Замок ледяной розы (дилогия)

(4.12)

Я уставилась на Рона ошарашенно и пробормотала:

— Кажется, всё. На этом записи обрываются… Тут больше ничего нету!

Для верности я пролистала тоненькую книжку до конца. Остальные страницы были абсолютно пустыми.

— Вот только я ничего не поняла. Какая ещё северная угловая башня? У замка же только одна, и вовсе не на углу…

Рон вскочил и зарылся в один из шкафов. Тут же вернулся, и на стол передо мной приземлился здоровенный растрёпанный фолиант в зелёной коже, от которого немедленно поднялась туча пыли.

— Историю трёх веков после Завоевания я изучил досконально. Так вот, чтоб ты знала, Черепашка, первоначально Замок ледяной розы окружали высокие крепостные стены со рвом.

Он полистал страницы и ткнул пальцем в тщательно вычерченную схему. Я узнала план замка, сада… и увидела, что всё это ещё и жирно обведено прямоугольником с четырьмя окружностями по углам.

— Ров засыпали, а крепостные стены снесли через сорок лет после Великого Завоевания по приказу тогдашнего короля, внука Отто V, когда стало окончательно ясно, что Королевству Ледяных Островов больше ничего не угрожает извне. Кажется, он намного больше стал опасаться опасности изнутри — фронды среди своих вассалов. Что кто-то из них захочет бросить ему вызов, и тогда замки станут неприступными крепостями уже для него самого. Но на старых планах Замка ледяной розы крепостные стены прекрасно видны. По углам, как видишь, действительно было четыре башни.

Я слушала, затаив дыхание.

— И ты хочешь сказать…

— Да. Я прекрасно знаю, где располагалась когда-то северная. С детства облазил все леса вокруг Замка ледяной розы вдоль и поперек.

Я больше не могла усидеть на месте и вскочила.

— Так пойдём поскорее искать!!

Рон посмотрел на меня, как на умалишённую.

— Ночью?! Чтобы ноги переломать в лесу по буеракам? Если ты не забыла, вообще-то в лесу вокруг замка до сих пор самая настоящая зима. И мороз. И сугробы. И вполне возможно, волки. Так что придётся подождать хотя бы до утра. В общем… отправляйся-ка ты спать, Черепашка! Судя по тому, как у тебя самой сверкают глаза, до утра новых нападений твоего Глазастика можно не опасаться.

Он осторожно забрал из моих рук книгу и унёс обратно в шкаф.

Когда вернулся, я уже снова сидела в кресле, обхватив руками колени.

— Эй, ты чего? Идёшь или нет?

Я погрызла кончик ногтя. Вот как же ему объяснить…

— Черепашка, а давай не будем превращать твою молчанку в добрую традицию? Мне жуть как надоело вытягивать из тебя всё клещами! Что опять?..

Я набрала воздуху в грудь.

— Я до смерти боюсь спать!!

Рон посмотрел на потолок так, будто мысленно вопрошал небеса, за что ему такое наказание.

— Рин — сейчас же только два часа ночи. Ты что, собралась до утра бдеть?

— Угу. Так что ты иди… а я, наверное, лучше здесь посижу. Тут и кресла такие удобные…

Он развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл обратно к книжным полкам. Стал снимать с них одну за другой какие-то толстые книги, бормоча себе под нос:

— Нет, ну если бы я только знал в тот день, когда это чудо здесь появилось, что мне теперь пожизненно нянькой для Черепашки работать… я бы закрылся у себя в комнате, не выходил оттуда и для верности еще и забаррикадировался…

Одна за другой он выкладывал книги на стол передо мной.

— Чего это?.. — опешила я.

— Как чего? Если уж я теперь работаю нянькой, буду сам тебе книжки читать. Всю ночь. До утра. Энциклопедии — чтоб заодно повысить твой интеллектуальный уровень. Так что выбирай, с какой начнём.

Я прижала ладони к горящим щекам.

— Я тебе говорила, что я тебя обожаю?!

— Черепашка, если сейчас же не прекратишь молоть чушь, вместо энциклопедий достану учебник по математике!

Вот только его широкая улыбка никак не вязалась с этим серьёзным утверждением.

Прошло, наверное, ещё часа два. Я много чего узнала о жизни подслеповатых мохнаторылых ящериц и органических способах выращивания брюквы. Рон старательно давил зевки и делал вид, что ему ни капельки не хочется спать. Я преданно смотрела ему в глаза и делала вид, что мне всё это жуть как интересно.

— «…Особую редкость представляют в наших северных широтах теплолюбивые виды насекомых, которые не выносят суровых зим и потому лишь в единичных экземплярах были найдены исследователями в узкой полосе прибрежных лесов на южной оконечности Малого Ледяного Острова. К таковым, в частности, относятся бабочка Призрачная Вестница, листовёртка Барнса, полосатая многоножка, а также редкий вид шелкопряда под названием…»

Я вздрогнула и выпрямилась.

Сон как рукой сняло. Сердце билось гулко и чётко, его тягучие колокольные звуки я слышала у себя в ушах. Непослушными губами прошептала:

— Подожди… подожди, пожалуйста! Я поняла. Это он.

- Кто?.. — посмотрел на меня сонными глазами Рон. Кажется, последние страницы он читал уже на автомате, полуспя, поэтому не сразу сообразил, что мне от него надо.

— Этот… Глазастик. Я знаю, кто это. Я узнала слово.

Рон аккуратно отложил книгу и внимательно посмотрел на меня. Кажется, он тоже наконец-то проснулся.

— И что же за новое слово ты сейчас от меня услышала? Надеюсь, это не бабочка и не многоножка…

Я сглотнула.

— Шелкопряд. Рон… Тот, которого так боялась эта девушка… кого запечатали в подвале Замка ледяной розы… они называли его Шелкопрядом.

Рон задумчиво откинулся на спинку кресла.

— Хм… Теперь понятно. Книжек по биологии ты и впрямь, видимо, мало читала, а климат в ваших болотах для шелкопрядов, прямо скажем, неподходящий, так что я не удивлён, что ты о них ничего не знаешь.

— Что это такое? Какое-то… насекомое, да?

Я вспомнила шум мерно хлопающих крыльев и стрёкот, напоминавший сверчка, что преследовали меня во снах. По спине пробежал холодок. Я абсолютно точно была уверена, что угадала правильно.

— Если в двух словах, то шелкопряд — это бабочка, обитающая в тёплом климате. Гусеницы шелкопрядов чрезвычайно прожорливы… Когда им приходит пора трансформироваться в бабочку… Они плетут коконы из очень тонкой и прочной паутины. Чёрт, Рин, даже меня проняло! Я не буду переспрашивать — по твоим глазам вижу, что это он. Твой Глазастик. Я далёк от мысли, что он в буквальном смысле родственен тем самым мелким козявкам, о которых говорится в моей энциклопедии, но у древних, полагаю, были все основания назвать своего монстра именно так. Аналогия очень точная.

У меня вдруг сердце сжалось от дурного предчувствия. Я неуклюже соскочила с кресла, по пути уронив парочку книг, лежавших на краю стола.

— Рон… мы должны пойти на поиски оружия прямо сейчас. Я тебя очень прошу! Пожалуйста, доверься мне — я не знаю почему, но абсолютно точно уверена, что если мы не пойдём сию же минуту, может быть поздно.

Меня колотила нешуточная дрожь. Зуб на зуб не попадал.

Рон смотрел на меня долго и молчал. Потом коротко кивнул.

— Хорошо. Я тебе верю. Сейчас — так сейчас. И судя по всему, без тебя оружие найти не смогу, потому что я-то не маг. Так что выбора нет — придётся взять тебя с собой в лес. Поэтому давай сразу договоримся — слушаешься беспрекословно, ни на шаг не отходишь, по первому моему требованию бежишь обратно в замок со всех ног и не оглядываешься. Согласна?

— Ещё бы.

— Тогда так. Даю тебе пять минут — идёшь к себе и одеваешься как можно теплее. Я — в оружейную за своим мечом. Зайду за тобой и выдвигаемся в путь. Это, конечно, форменное сумасшествие, и я бы сам себя поднял на смех еще днем, если б знал, что в четыре часа ночи потащу в зимний лес свою маленькую напуганную Черепашку… Но кажется, по-другому не могу поступить. Меня тоже туда тянет, Рин! И чутьё подсказывает, что самое безумное решение сейчас — единственно верное.

Когда мы пересекли, наконец, парк, дойдя до самого дальнего и заросшего его края, я уже вовсю обливалась потом в своём тёплом зимнем пальто. Хорошо хоть, пушистую белую шаль, которой собиралась укутать голову, догадалась нести пока в руках. На Роне был длинный чёрный плащ из какой-то плотной ткани с воротником из волчьего меха. Из-под него выглядывала рукоять меча с сапфировой инкрустацией.

Мы подошли к высокому кованому забору, концы чугунных прутьев которого украшали острые пики. Если бы не Рон, я бы ни за что не различила в неверном лунном свете едва заметные очертания калитки, которая искусно была спрятана в ажурном плетении узора. Погремев ключами, Рон отпер её и первым сделал осторожный шаг наружу. За пределы уютной и тёплой территории Замка ледяной розы.

— У тебя что, от всех замков ключи есть? — прошептала я, чтобы заглушить нервозность.

Он обернулся и сверкнул на меня глазами в полутьме.

— У меня — нет. Но я знаю, где достать. Пойдём! Осторожно, не споткнись.

Рон подал мне руку, и я аккуратно переступила горизонтальный железный прут, служивший символическим порогом.

Обратила внимание, что он не стал запирать калитку обратно на тяжёлый висячий замок, только плотно прикрыл её. Это для того, чтобы потом быстрее попасть в парк, если нам придётся от чего-то убегать, поняла я.

С каждым шагом становилось холоднее. Очень скоро с дыханием стали вырываться облачка пара. Стена мрачного зимнего леса придвинулась так быстро и так неожиданно… она будто нависала над головой, замерла настороже на самой границе тепла и холода в ожидании, когда своевольный замок хоть немного ослабит свои странные чары, чтобы тут же наброситься на непокорный клочок земли, так глупо и бессмысленно сопротивляющийся власти зимы.

Я старалась идти шаг в шаг, как можно ближе, особенно когда заиндевевшая плотная земля под моими ногами сменилась самыми настоящими сугробами. Рон ждал меня и шёл намного медленнее, чем мог.

Больше всего боялась услышать волчий вой… но зимний лес, чёрный, весь в налипшей шубе пушистого снега, был каким-то притихшим, совершенно безмолвным. И можно было подумать, что он тоже боится, но мне отчего-то казалось, что он скорее… ждёт. Был самый глубокий, самый тёмный час ночи, когда мы осторожно вышли на небольшую поляну. Рон остановил меня с удивлённым возгласом.

— Рин, ты только посмотри! Готов поклясться, что этого здесь не было ещё год назад.

Из глубокого, чистого, абсолютно нетронутого снега вздымались ввысь чёрные камни. Их было семь. Аккуратные, идеально ровные прямоугольные грани, чёткие углы, совершенный круг, который образовывали эти странные камни, что были примерно с меня ростом… Они словно стали торжественной стражей вокруг чего-то… и кажется, я догадывалась, чего.

— Пойдём… — прошептала я, схватила Рона за руку и потянула вперёд. Теперь я вела его, а не наоборот. И он послушно следовал за мной, не задавая вопросов.

Мы ступили на площадку меж камней. Я думала, что, проходя мимо них, почувствую что-то особенное… или они засветятся, или на них проявятся какие-нибудь волшебные надписи, или ещё что-то… но камни молчали. Кажется, это были действительно всего лишь камни.

Но окружали они большой сугроб, расположенный точно в центре круга. И к этому самому сугробу меня потянуло непреодолимо. Снег не падает так неровно. Там должно что-то быть, под белым пушистым покрывалом, слабо мерцающим в лунном свете.