычала и тявкала. А там, за дверью, стоял огромный лютомуж, притолока скрывала его голову.

Чудовище шагнуло в дом. Оно было с головы до ног покрыто белой косматой шерстью, только на его плечах топорщились шипастые доспехи. Передвигалось чудовище, как человек, на двух толстых задних ногах.

– Где ребёнок? – проревел он, царапая потолок гребнем шлема.

Бранна и Земко съёжились у раковины.

– Оглянись, – пролепетал Земко. – Здесь нет никаких детей.

Лютомуж взмахнул палицей – и деревянный кухонный стол развалился пополам. Бранна пронзительно закричала, вцепившись в мужа.

– Зачем ваши соседи стали бы лгать? – прорычало чудовище.

– Они просто пытались отвадить тебя от своих домов! – закричала Бранна. – Ты уже забрал мою дочь! Уходи, мне больше нечего тебе отдать!

В ответ лютомуж только хохотнул. Он тяжело протопал к печи, сорвал заслонку, заглянул внутрь.

– Тут детей нет.

Лютомуж остановился около пианино, закрыв Имоджен обзор. Она видела проплешины в его шерсти и вдыхала кислую вонь его пота.

Ей мучительно захотелось чихнуть. Имоджен зажала себе нос – и желание исчезло.

Лютомуж направился к Бранне и Земко. Имоджен увидела, что хвост у него совсем короткий – не хвост, а какой-то клокастый обрубок.

– Если у вас нет детей, зачем же вы стирали детскую одежду?

Лютомуж указал на штаны Луки, сушившиеся над печью.

На это Бранна и Земко не нашлись что ответить. Лютомуж схватил с подоконника горшок с рассадой и швырнул его через всю комнату. Горшок ударился в стену прямо над головой Земко.

– Вот так я сейчас расколю ваши лживые черепушки! – взревело чудовище.

Имоджен не видела, что произошло дальше, ей были слышны только грохот и крики. Лютомуж размахивал своей палицей. Где-то рядом заливалась отчаянным лаем невидимая Колбаса. Внезапно собака тоненько взвизгнула – и затихла.

И тогда Луки стал кричать. Имоджен и Миро пытались его удержать, но он продолжал кричать с зажмуренными глазами. Он словно сорвался, как будто сошёл с ума. Перла тоже начала кричать.

Верхняя часть пианино была вырвана с мясом. Имоджен посмотрела вверх – и увидела чудовище. Его лицо скрывала плоская металлическая маска, а глаза были как два жутких чёрных провала.

– Вот вы где, – прорычал лютомуж и протянул обе лапы в пианино.

И тут Конья напала на него сзади – когтями в плечи, клыками в горло. Лютомуж взревел и пошатнулся, пытаясь стряхнуть с себя снеголику.

Дети устроили свалку, пытаясь выбраться из пианино, и только теперь Имоджен смогла увидеть всю сцену целиком. Горница превратилась в руины. Бранна лежала на спине, раскинув руки. Земко швырял тарелками в лютомужа.

– Мама? – пролепетал Луки.

Его мать не шевелилась.

Тем временем по улице шёл второй лютомуж. Имоджен увидела его сквозь разбитую переднюю дверь. Земко обернулся к детям.

– Чего вы ждёте? – закричал он. – Бегите!